Бывшие. Твоё потерянное счастье, босс! - Каттен Лила. Страница 5
Я сажусь на диван и с какой-то там призрачной надеждой, вытаскиваю из сумочки телефон.
Однако…
Встаю и хочу пойти за девушкой, но она возвращается сама с ярким буклетом ресторана в руках.
– А можешь мне еще зарядку дать. Телефон вырубился, видимо, еще в больнице. Хотя, казалось, полная была батарея.
– Бывает, что заглючит и все.
Приносит мне зарядное устройство и садится в кресло.
Я подключаю устройство. Выжидаю пару секунд, и он быстро включается. Батарея показывает семьдесят процентов.
– И правда, заглючил. Говорю же, заряд был.
– Бывает, – жмет плечами Марина и отворачивает, начав быстро диктовать заказ.
Когда сеть начинает работать, я жду, что мне посыплются пропущенные звонки. Смс. Хоть что-то… Толика его не бессердечия, которая покажет, что это было настоящим, реальным. То, что скажет мне: «Он сожалеет, Олеся…»
Но проходят длинные, выжигающие в груди дыру минуты, а я пялюсь на яркий экран, с которого смотрим мы оба, счастливые. Только что окончившие университет и получившие дипломы.
Это было совсем недавно. Я и не подумала бы что началу августа нас больше не будет.
По щеке катится слеза и падает на «лицо» Захара, делая его размытым.
– Не позвонил? – спрашивает Марина.
– Даже чтобы узнать, как все прошло. Разве он всегда был таким бессердечным?
– Возможно, к другим, но не к тебе, Олесь. Наверное, это просто та тема, которая его пугала больше всего.
– Но разве я не боюсь? Разве я из титана сделана? И он… