До тебя (СИ) - Муратова Кира. Страница 14

Приезжаю на место буквально минут через двадцать. Иринка ждёт меня у входа. Изумрудное платье из многослойного шифона потрясающе оттеняет её глаза.

— Чего так долго, Алёхина⁉ — возмущается. — Погнали, я заняла нам блатные места. Скорей, а то уведут!

«Блатными» оказываются места рядом с диджеем и грохочущей музыкальной колонкой, которая идёт с ним в комплекте. Чувствую, что долго я здесь не выдержу.

Замечаю Ксюшу в коротком золотистом платье и с причёской «конский хвост» на макушке. По привычке ищу рядом с ней Литвинова. Его нет!

Ведущий объявляет, по какому поводу мы здесь собрались. Все хлопают, свистят. Затем следует короткая конкурсная программа. Я сижу тихо и не отсвечиваю.

Подают горячее. Ведущий объявляет перерыв и предлагает всем насладиться едой. Я только за, дружище! Еда — это лучшее в этом вечере.

Знаю, настроение у меня пессимистическое, но ничего не могу с этим поделать. По сути сейчас мы празднуем окончание важного этапа в нашей жизни. И если выпускаясь из школы, мы чётко представляли, что дальше нас ждёт обучение в университете, то сейчас — будущее представляется мне крайне туманным. Я не решила ещё, чем буду заниматься и куда пойду работать. Где буду жить? Ведь пора бы уже съезжать от родителей. Мамины блинчики по утрам — это, безусловно, прекрасно. Но неусыпный отцовский контроль сведёт меня когда-нибудь с ума.

Ведущий продолжает программу. На сцене несколько человек. Конкурс из копилки третьесортного тамады. Стулья расставлены кругом, их количество на один меньше, чем участников. Пока играет музыка, конкурсанты двигаются вокруг этого импровизированного «стоунхенджа». Как только песня замолкает — должны быстро занять стул. Кто не успел — тот вышел.

Шепчу Иринке на ухо, что отлучусь в туалет. Цепляю сумочку, и на цыпочках продвигаясь в узком проходе вдоль стены, выхожу в коридор. Сразу же в кого-то врезаюсь.

Клатч падает, с громким звуком ударяясь фермуаром о кафельный пол.

Оторопев от неожиданности, замираю. Передо мной стоит Литвинов собственной персоной. Руки лежат на галстуке, как будто поправлял на ходу узел.

Молча опускаюсь и начинаю собирать рассыпавшиеся из клатча вещи: косметику, зеркальце, мобильный.

Слышу откуда-то сверху:

— Привет, Алёна.

Ничего не отвечая, тянусь за укатившейся чуть поодаль губной помадой. Он присаживается на один уровень со мной и настойчиво повторяет:

— Привет.

— Привет, — отвечаю, чтоб отстал. Это практически первый раз после того вечера в Карасях, когда мы с ним находимся наедине. Всего лишь десять месяцев пришлось подождать, подумаешь.

— Алён… — прикасается к моей руке. Отдёргиваю ладонь слишком резко, что не остаётся им незамеченным.

— Нам нужно поговорить, Алён, — продолжает гнуть свою линию.

— Не о чем нам говорить, — отрезаю. — Хорошего вечера, Лёш. И вообще всего хорошего.

Огибаю его по длинной дуге, чтобы лишний раз не касаться, и стремительно иду к туалету.

— Алён, подожди! — слышу вслед, но не оборачиваюсь.

В туалете кладу сумочку на кафельный постамент, упираюсь в него обеими руками, и опустив голову, дышу «по квадрату» несколько минут. Успокоившись, поднимаю взгляд и рассматриваю себя в отражении. Я сегодня выгляжу на десять из десяти. У меня выпускной. Я проведу этот вечер на полную катушку, и никакой Литвинов мне в этом не помешает. Встряхнувшись, поправляю макияж и уверенной походкой марширую в общий зал. Стараюсь не смотреть по сторонам, и в частности — на Лёшу, который по моим предположениям находится где-то рядом с вездесущей Ксенией.

Но реальность оказывается куда более суровой, так как по возвращении я обнаруживаю, что место Литвинова — аккурат рядом со мной. Вечер обещает быть нескучным.

Спойлер: жертв не избежать…

Глава 14. Медлячок, чтобы ты заплакала

Ведущий объявляет очередной конкурс.

Расхаживая между столами, задаёт вопросы шуточного толка, но с подковыркой. Ответил верно — выходи на помост и бери с собой любого «друга», на свой выбор.

