Наш дом - Гончаров Сергей. Страница 4
– Требуем поднять зарплату! Требуем поднять зарплату! Требуем поднять зарплату! – скандировали белки и лисы.
– Какие ж неугомонные и глупые! – рыкнул Лев.
Из-под одеяла показалась прекрасная голова Львицы.
– Милый, – промурчала она. – Что происходит?
– Лисы и белки хотят, чтобы я им зарплату увеличил, – Лев по-прежнему глядел на своих сотрудников, размахивавших транспарантами где-то далеко внизу.
– Ты же им сказал, что не будешь ничего повышать, из-за того, что они плохо работают! – возмутилась Львица. – Так чего они тогда хотят?! Пусть работают лучше!
– Ты права, – согласился Лев. – Я всё так и сказал. Они не хотят работать. Они хотят только получать деньги. Большие деньги.
– И что теперь? – Львица даже поднялась с кровати. – Мы теперь из-за этих бестолковых лис и белок не поедем на Райский остров? У нас же вроде денег впритык. Если ты им сейчас заплатишь, то…
Лев обернулся и тут же невольно залюбовался своей Львицей. У него бы язык не повернулся сказать ей «Нет». Он бы лучше зарплату несколько месяцев не платил всему магазину, но не сказал бы «Нет» Львице.
– Как это мы не поедем на Райский остров?! – округлил глаза Лев. – Драгоценная моя, что ты такое говоришь?! Да я ради тебя куплю Райский остров! Хочешь?
– Я, конечно, очень хочу Райский остров в своё личное пользование… – потупила взгляд Львица. – Но… Он же стоит очень дорого! У нас нет таких денег.
– Нет, – воодушевлённо ответил Лев. – Но это не значит, что и не будет! Твоё желание для меня закон! Слышишь? Я через год подарю тебе Райский остров!
– О, Милый! – подскочила Львица к своему Льву. – Ты просто чудо! Как же мне с тобой повезло!
Львица ни мгновения не сомневалась, что Лев выполнит всё, что сказал. Выполнять обещания, во что бы то ни стало – это характерная черта Льва.
***
Кабан вышел из подъезда как раз в тот момент, когда лисы с белками трясли транспарантами и скандировали:
– Требуем поднять зарплату! Требуем поднять зарплату! Требуем поднять зарплату!
Увидев председателя дома, лисы и белки замолчали. Некоторые даже опустили транспаранты.
Кабан обвёл взглядом собравшихся. Этот несогласованный митинг порушил ему все планы. Он собирался вычесть двести двадцать из трёхсот тридцати трёх, чтобы получившееся значение умножить на семь. Однако этим рабочим планам оказалось не суждено сбыться. Ему очень-очень хотелось гаркнуть: «А ну разошлись! Что вы здесь устроили?! Спать мешаете! Работать не даёте!». Однако он понимал, что подобного говорить категорически нельзя. Белки и лисы должны думать, что их желания и мнения важны.
– Какие ваши требования? – спросил Кабан. – Что вы хотите?
Ему тут же начали отвечать десятки лис и белок. Кабан кивал, делал вид, что слышит. Даже в блокнотике что-то чёркал. Конечно, он понимал, чего хотели белки с лисами. Денег. Как ему сказал Лев, работники они ужасные, зато денег хотели постоянно. Льву Кабан верил безоговорочно. В конце концов, они жили в доме на последнем, восьмом этаже. Всегда по-соседски общались. Своего соседа Кабан знал лишь с самой лучшей стороны. Поэтому если Лев сказал, что белки с лисами попросту не желают работать, а денег больше хотят, то так, и только так, дела и обстоят.
Белки с лисами всё голосили и голосили. Называли суммы, требовали увеличения зарплаты. Из всего ими сказанного Кабан для себя услышал только подтверждение слов Льва. Белки с лисами лишь требовали и требовали. Они не говорили: «Давайте мы будем работать больше, а вы нам будете за это платить». Они лишь требовали, чтобы им платили больше. Кабана удивляла подобная наглость. Несколько мгновений подумав, он пришёл к выводу, что это из-за необразованности, которая произрастала из беспросветной глупости. Разве можно многого ожидать от того, кто живёт на третьем и четвёртом этаже? А лисы жили как раз на третьем, в соседстве с Барсуком. Белки же на четвёртом – в соседстве с Енотом.
