Магия белых ночей (сборник) - Серганова Татьяна. Страница 9

– Они что, тоже существуют? – всё ещё не веря своим глазам, я трогала ствол берёзы, ловила на ветру тонкие гибкие ветки.

– А то, – фыркнул Мирослав, обходя ствол и выглядывая из-за него, рассматривая меня с лёгким прищуром. Я уставилась на него во все глаза, как на пришельца. Хотя для меня, по сути, так и было. Обалдеть!

Обалдеть! Обалдеть! Обалдеть!

– Так это всё правда? Ты исполняешь желания?

Мирослав хитро ухмыльнулся.

– Ага.

– И моё тоже… исполнишь?

Вот оно. Неужели это всё правда? Неужели исполнится? Я ведь не сплю? Судорожно я пыталась вспомнить всё, что мне было известно про леших. Какими они были в сказках – добрыми или злыми? Что он может потребовать от меня взамен на желание? Ну не душу же мою, ей-богу! Да ведь?

Возведя глаза к потемневшему небу, леший долго выдерживал паузу, щекоча мне нервы. А после снова деловито опустил на меня взгляд. И небрежно пожал плечами.

– Не знаю. Ещё не решил.

– Что ты хочешь взамен? – настороженно уточнила я. Леший тут же ответил:

– Всего ничего. Прогулка. И разговор. Но учти – на все свои вопросы я хочу получать честные и искренние ответы. Идёт?

Звучит просто. Прогулка и разговор за заветное желание?

– Идёт.

Сцепив пальцы, Мирослав вытянул руки и хрустнул пальцами, будто собирался музицировать или что-то вроде того. Прищурившись, словно хитрый лис, он медленно обошёл вокруг меня, не отводя взгляд. Было чувство, словно он смотрит не на меня, а куда-то… глубже. Тут же стало не по себе, и я скрестила руки на груди в защитной позе.

– Что?

– Так что за Кирилл? – вместо ответа спросил парень, остановившись передо мной и небрежно спрятав руки в карманы. – Не тот ли, который твой одноклассник?

– Откуда ты… – начала было я, но тут же осеклась. Ну да, он ведь волшебный. Всё видит, наверное. – Тот.

Мирослав хмыкнул, переведя взгляд куда-то через моё плечо.

– Всё могу понять, но этого не понимаю.

Шагнув прямо на меня, он не спеша прошёл мимо. Я обернулась ему вслед и тут же замерла от неожиданности. Это же… я. Прямо у него за спиной. Будто бы забилась в угол под одним из деревьев, смотрю куда-то в сторону, неловко переминаясь с ноги на ногу. И будто бы не замечаю, как вокруг меня стоят мои одноклассники – совсем ещё дети – и смеются, тыкая пальцами на мои ноги. А вместе с ними и Кирилл. Я помнила этот день. Тогда я так увлечённо думала о чем-то утром, что не заметила, как обула разную обувь. На одной ноге белая кроссовка, на второй голубой кед. Да, ничего криминального, но дети в этом возрасте бывают ужасно жестокими. Им только дай повод над кем-то посмеяться.

– Может, хватит рыться у меня в голове?

Ничуть не смущаясь своего вторжения в частную жизнь, Мирослав прошёлся сквозь образ из моих воспоминаний и остановился прямо передо мной, ещё совсем ребёнком. И присел на корточки, рассматривая «меня» почти в упор.

– Ничего они не понимают, – обернувшись, он кивком обратил моё внимание на свои собственные ноги в кедах разного цвета. – Это же не стиль, это состояние души. Эх, люди-человеки.

– Мы были детьми, – тяжело вздохнула я. – Я даже не помнила об этом.

Ложь.

Вдруг парень резко поднялся на ноги и одним рывком приблизился ко мне, нависнув сверху.

– Я же сказал – никакого вранья.

– Прости, – испуганно пискнула я. Додумалась – злить лешего, настоящего! Заколдует ведь ещё! Доброго лесного духа лешим бы не назвали.

Но, к моему облегчению, Мирослав вдруг снова криво усмехнулся и в его взгляде вновь промелькнула насмешка. Вот ведь…

– Он мог подойти к тебе после этого и поддержать, но он этого не сделал. Я почти не вижу его в твоих воспоминаниях, но ты почему-то просишь за него желание. Должен же я знать, почему и для кого колдую, а?

– Всё поменялось, – уязвлённо буркнула я, тут же вспоминая тот волшебный поцелуй под звёздами на мосту. Такой долгожданный, я словно спала и видела сон!

