Один удар (СИ) - Куприянова Мира-Мария. Страница 93

— Да. Так, как надо… Как решите сами…

Король сглотнул остатки крови и глубоко вздохнул, долго втягивая носом воздух. Стоило прикрыть глаза, как непроглядная тьма с кровавыми пятнами сменилась знакомым вакуумом, мерцающим мириадами далеких звезд. Темнота стала бархатной, уютной. Бескрайней, но подвластной каждому его движению. Осязаемой.

Мужчина обвел внутренним взором искрящееся великолепие и сосредоточился на дальней точке, словно притягивая ее к себе. Миг — и перед ним настороженно замирает свернувшийся в тугой клубок чешуйчатый ящер, играющий блеске огней алыми всполохами гибких изгибов своего тела. Он огромен, дик, прекрасен. Он сама мощь и сила. И он понимает свое превосходство, хищно выгибая шею и скалясь многими острыми зубами на наглого человека, посмевшего призвать его теперь.

Дракон силен и могуч… но его нет вне этого внутреннего мира. Погаснут тысячи искр — и сними вместе, в густой смоле темноты растворится Зверь. Канет в небытие. Снова станет НИЧЕМ.

«Моя!» — тщетно рычит ящер — «Не смей ее трогать!»

Но сознание человека вязнет в густом янтаре морозного крыжовника, будто погружаясь в вековую смолу и каменея в нем. Окутывается плотным коконом твердеющего льда. К нему не пробиться. Его теперь не тронуть.

Киран все еще отмечал агонию беседующего зверя. Его ярость, злость, его попытки забрать себе контроль. Но теперь его клокочущая ненависть никак не влияла на человека. И вообще ничто не влияло. Не могло вывести из себя, разозлить… Не могло и успокоить.

Аромат крыжовника заполнил изнутри, будто заливая собой все полости и ниши. Отрезая от внешнего и внутреннего. Не разрешая воздействие ни извне, ни исподволь. Оставляя только то, что было с ним вот миг, когда он сделал свой судьбоносный глоток.

Минуту король пытался прийти в себя, с удивлением ровняя дыхание и ощущая… нет, не тягучий ледяной покой. Злобу. Жгучую, колкую, обжигающую. Ту самую, которую он глотнул вместе с терпким ароматом. Запертую теперь вместе с ним в эту густую каплю Небесной воды, так и замершую ледяной ягодой где-то в пищеводе.

«Ненавижу…тварь…» — отголосками последних мыслей билась в его горле горькая ярость, со скрипом стекая с зубов и сотрясая мелкой судорогой напряженные чресла — «Пойти и наказать… заставить… ощутить…»

Король тщетно пытался прокашляться, выгнав из горла колом застрявший там лед. Дыхание, сбитое лютой ненавистью, выходило из-за сжатых губ рывками и свистом, не давая сделать вдох побольше.

— Пойти… — едва дыша от злости, прошипел Киран.

— Так идите, — мягко шепнула принцесса, с удовольствием осматривая перекошенное ненавистью лицо мужчины — Все, что Вы сами решите. Ваше решение теперь важнее всего: голоса разума, мольбы страждущих… Только Вы и Ваше внутреннее убеждение.

И король резко встал, скрипнув тяжелым стулом.

Глава 40

— Гад! Сволочь какая! Урод! — скрипя зубами, заметалась я по спальне, едва за моей спиной закрылась дверь, одномоментно превратившая мои уютные покои в тюрьму — Чтоб тебе споткнуться и череп проломить! Чтоб тебя трижды по полу размазало!

В груди клокотала ярость, застилающая глаза белесой пеленой.

— Придурок! Козел!

А как пел! Как ухаживал! В памяти услужливо всплывали картинки наших с ним недолгих встреч. Его теплые руки, мягкий хриплый голос, ртутно-серые глаза, жгущие не хуже расплавленной стали…

Полководец, ради меня перешагнувший через свою брутальную гордость и весело отплясавший полноценный тверк с обнаженкой. Король, в одиночестве бросившийся за мной в портал и ночующий в сыром лесу на голой земле. Мужчина… предавший меня ради сомнительной надежды занять чужой трон!

Минуты лениво текли по полу в след за скользящим лучом закатного солнца, отмеряя первые полчаса и начиная следующие… А я все не могла остыть.

Зато ужин как раз участливо стыл на столике, заблаговременно доставленный в мою уютную камеру со всеми удобствами. И когда только все успели? Не иначе, как свидетелей моего позора в хозяйском крыле было куда больше, чем на первый взгляд казалось.

