Прилив - Бёрлинд Силла. Страница 62

— Можно зажечь? — Аббас показал на выключенную лампочку на другом конце террасы.

Боскес обернулся и дотянулся до старого бакелитового выключателя на стене. В первые секунды Аббас почти ничего не видел из-за света. Потом он достал фотографию.

— Я взял ее в Санта-Терезе, на ней Нильссон стоит рядом с какой-то женщиной… вот.

Аббас протянул фото. Боскес взял его.

— Знаете, кто она?

— Аделита.

Имя! Наконец-то!

— Аделита — и всё, или…

— Аделита Ривера, из Мексики.

Тут Аббас взвесил все «за» и «против». Рассказать ему о том, что Аделита Ривера тоже была убита? Утоплена на берегу залива в Швеции. Может, Боскес дружил и с ней? Два убитых друга и почти пустая бутылка рома… От этой идеи эль Фасси отказался.

— Как близко Дан Нильссон был знаком с этой Аделитой Риверой?

— Она ждала от него ребенка.

Аббас смотрел Боскесу прямо в глаза. Диалог во многом строился на этом. На непрерывном визуальном контакте. Внутренне эль Фасси понимал, какую важную новость привезет домой. Для Тома. Нильс Вент — отец ребенка жертвы!

— Можете немного рассказать об Аделите? — попросил Аббас.

— Она была очень красивой женщиной.

И Боскес рассказал все, что знал об Аделите, а Аббас попытался запомнить каждую деталь. Он знал, как ценна эта информация для Тома.

— Потом она уехала отсюда, — продолжал Боскес.

— Когда?

— Очень много лет назад. Куда, я не знаю. Она больше не вернулась. Большой швед сильно горевал. Он ездил в Мексику, пытаясь найти ее, но она исчезла. Затем уехал в Швецию.

— Но это же случилось совсем недавно?

— Да. Его убили у вас на родине?

— Да. И мы не знаем, почему и кто это сделал. Я здесь, чтобы проверить, могу ли я найти что-то, что нам поможет, — сказал Аббас.

— Найти убийцу?

— Да, и мотив убийства.

— Перед тем как уехать, он оставил мне сумку.

— Правда? — Аббас был весь внимание. — Что лежало внутри?

— Я не знаю. Если он не вернется до первого июля, я передам ее полицейским.

— Я полицейский.

— У вас нет удостоверения.

— Оно необязательно.

Не успел Боскес моргнуть своими тонкими веками, как длинный черный нож вонзился в провод на стене. После недолгого шипения лампа на потолке потухла. Аббас посмотрел в темноте на Боскеса.

— У меня есть еще один.

— Ладно.

Боскес встал и снова вошел в дом. Он вышел быстрее, чем в прошлый раз, с кожаной сумкой, которую протянул Аббасу.

Третий припарковал свой темный фургон на приличном расстоянии от дома Боскеса и подкрался к дому настолько близко, насколько ему хватило смелости. Недостаточно близко, чтобы видеть невооруженным глазом, но зеленый бинокль помог ему разглядеть, что Аббас достал из сумки на террасе.

Маленький конверт, пластиковую папку и кассету.

Аббас положил предмет назад в сумку. Он сразу понял, что в доме Вента в Маль-Паисе головорезы разыскивали именно ее. Он решил не изучать сейчас содержимое. К тому же он лишил террасу единственного источника освещения. Эль Фасси немного приподнял сумку.

— Я, пожалуй, заберу ее.

— Я понимаю.

Черный нож значительно улучшил понимание Боскеса.

— У вас есть туалет?

Аббас встал, а Боскес показал ему на дверь в глубине соседней комнаты. Аббас вытащил свой нож из стены и ушел, забрав сумку. Он не собирался выпускать ее из рук. Боскес остался на стуле. «Мир удивителен, — думал он. — А большой швед мертв».

Костариканец вытащил из кармана брюк бутылочку с лаком и начал в темноте покрывать им ногти.

Эль Фасси вышел и попрощался с Боскесом. Тот пожелал ему удачи. Немного нехотя Аббас принял объятия — неожиданный поворот. После Боскес скрылся в доме.

Аббас направился к дороге и пошел по ней, погрузившись в свои мысли. Ему удалось узнать имя женщины, которую Том искал больше двадцати лет. Аделита Ривера. Мексиканка. Она была беременна от Нильса Вента. Странно.