— Если синий камень бросить в Красное Море, что с ним станет? — очередная загадка.

Зотов тянет руку:

— Он намокнет! — ответив верно, вытягивает за собой на сцену, где уже собралась приличная толпа, слегка упирающуюся Ксюшу. Она весь вечер с Литвинова глаз не сводит, того и глядишь, скоро дырку в нём проделает!

— И-и-и! Последний вопрос! — тянет ведущий с такой интонацией, будто объявляет «сектор-приз». — Внимание! Какое слово начинается с трех букв «Г» и заканчивается тремя буквами «Я»?

Молчание.

— Тригонометрия, — неожиданно выдаёт мой сосед «поневоле».

— Верно! — ведущий подходит к нашему столику и суёт Литвинову микрофон прямо под нос.

— Представьтесь, пожалуйста!

— Алексей.

— Итак, Алексей! Кто будет вашей парой?

Ответ Литвинова вводит меня в ступор.

— Алёна, — указывает на меня.

Я, вытаращив глаза, пялюсь на него. Качаю головой, демонстрируя, что не согласна!

Но «тамаде» хоть бы хны. Он уже орёт в микрофон со всей дури:

— И-и-итак! Дамы и господа, встречаем наших последних участников! Алексей и Алёна! — все хлопают.

Мне не остаётся ничего другого, как принять предложенную Литвиновым руку и подняться на сцену.

Конкурс мне не нравится с самого начала.

Во-первых, мне завязывают глаза!

Во-вторых, приходится нюхать Литвинова. Суть игры в том, что после «обнюхивания» парни меняются местами, становясь вперемешку. От девушки требуется, не снимая повязку и не используя рук — только по запаху, найти свою первоначальную пару. Среди десяти человек на сцене.

А это означает, что мне придётся нюхать не только Литвинова, но и каких-то девять практически незнакомых мне парней. Ладно, восемь. Зотов не в счёт, он — «свой».

Выхожу третьей. Ведущий за руку подводит меня к началу шеренги. Наклоняюсь к стоящему впереди всех парню. Не то. Второй тоже оказывается не Литвиновым. Лёша стоит четвёртым. Узнаю его запах в одно мгновение. Мне кажется, он въелся мне под кожу. У него парфюм с какой-то морской ноткой, но я буквально ощущаю на языке вкус «Горького озера». Не могу удержаться. Делаю вид, что принюхиваюсь. На самом деле вдыхаю его аромат во всю силу своих лёгких. Дыхание Литвинова меняется, становится неровным, когда я касаюсь его шеи кончиком носа. Мне кажется, я даже ощущаю мурашки, и как он подёргивается, словно словил лёгкую судорогу.

Плотно зажмуриваю глаза под повязкой и решаюсь.

— Это он!

Ведущий поздравляет нас.

Я с облегчением выдыхаю, ошибочно думая, что экзекуция, наконец, закончена. Но не тут-то было. В зале гаснет свет, включается медленная музыка. Танцпол окрашивает лучами белого, фиолетового и розового цветов. Впечатление такое, что я в розарии.

— А теперь, уважаемые студенты! Танееееец выпускникоооооов! Поапплодируем! Вы сделали это!

Литвинов поворачивается ко мне лицом. Осторожно кладёт руки на мою талию. Я так же осторожно, как будто перекладываю хрустальную посуду в бабушкином серванте, прикасаюсь ладонями к его плечам.

О боже, за что-о? Где я так накосячила? Этот вечер меня доконает.

Стараюсь держаться от него на «пионерском» расстоянии. Через минуту ему это надоедает, и с невнятным бормотанием «может быть хватит уже» он притягивает меня ближе.

— Зачем ты это делаешь? — шиплю зло.

— А как мне ещё с тобой поговорить? Ты то убегаешь, то игнорируешь меня.

— А как, по-твоему, я должна себя вести? Как она? — киваю на танцующую рядом Ксюшу. — Висеть на тебе, словно чертополох? — мой голос звенит от злости.

— Ты ревнуешь? — спрашивает Литвинов удивлённо.

— Ещё чего! Ревнуют того, кто что-то значит. А ты просто мой однокурсник! Без пяти минут бывший к тому же.

Литвинов молчит. И я уже было решаю, что этот неприятный разговор окончен. Как он говорит шокирующее:

— Ты мне нравишься. Очень сильно нравишься. И очень давно. Вернее, не так. Я… влюблен в тебя.