Мои щёки вспыхнули пожаром, когда прямо перед моим лицом вдруг возник как наяву тот самый момент. Мирослав даже не взглянул в ту сторону. Он смотрел на меня. Нагло, беззастенчиво, его явно веселила моя реакция. И я тут же заставила себя вздёрнуть подбородок. Не позволю ему смутить меня этим!

– Вот именно, сам же видишь. Мы поцеловались. И, между прочим, на Поцелуевом мосту!

Леший на это лишь фыркнул, а после и вовсе расхохотался.

– Да что смешного-то?

– Да мост так не из-за поцелуев даже назвали, темнота, – отсмеявшись, он развернулся и протаранил собой смущающие меня образы. Те тут же растворились, словно дым. Когда он снова обернулся ко мне, расслабленно спрятав руки в карманы рваных штанов, он больше не смеялся. – Хорошо. А что, если я скажу тебе, что желание у тебя всего одно? И тебе нужно выбрать, какую из его частей я исполню. Что тогда выберешь? Сама поступить в свой медицинский или чтобы поступил он?

Я так и застыла, загнанная в тупик. С одной стороны, это ведь мое желание, верно? А с другой, имеет ли смысл первая часть желания без второй?..

Стоп, конечно же, имеет! Я ведь хочу поступить в медицинский! Мои родители только об этом и грезили всю мою жизнь!

Но не успела я ответить, как Мирослав уже растянул губы в победоносной улыбке, будто бы раскусил. Да что он вообще знает? Чёртов наглец, как же он меня раздражает! Копается в моей голове и думает, будто бы всё на свете знает?

Скрестив руки на груди, я пошла в наступление, бегло воскрешая в своей памяти всё, что знала об этих леших.

– Ладно, умник, теперь моя очередь задавать вопросы.

– О, как интересно, – у лешего даже глаза загорелись любопытством. – И что же ты хочешь знать, человек?

– Интересно, что вообще леший, которому положено жить в лесу, делает в Питере? Не слишком ли далеко ты забрёл от естественной среды обитания?

Мирославу как-то удалось с высоты своего роста взглянуть на меня исподлобья. И снова этот наглый насмешливый взгляд!

– Серьёзно? Ты могла попросить, чтобы я заглянул в твоё будущее, но тебя интересует это?

– А ты так можешь?

– Так что, уже не интересно тебе, что я тут забыл? – хитро прищурился Мирослав. Мне осталось только тяжело вздохнуть.

– Интересно.

– Что ж, – вдруг нагнувшись и скинув с себя кеды, Мирослав очень резво и ловко поменял их местами. Левую нацепил на правую ногу, а правую на левую. – Если тебе так интересно… То это вовсе не я переехал из леса в Питер, – я даже глазом моргнуть не успела, как он приблизился ко мне вплотную и обхватил за талию, крепко прижимая к себе. И закончил уже тихим горячим шёпотом в самое ухо. – Это Питер вырос на месте моего леса.

А после он повалился на меня всем своим весом. Оглянувшись через плечо, я поняла, что падаю спиной прямо вниз с крыши! Ветром волосы рвануло вверх. Я завизжала, внутри всё скрутилось и перемешалось. А после мои ноги мягко коснулись неровной мостовой. В нос ударили запахи мокрого асфальта и свежей выпечки.

Едва леший ослабил хватку, я отскочила от него, оглядываясь. Это был Невский проспект. Проезжающие мимо машины слепили ярким светом, брусчатка была мокрой от дождя. Было темно, близилась ночь. Но на Невском всё ещё было людно.

– Времена меняются, – небрежно мотнул плечом парень, вразвалочку зашагав вдоль дороги. Я поспешила за ним. Люди проходили сквозь него, словно он был призраком. Жуть какая! – Кто-то перебрался в глушь, когда люди начали активно строить свои бетонные коробки повсюду. Только зачем, не понимаю, если в эту же глушь редко кто из людей сунется. Что там защищать-то? Другое дело здесь.

Не останавливаясь, он небрежно загрёб воздух рукой, проходя мимо неформала, швыряющего обертку от картошки фри прямо на брусчатку. Ветер тут же подхватил эту измазанную в соусе бумагу и припечатал ему прямо в лицо. А Мирослав продолжил свой путь как ни в чём не бывало.

– Значит, твои… родственники жили здесь ещё до того, как начали строить Питер?