Осенняя любовь. Уютные истории - Лавринович Ася. Страница 23

А в руке Фил держал бежевое пальто нашей новенькой. В углу помог ей переобуться и повел к выходу. Вита слегка покачивалась.

Карина проводила взглядом парочку и усмехнулась:

– Не умеешь пить – не пей. Какой позор! Вот тебе и тихоня… Как думаешь, кто-нибудь из учителей ее спалил?

– Понятия не имею, – пожала я плечами, поглядывая на экран телефона.

За мной уже должен был заехать мамин водитель. Скорее бы…

– А Елесин-то! – усмехнулась подруга. – Ну и жук! У нашей Викули прощение вымаливает… За обнимашки с Витой.

Я проследила за взглядом Карины. Вика стояла с каменным лицом, скрестив руки на груди. Клим, привалившись плечом к стене, что-то эмоционально объяснял девушке.

– Простит ведь его, слабохарактерная, – вздохнула Карина.

Интересно, а как будут развиваться отношения между Филиппом и Витой? Или он тоже слабохарактерный? А видел ли вообще Гурьев, что случилось в темном коридоре? Или свидетелем той сцены стала лишь Викуля… Хотя, судя по тому, что ребята ушли вместе, сейчас у них все хорошо.

Я посмотрела на экран. Водитель писал, что на центральном проспекте из-за крупной аварии образовалась пробка. Какие-то дятлы-водители вздумали погонять по полупустым вечерним улицам. Ладно, прогуляюсь пешком.

Попрощавшись с Кариной, направилась к выходу. Возле дверей актового зала дорогу мне перегородил Кайзер.

– Дэнни, а танец? – спросил Роберт.

– Какой еще танец? – грубовато осведомилась я.

– Медленный, – заявил одноклассник. – Ты за весь вечер ни разу со мной не танцевала.

– И что? Роб, к чему ты клонишь?

– Мы ведь с тобой вроде как встречаемся. Другим это может показаться подозрительным…

– Поверь, никому нет до нас дела! – покачала я головой. – И здесь уже появились другие звезды.

– Ты о чем? – удивился Роберт.

Парни… В то время как мы с Кариной обсудили все, что произошло, вдоль и поперек, Кайзер даже ничего не заметил.

– Забей! – махнула я. – Прости, устала… Не до танцев.

Я осторожно обошла Роберта, который и с места не сдвинулся.

– Но песня классная, – сказал Кайзер, не поворачивая ко мне головы.

– Терпеть ее не могу! – ответила я, толкая дверь.

Обернувшись напоследок, обнаружила, как Роб, пожав плечами, направился к танцполу. В мою сторону он больше не смотрел.

Вечер был холодным. В морозном воздухе парили редкие колкие снежинки. Я подняла воротник пальто и быстро зашагала по пустому серому проспекту. Не сразу увидела под бледным светом фонаря Виту и Фила. Они стояли у обочины. Рыжая прислонилась к парню и дремала. Филипп крепко держал девушку за талию. Я поняла, что ему неудобно придерживать спящую Виту, которая норовила вот-вот повалиться на Гурьева.

Фил не обернулся на стук моих каблуков.

– Помощь не требуется? – спросила я.

– Даша? – выдохнул Филипп. – Вообще-то… да, требуется… Ведь шла нормально, а сейчас что-то развезло совсем. Взять ее на руки?

– Не знаю, – честно сказала я, оглядывая Виту.

Милая вязаная шапочка съехала на глаза одноклассницы. А меня до сих пор не покинул вопрос: видел ли Фил, что случилось в темном коридоре между Климом и Витой? Если нет, у меня в рукаве припасен хороший козырь…

– Придержи ее, ладно? Рука затекла, вдруг уроню.

– Ох, а ты тяжелая… – заявила я.

– Севастьянова? – раздался пьяный голос Виты. – Что здесь делает Севастьянова?

Рыжая подняла голову, чтобы рассмотреть меня из-под вязаной шапочки, и начала ловить ртом холодный воздух. Будто от одного моего вида ей поплохело. А мне и самой бы хотелось знать, что я здесь забыла…

– Так, немного отдохнул, давай ее на руки возьму!

Филипп подхватил Виту.

– Прислонил бы ее к столбу, – посоветовала я. – И делов-то…

– Она на ногах не стоит! – укоризненно посмотрел на меня Фил. – У нее еще такое пальто светлое… Боюсь замарать.

