Обрученная с мечтой - Скотт Тереза. Страница 4

Юноша дважды споткнулся о выступающие корни, и Олаф выругался.

– Никогда не стоит поручать мальчишке мужскую работу, – фыркнул он.

Арни, услышав нелестные слова, снова споткнулся, чем еще сильнее обозлил викинга, но только засмеялся, когда Олаф разразился потоком цветистых проклятий.

Свен удивленно обернулся, но Олаф немедленно расплылся в улыбке и поклонился.

– Неплохое местечко. Вас здесь много?

– Достаточно, – коротко бросил Свен. В конце концов, норвежцам не впервой нападать на соседей. Кто знает, может, эти двое задумали что-то недоброе. Многие викинги разбогатели на набегах.

Они добрались до каземата, и устало пыхтевший Олаф остановился на пороге: от тяжелой одежды шел пар. Лицо, в гриве седеющих локонов, побагровело от напряжения.

– Кладите его сюда, – скомандовал Свен, открывая тяжелую деревянную дверь. Олаф вошел в темноту, за ним послушно следовал юноша, так и не выпускавший ног капитана. Олаф, встав посреди комнаты, огляделся в поисках подходящего места.

– Кровь Тора! – выругался он неожиданно. – Что это за мерзкие создания!

В этот момент Олаф пожалел, что руки заняты, и он не может схватиться за меч.

– Ты обманул нас, грязный датчанин! – завопил он на Свена.

– Nej, отозвался тот, ухмыляясь, – просто небольшая компания, чтобы скрасить одиночество вашего капитана. Это скрелинги.

– Скрелинги? Эти твари? Кто? Что?

Арни весело фыркнул, наблюдая, как обычно многословный Олаф потерял дар речи. Пренебрежительная усмешка мальчишки сразу заставила Олафа прийти в себя.

– Ну что ж, – кивнул он, – куда прикажешь его положить?

Свен, мгновенно став серьезным, показал на стену, у которой стояла грязная скамейка. На ней валялось что-то вроде вымазанного сажей одеяла.

– Сюда.

Олаф с отвращением поморщился.

– Да я и собаке не позволил бы лечь на эту…

– Уж это точно, – дерзко бросил Арни. – Со своими псами ты обращаешься куда лучше.

Даже хмурый Олаф был вынужден согласиться с наглым мальчишкой.

– Нет ли у вас лишних меховых покрывал? Одеяла почище? – процедил он сквозь стиснутые зубы, стараясь казаться вежливым.

Свен немедленно исчез, а Олаф принялся с подозрением разглядывать скрелингов.

– Видел когда-нибудь таких, Арни? – спросил он.

– В жизни не встречал, – с благоговейным ужасом прошептал подросток. – Они совсем не выглядят дикими животными, а девчонка – так вообще красавица.

Он показал подбородком на Уинсом и перехватил поудобнее ноги капитана.

Вернулся Свен, неся несколько вытертых одеял и две шкуры.

– Это лучше, – заметил Олаф, довольный, что сумеет как следует устроить капитана.

– Потерпите немного, сейчас все устроим, – пробормотал он.

Уинсом из своего угла зачарованно наблюдала за чужеземцами. Она видела все, что произошло на берегу, и уже успела обсудить с братом появление большого каноэ, прибывших на нем людей, их странную ношу, и вот теперь незнакомцы оказались здесь, в этой хижине! Викинги почти уронили мужчину на скамейку, и тот глухо застонал.

– Воды и поесть, – обронил человек постарше, и Свен снова вышел, но вскоре появился с кувшином и блюдом тюленьего мяса. Уинсом заметила, что мяса гораздо больше, чем они с братом получили за шесть дней, проведенных в лачуге. Она, по-прежнему вжимаясь в угол, наблюдала, как старик приподнял голову лежавшего без сознания человека и попытался влить ему в горло немного воды. Тонкие струйки потекли по щекам и шее, разбиваясь об одеяла. Седой мужчина произнес несколько слов, и по тону Уинсом предположила, что тот ругается. Юноша промокнул лужицу другим одеялом и заботливо подложил третье под голову раненого.

Уинсом с облегчением заметила, что они не попытались сунуть ему в рот мясо – тот наверняка бы задохнулся.

Сделав все возможное для больного, викинги немного постояли у скамьи. Наконец Свен сказал:

– Давайте пойдем в дом к Фрейде. Она ожидает услышать новости.

– Я, пожалуй, останусь с капитаном, – предложил Олаф.

