Эльфийские хроники (сборник) - Фетжен Жан-Луи. Страница 47

Она взглянула на свой лук: он лежал на земле уж слишком далеко для того, чтобы она могла схватить его и не пошевелить при этом куст. Тогда она тихонечко поискала на ощупь свой серебряный кинжал. Когда ее пальцы уже сжали его рукоятку, она услышала, как гоблин и орки пошли прочь: они обогнули куст справа и зашагали вдоль по гребню. Напрягая все свои органы чувств, она следила за их продвижением до тех пор, пока все производимые ими звуки не стихли, пока исходивший от них тяжелый животный запах не развеялся и пока земля не перестала вибрировать под тяжестью их шагов. Лишь только после этого она глубоко вздохнула и, привстав, осторожно выглянула из-за куста.

— Азнан асх илид…

Ллиана обернулась так резко, что, потеряв равновесие, упала на землю. Она тут же, вскрикнув, вскочила и выставила перед собой свой серебряный кинжал, держа его за рукоятку обеими руками. Существо, окликнувшее ее зычным хриплым голосом, с которым она теперь стояла лицом к лицу, представляло собой гоблина-воина ростом в одну туазу, облаченного в доспехи из кожи и металлических колечек. Его лицо, скрытое по краям надетого на его голову железного шлема, расплылось в презрительной улыбке, благодаря которой стали видны его заостренные зубы. Он скрестил руки на груди. Его оружие находилось в ножнах. Стоя перед ней на широко расставленных ногах, он с насмешливым видом ее разглядывал… Поскольку Ллиана не шевелилась, гоблин протянул руку и жестом показал ей то ли бросить свое оружие, то ли опуститься на колени, а когда она отрицательно покачала головой, он издал звуки, похожие на икание, — так он, видимо, смеялся. Затем он медленно и осторожно вынул из ножен свое оружие — кривую саблю, черный клинок которой заскрипел от трения об ножны. За спиной Ллианы раздался новый смех в виде икания — уже более громкий, — а вслед за ним послышалось и хриплое тявканье. Орки… Они, получалось, незаметно дня нее сделали круг и подошли к ней сзади.

— Матуг, илид, — пробормотал гоблин, помахивая своим ужасным оружием.

«Умри, эльф…» Даже если бы она и не поняла этих слов, их смысл был бы для нее очевиден по выражению физиономии монстра и по той манере, в которой он помахивал своей кривой саблей. Один лишь удар ее клинка рассек бы ее серебряный кинжал и разрубил бы ее саму напополам. Гоблин, стоя от нее в каких-нибудь трех шагах, уже отвел руку назад, чтобы нанести удар, но тут вдруг замер и удивленно нахмурил брови, увидев, что она опустила свое оружие, выпрямилась и посмотрела на него вызывающим взглядом. Ллиана, не теряя больше ни секунды, резко повернулась вокруг своей оси и издала пронзительный крик, напугав им троих стоявших позади нее орков.

— Брегеан, эал хаэрдингас! Хаэл Хлистан!

На несколько коротких мгновений эльфийка показалась им ужасной, призрачной, похожей на ночных вампиров, и двое из них пустились в панике наутек, когда она вдруг бросилась к ним. Ее кинжал, блеснув серебряным лезвием, перерезал горло орка, который остался стоять в нерешительности, что-то бормоча. Еще до того, как он упал на землю, она отпихнула его и бросилась было бежать прочь, однако двое других орков, оправившись от испуга, преградили ей путь. Ей не хватило буквально нескольких секунд для того, чтобы вырваться из «окружения» и удрать. Когда она обернулась назад, она успела заметить лишь то, как массивный кулак гоблина ударяет ее в висок.

Воздух, по крайней мере, был свежим.

Как только они прошли через ворота Бассекомба, ветер развеял тошнотворный запах, который им пришлось все время ощущать в течение нескольких последних дней, — противный затхлый запах дыма, сгоревшей плоти, разлагающихся тел. А еще их поразила царившая за пределами города тишина: они уже привыкли к беспрестанному карканью ворон, прилетевших непонятно откуда из-за пустынной равнины, чтобы поклевать вдоволь мяса валяющихся повсюду трупов, и к то и дело раздававшемуся грохоту боевых барабанов гоблинов.

Чтобы побыстрее оставить все это далеко позади себя, Пеллегун пустил своего коня в галоп. Крепко упираясь ногами в стремена, он переносил, как мог, толчки, неизбежные при бешеной скачке, пока каждый удар копыта о твердую землю не стал действовать на его поломанную руку, словно удар дубины, и пока он не почувствовал, что вот-вот потеряет сознание.