В ста метрах от дома Боскеса, где дорога максимально сужалась, а лунный свет был самым слабым, Аббас вдруг почувствовал приставленное к шее дуло пистолета. Слишком близко, чтобы он мог использовать ножи. «Вот он, третий», — мелькнуло в голове. В то же мгновение из его рук вырвали сумку. Обернувшись, Аббас получил сильный удар по голове. Он покачнулся и упал в заросли у дороги. Там он лежал, наблюдая, как большой черный фургон с грохотом выехал из леса и пропал из виду.

Потом Аббас отключился.

Фургон продолжил движение из Кабуйи через полуостров Никойа. Недалеко от аэропорта в Тамборе автомобиль остановился у обочины. Третий зажег верхнюю лампочку в кабине и открыл кожаную сумку.

Она была наполнена туалетной бумагой.

Аббас очнулся у дороги. Он пощупал затылок и констатировал, что получил внушительную шишку. Она сильно болела. Но это того стоило. Аббас дал третьему то, что тот хотел. Кожаную сумку.

В то же время ее содержимое лежало под свитером эль Фасси. Там он и собирался хранить его, пока не вернется в Швецию.

Третий сидел в машине. Он уже долгое время боролся с собой и своей отупевшей головой. Теперь он осознал, что сделать почти ничего нельзя. Его надули, и в это время человек с ножами наверняка уже добрался до полиции в Маль-Паисе. Третий достал мобильный, нашел фото метателя ножей, сделанное им через окно дома Вента, написал под изображением короткое сообщение и отправил ММС.

Текст получил находившийся в Швеции Ка Седович, который немедля переслал его мужчине, сидевшему на палубе недалеко от моста Стоксундсбрун. Его супруга принимала душ в доме. Мужчина прочел короткое послание, из которого узнал о содержимом сумки, позднее наполненной туалетной бумагой: маленький конверт, пластиковая папка и кассета. «Оригинал записи», — понял он. С диалогом, который решал для Бертиля Магнуссона все.

Он посмотрел на прикрепленное изображение. На метателя Аббаса эль Фасси. Крупье казино «Космополь»? Что он делает в Коста-Рике? И зачем, черт возьми, ему понадобился оригинал кассеты?

Спала Оливия сегодня плохо.

Перед этим она ездила справлять праздник середины лета на остров Тюннингё вместе с мамой и ее знакомыми. На самом деле у нее была возможность поехать праздновать на остров Мёйа с Ленни и компанией, но она выбрала Тюннингё. Тоска по Элвису то и дело накатывала на нее, и ей хотелось побыть одной. Или побыть с людьми, которые бы не требовали от нее веселья. Вчера они с мамой остались вдвоем и вместе покрасили половину выцветшей стороны дома. Чтобы Арне не было стыдно, как сказала мама. Потом они на двоих выпили слишком много вина. Ночью оно дало о себе знать. Оливия проснулась около трех и смогла уснуть только в семь, за полчаса до звонка будильника.

Встав, она съела пару рисовых хлебцев и, закутавшись в халат, направилась в душ, когда в дверь позвонили.

Оливия открыла. За дверью стоял Стилтон в черном, немного коротком для него пиджаке.

— Привет, — сказал он.

— Привет! Ты постригся?

— Позвонила Марианне. ДНК не совпала.

Оливия заметила проходившего мимо соседа, обратившего внимание на мужчину у ее двери. Она шагнула в сторону и пригласила Стилтона войти. Он вошел, и девушка закрыла за ним дверь.

— Никаких совпадений?

— Не-а.

Оливия прошла на кухню. Стилтон последовал за ней, не снимая пиджак.

— Значит, волос не принадлежит жертве?

— Нет.

— Тогда он может принадлежать кому-то из убийц.

— Возможно.

— Джеки Берглунд, — отчеканила Оливия.

— Успокойся.

— Почему нет? Почему не она? У нее темные волосы, она была на острове в день убийства, и объяснение, почему она вскоре исчезла с острова, у нее дурацкое. Разве не так?

— Я воспользуюсь душем, — вот и все, что ответил Стилтон.

Оливия не знала, как реагировать, поэтому просто показала на дверь в ванную. Когда Том вошел в ванную, девушка все еще была растеряна. Просьба помыться в чужом душе для некоторых довольно интимна, для других же — пустяк. Оливии потребовалось время, чтобы свыкнуться с мыслью о Стилтоне, который стоял там и смывал с себя то, что он хотел смыть. Потом она стала думать о Джеки Берглунд. Мрачные мысли.