– Как хочешь, – пожал плечами Свен. – Но там горячая еда и свежее пиво. Пусть мальчик позаботится о нем.

Олаф вновь повернулся к скрелингам.

– А эти двое? Они опасны?

– Nej, – рассмеялся Свен, – эти слабые тщедушные создания, которых мы поймали, не причинят вреда. Мальчишка сможет легко с ними справиться.

Но Олаф почему-то сомневался. Ему казалось, что молодой скрелинг повыше ростом и весит больше Арни. Однако Арни был крепким малым и умел драться – Олаф сам научил его. Кроме того, неплохо бы посидеть в веселой компании, узнать, много ли им известно, слышали ли они о Бренде Бьорнсоне и убийстве…

Олаф перевел глаза с капитана на юнгу, потом на скрелингов и снова на капитана. И в конце концов принял решение:

– Я оставлю тебе меч, Арни. Крикни, если эти скрелинги что-нибудь выкинут.

– Я буду защищать Бренда до последнего дыхания, Олаф, – серьезно пообещал юноша. Олаф громко хлопнул его по спине.

– Знаю, Арни, ты настоящий воин!

Уинсом уставилась на викингов. Потом взглянула на раненого. Видно, друзья очень беспокоятся за него. Он, должно быть, великий вождь, решила она.

Мужчины вышли. Олаф от порога бросил предупреждающий взгляд на скрелингов. Свен весело усмехнулся. Светловолосый мальчик схватился за рукоятку ножа, и Уинсом заметила, как дрожат его пальцы. Арни несколько раз нервно оглянулся на Зовущего Птиц. Уинсом он игнорировал.

Индеец пересек комнату и подошел к сестре.

– Давай убьем его, – предложил он небрежно, словно беседуя о пустяках.

Мальчик, судорожно сглотнув, поднял меч.

– Не знаю, что ты сказал, скрелинг, но, если подойдешь ближе, я… я прикончу тебя.

– Он боится, – тихо заметил Зовущий Птиц. – Видишь, руки трясутся, а лицо блестит от пота. Я просто чувствую запах его страха.

Уинсом застыла и напряглась. Уж она точно боялась!

– Если мы будем действовать вместе, можно подбежать к нему, наброситься, убить, а потом взять меч и выбраться из этой грязной дыры.

Голос Зовущего Птиц был хриплым от подавляемой ярости. Белокурый мальчик насторожился и угрожающе шагнул вперед.

– Здесь мой капитан, – пробормотал он, – и я предупреждаю: держись подальше, скрелинг!

Уинсом подумала, что юноша очень храбр, хотя и напуган.

– Я целительница, Зовущий Птиц, – ответила она, – и не желаю никого убивать.

Индеец презрительно фыркнул:

– Но это наш единственный шанс выбраться отсюда, Уинсом.

– То, что говоришь ты, брат мой, – чистая правда. Но я не могу это сделать, – дрожащим голосом ответила девушка, чувствуя, что разрывается между долгом и совестью. Ей совсем не улыбалось навсегда оставаться пленницей и еще, чего доброго, самой быть убитой, но и поднимать руку на невинного мальчика тоже не хотелось.

Зовущий Птиц начал осторожно, кругами приближаться к Арни. Юноша расставил для устойчивости ноги, загородил собой капитана, взмахнул мечом и ощерился:

– Подходи, скрелинг! Почувствуешь укус доброго меча Олафа. Я готов встретить тебя!

Индеец остановился перед юношей, протянул руку и мягко сказал:

– Я отвлеку тебя сладкими словами, дикарь, а когда начнешь доверять мне, положу конец твоей жалкой жизни.

Арни услыхал дружелюбный голос, увидел протянутую руку и, нерешительно отступив, опустил оружие. Зовущий Птиц мгновенно попытался выхватить меч. Уинсом, громко вскрикнув, зажала рот рукой. Молодые люди клубком покатились по комнате; каждый старался завладеть мечом.

– Nej, ты его не получишь! – выдавил Арни сквозь стиснутые зубы.

– Отдай! – прорычал Зовущий Птиц и, схватив мальчика за руку, попытался вырвать тяжелую рукоятку.

Меч был длинным и неудобным, а Арни не мог его поднять, особенно потому, что Зовущий Птиц был так близко. Оба на миг застыли, и тут индеец впечатал кулак в подбородок юного викинга. Белокурый мальчик прикрыл глаза от боли, но вцепился в меч смертельной хваткой. Неожиданно раненый застонал и, открыв глаза, уставился на соперников.