— Скотина… — простонала я, опадая в кресло и пряча пылающее стыдом лицо в ладонях.

Получается, чуть ли не весь Нетленный теперь потешается надо мной!

Глупая Лунная леди, самонадеянно приехавшая на Игры. Идиотка, возомнившая себя достойной интереса короля. Посмешище Дернии. Не удивлюсь, если уже все королевство… да что королевство, еще и вся Империя смакует и пересказывает из уст в уста эту развеселую историю.

— Ненавижу! — взвыла я, снова вскакивая к кровати и швыряя подушку в дверь.

Только к моему вящему удивлению, ударилась она не о гладкое дерево, а о недоброе лицо так скрупулезно костимого мной на все лады индивидуума.

Я невольно охнула и отшатнулась, прижав ладонь к горлу.

Его Величество хладнокровно застыл в проеме, гордо проигнорировав скользнувший с его груди предмет.

Дверь за его спиной мягко хлопнула.

Холодный, какой-то неподвижный взгляд его серых глаз медленно прошелся по моей фигуре от кончиков туфель до испуганного лица и остановился там, стекая на жесткие губы недоброй, хищной усмешкой.

— Что… что Вы здесь делаете? — едва справившись с волнением, хрипло спросила я.

Киран не удостоил меня ответом. Мужчина сделал шаг вперед и снова замер, пугая меня тишиной и вновь поползшим вниманием сияющей ртути.

Сглотнув, я проследила за его полуразумным, мутным и в тоже время голодным взглядом, полным какой-то отчаянной решимости.

— Мне не о чем с Вами говорить! Немедленно покиньте мою комнату, — скорее пискнула, чем твердо бросила я, вызвав закономерную ухмылку на словно высеченном из камня лице — Вы… Вы слышите меня вообще?

Киран, не прикасаясь, давил на меня своей мощной мужской аурой, позволяя во всех оттенках ощутить, насколько я слаба и беспомощна по сравнению с ним. И насколько смешно выглядят мои попытки диктовать теперь свои условия ему, которому я едва доставала макушкой до расчерченного тонким шрамом подбородка.

Не открывая рта, король снова сделал шаг вперед, заставлял меня сперва отступить дальше, но тут же растеряно замереть, осознавая, что уже успела упереться ногами в край собственной кровати.

— Ваше Величество? Что с Вами? — испуганно шепнула я, с ужасом ощущая первые волны паники.

Таким жутким, каким-то диким и, главное, словно без малейшего признака рассудка в глазах я видела его впервые. Я даже представить себе не могла, что он вообще может выглядеть подобным образом. Даже если враги называют его Бесноватым. Даже если вспомнить, что это прозвище он явно получил не на пахабных пирушках и точно не за смешные танцы.

— Помолчи… — глухо рыкнул мужчина в ответ.

Вопреки рассудку, я каким-то образом сделала еще шажок, и скользнула икрами вдоль матраса, ожидаемо теряя при этом равновесие. Упасть не дали мужские руки, подхватившие и тут же до ощутимой боли сжавшие мои тонкие плечи стальными тисками. Вместо слов благодарности с губ сорвалось шипение и я конвульсивно дернулась в мощном захвате, окончательно демонстрируя собственное поражение и беспомощность.

По спине поползла первая капля холодного пота.

— Ваше… Киран, послушайте меня! — попыталась вкрадчиво проговорить я, в попытке достучаться до сомнительного сознания короля — Вы нездоровы. Наверняка вы заболели. Отпустите меня, я схожу за...

Мой писк прозвучал треснутым льдом. Мужчина прижал к себе так сильно, что буквально вдавил в свое тело. Уткнулся носом в сгиб моей шеи и шумно втянул воздух. Я в ужасе оцепенела, не зная как реагировать дальше, чувствуя как его горячие ладони по хозяйски скользят по спине, нарушая все известные границы, и еще сильнее прижимают к его окаменевшему телу.

Шок сковал меня моментально.

Нет и не бывает того серебряного возраста, после которого женщина окажется морально готова к насилию. Весь мой опыт, здравомыслие и рациональность испарились, вместе с хриплым свистом, заменившим королю дыхание. Сильные пальцы причиняли боль, даже не пытаясь ослабить свой нажим. Тонкая кожа отвечала всполохами рвущихся капилляров, маркирующих места насилия синяками.