– Ты хочешь поймать машину? Можем дождаться нашего водителя.

Филипп отрицательно покачал головой:

– Виту заберет мама.

– Вау! – вырвалось у меня. – Что будет!

Вот если бы моя мама приехала за мной, когда я находилась в таком состоянии… Да меня бы в порошок стерли.

– Я даже боюсь представить, что она скажет, – словно прочитал мои мысли Фил.

– Побыть с тобой? – предложила я. – Передадим матери на руки загулявшую дочь.

Филипп не ответил. Только с благодарностью посмотрел на меня.

Некоторое время мы молчали. В тишине редкий снег продолжал кружить над пустым проспектом.

– А чего она так надралась-то? – кивнула я на спящую Виту.

– Мы повздорили из-за…

– Меня? – спросила я.

– Вита ревнует, – смутился Фил.

– Что ж… – начала я, – напомни мне потом кое-что тебе рассказать.

Из-за угла выехал большой черный внедорожник, который мчался в нашу сторону на огромной скорости. В какой-то момент мне показалось, что сейчас машина просто сплющит нас троих в лепешку. Но автомобиль с визгом затормозил буквально в метре. Из него выскочила высокая рыжая женщина. Не знаю, сколько ей лет, но сперва я приняла ее за старшую сестру Виты. Интересно, в каком возрасте она родила свою дочь?

– Мерзавка! – громко воскликнула женщина. – Она спит? Ударь ее по щекам! Посильнее!

Это она Филу приказала. Гурьев растерянно уставился на мать Виты.

– Нужно привести в чувства маленькую дрянь. Виолетта!

Вита, услышав злобный голос матери, схватила Фила за шею и заплетающимся языком прошептала:

– Не отдавай меня ей! Она… Ик!.. Она меня убьет!

– Не говори глупостей! – нервно поморщилась женщина. – Мальчик, грузи ее в машину. Дрянь какая! Гадина. Ты решила меня и в этой школе опозорить?

И она продолжала орать, пока Фил пытался аккуратно усадить Виту на заднее сиденье внедорожника. Рыжая по-прежнему не выпускала Гурьева из цепких объятий. Видимо, от страха.

– Вы ее одноклассники? – спросила тем временем женщина у меня.

Я подумала, что у нее эффектная, яркая внешность… Наверняка несколько лет назад она снималась на обложках глянцевых журналов или ходила по подиуму. Ее красивое лицо никак не вязалось с той злостью, которую она выплевывала с каждым новым словом.

– Да, одноклассники, – кивнула я.

– Почему вы допустили такой?.. – выругалась мама Виты. – И где были учителя?

Хороший вопрос. Жаждущие веселья старшеклассники перехитрили «надсмотрщиков». Я отвечала за осенний бал, но не заложила преподавателям ребят, которые выпивали.

– У каждого своя голова на плечах, – ответила я. – Насильно в вашу дочь ничего не вливали.

Женщина прищурилась. К счастью, к нам подоспел Фил, который сумел усадить Виту в автомобиль.

– Надеюсь, Виолетку не укачает, – брезгливо проговорила ее мать. – Машинка только сегодня из салона.

Женщина начала рыться в небольшом блестящем клатче.

– Вы не курите? – с сожалением в голосе обратилась она к нам, вероятно, не найдя сигареты.

Мы с Филом отрицательно замотали головами.

– Молодцы, ребятишки! А теперь – на горшок и в люльку!

Женщина обошла внедорожник и села за руль. Дала по газам. Машина резко тронулась с места. Последнее, что я увидела – как спящая Вита стукнулась головой об окно.

– Да уж! – первой нарушила я тишину. – Еще думала, что моя мама с катушек съезжает.

– Да уж… – эхом отозвался Филипп.

Теперь мы вдвоем стояли под тусклым фонарным столбом, в свете которого снежинки, словно надоедливые белые мошки, летали над нашими головами.

– Ты хотела что-то мне рассказать, – напомнил Фил наконец.

– А-а-а, – протянула я. До встречи с мамой Виты я была готова воспользоваться козырем, но теперь стало как-то гадко. С такой родительницей и я бы напилась. – Уже неактуально. Пора домой.

– Тебя проводить? – спросил Филипп, не глядя мне в глаза.

Мы оба смущенно уставились на мигающий оранжевый сигнал светофора.

Я неопределенно пожала плечами.

– Если хочешь, – негромко ответила я. – Только нужно водителю позвонить, он застрял где-то на…