Горлуа остановил коня принца, почувствовав, что тот, возможно, уже не может скакать дальше… Положив голову щекой на шею коня и закрыв глаза, Пеллегун в течение некоторого времени переводил дух, а затем выпрямился, бросил на своего спутника успокаивающий взгляд и посмотрел назад. Городок, виднеющийся сейчас на расстоянии полумили, почему-то казался издалека целым и невредимым. Дым, поднимающийся во многих местах, был похож на обычный дым из печных труб. На таком расстоянии не было видно ни проломов в стенах, ни черноты, оставленной пожарами, ни трупов, ни тех, кто остался в живых…

— Нам нужно ехать дальше, — сказал Горлуа. — Они все еще могут нас заметить.

Пеллегун посмотрел на него сердитым взглядом, однако не стал возражать, когда рыцарь схватил поводья его коня и повел его за собой шагом. Вцепившись здоровой рукой в переднюю луку седла, принц отрешенно смотрел на крепкую фигуру своего спутника. Той силы воли, которая у него еще оставалась, хватало только для того, чтобы не позволять себе терять сознание.

Он уже почти ничего перед собой не видел.

Не слышал криков, не слышал жуткого рычания.

Однако он почувствовал острую боль сразу после того, как его конь вдруг пустился в галоп, почувствовал ужас после того, как едва не свалился с седла, почувствовал неудержимый гнев — гнев, который был сильнее боли, — по отношению к Горлуа. А затем он вдруг понял…

Прямо к ним скакала, появившись из-за заснеженного хребта, группа всадников. Их было трое или четверо. Пеллегун схватил поводья здоровой рукой и вырвал их из руки Горлуа. Тот, бросив на него короткий взгляд, выхватил из ножен меч.

— Туда!

Принц повернулся в направлении, указанном рыцарем. Там виднелась поросль кустов, засыпанных снегом. Зачем туда ехать? За этими кустами не укроешься. Принц безуспешно попытался взять поводья левой рукой, чтобы можно было выхватить из ножен меч здоровой рукой, однако пальцы его уже больше не слушались. Если они будут скакать, защищать себя мечом он не сможет. Поняв это, затем догадался, в чем заключался план Горлуа: углубиться в эти кусты, слезть с коня и принять бой, стоя на земле.

Несмотря на тряску, вызванную скачкой, он обернулся и посмотрел на тех, кто их преследовал. Это были существа невысокого роста — по-видимому, орки, — и ехали они не на лошадях, а на каких-то неуклюжих черных зверях, которые не скакали, а прыгали по заснеженной равнине. Черные волки, явившиеся из Черных Земель…

— Осторожно!

Пеллегун успел лишь втянуть голову в плечи и прижаться к шее своего коня. Когда они на полном скаку заскочили в кусты, его ослепило поднявшееся белое облачко снега. Толстая ветка ударила его по ноге и выбила ее из стремени. Затем его конь остановился так резко, что принц, потеряв равновесие, рухнул вперед и вбок на засыпанный снегом колючий куст. С трудом дыша, он попытался выпутаться из веток, но не смог. Затем толстая ветка под ним сломалась, и он рухнул наземь, царапая о колючки куста камзол и кожу. Уже впадая в полусознательное состояние, он увидел, как Горлуа отскочил в сторону, уклоняясь от одного из чудовищных зверей, бросившихся на него, и затем рубанул мечом сидевшего на волке орка так, что тот почти развалился от этого удара надвое, и из него брызнула черная кровь. Принц нащупал рукоятку меча, слегка приподнялся и вытащил меч из ножен. У него перед глазами засверкали яркие точки, а земля под ним закачалась, как палуба корабля. Он увидел жуткого волка, лежащего на земле, подрагивая в предсмертных судорогах. Горлуа, забрызганный кровью, протягивал ему, Пеллегуну, руку в перчатке и кричал ему слова, которых он не понимал. И тут вдруг острая боль сразу же вывела его из полусознательного состояния, в которое он впадал. Концом рукоятки своего меча он ударил по лезвию длинного ножа, острие которого только что впилось в его бедро, а затем изо всех сил рубанул мечом по темному силуэту орка, который был ростом не выше десятилетнего мальчика. Ударил он так сильно, что выронил меч. Принц откинулся назад и уже больше вообще не смог двигаться. Прямо над собой сквозь голые ветки он видел темное небо, по которому плыли большие серые тучи. Где-то совсем рядом с ним слышался шум схватки: рычание животных, звон ударяющихся друг о друга мечей и яростные крики Горлуа. Затем все стихло, и он услышал раздающийся словно откуда-то из-под земли гул, который показался ему удивительно знакомым.