– Так! Стоп! – председатель остановил бесконечный поток требований. – Я возьму на карандаш вашу проблему. Обязательно проведу беседу со Львом. А чуть позже назначу трёхстороннюю встречу для решения вашего вопроса. При любых раскладах я ни за что не оставлю вас на произвол Льва. Любой труд должен оплачиваться достойно!
Последние слова Кабана вызвали восторженные возгласы лис и белок. Собственно на это Кабан и рассчитывал. Он даже полностью разделял это утверждение. Видел, как упорно трудился, а денег ему, как председателю дома, получалось отчего-то мало. А белки и лисы хотели ничего не делать, а получать много.
«Так не бывает, – подумал Кабан. – Будьте благодарны, что Лев вам вообще платит!».
На том и разошлись, при этом все остались довольны.
Белки и лисы поверили председателю дома, что он решит со Львом вопрос о поднятии заработной платы.
***
Поднявшись на свой этаж, Кабан не стал заходить к себе. Без стука вошёл ко Льву.
Лев ждал его, листая журнал. Стоило Кабану скользнуть внутрь, он тут же отложил журнал и поднялся навстречу соседу.
– Ну? Как? – поинтересовался Лев.
Кабан не спешил отвечать. Подошёл к бару, налил себе коньяка. Сделал несколько глотков, посмаковал, поглядывая на Льва. После сказал:
– Я уладил вопрос.
Лев заулыбался, повеселел. Едва в пляс не пустился. Прошёлся по внушительной гостиной, затем опустился в кресло.
– Ты же понимаешь, что я не собираюсь поднимать зарплату всем этим бесполезным лисам и белкам? – вкрадчиво поинтересовался Лев.
– Конечно, понимаю, – Кабан опустился в соседнее кресло и сделал ещё глоток коньяка. – Ты же говоришь, что эти лодыри не хотят работать. Раз они не хотят работать, то зачем им платить больше?! Им бы надо платить меньше.
– А вот это ты правильно мыслишь! – ухмыльнулся Лев. – Есть у меня кое-какая идейка, которая принесёт нам с тобой очень хорошие дивиденды…
***
На мольберте стояла картина, где был изображён красивый закат над морем. Олень любовался собственной работой. Он не мог поверить, что у него получилось настолько хорошо. Даже создавалось ощущение, что не он работал над этим произведением искусства, а некий профессионал – настолько всё оказалось гармонично, выверено и продумано.
Разве могли все эти обычные животные из его дома понять всю красоту этой картины?! Вряд ли. Такое могут только ценители. А таких поблизости нет. В его доме живут лишь все самые обычные и заурядные звери. И только он – гений.
Олень искренне не понимал, почему остальные жители дома не чествовали его как гения. Объяснял такое поведение окружающих глупостью и приземлённостью. А ещё мечтал, что когда-нибудь переберётся в другой дом, где будут более понимающие звери.
– Ты идёшь вешать картину? – послышался крик жены из кухни. – Мы скоро будем завтракать! Давай, вешай и приходи есть.
– Э-э-эх… – вздохнул Олень, снимая полотно с мольберта. – Никто меня не понимает… Никто не видит моего гения… Все думают только о себе…
Взяв молоток с парой гвоздиков, он пошёл в подъезд. На седьмом волки запретили вешать картины. Так ему и сказали: «Не положено». На восьмом парочка его картин висела, но Кабан со Львом придирчиво выбирали, на что бы хотели любоваться. Закат, насколько Олень знал, в их вкусы гарантированно не входил. Лев с Кабаном предпочитали что-то угловатое и странное. Олень вообще не понимал вкусы жителей восьмого этажа. Они почему-то больше ценили его самые-самые первые работы, написанные ещё в юности. Тогда как последние, настоящие произведения искусства, начисто игнорировали.
По своему обыкновению Олень прошёлся от своего шестого этажа до первого, приглядываясь, где бы лучше смотрелась его новая и самая лучшая картина. Впрочем, у него каждая новая картина становилась самой лучшей.
На первом этаже Олень увидел, что подвальная дверь теперь отсутствовала. Её сняли с петель и унесли в неизвестном направлении. Из подвала доносилась неприятная, нестройная музыка, которая теперь почти всегда звучала оттуда.
В этот момент в подъезд вошла Белка. Проходя мимо подвала, она скривила нос и презрительно бросила: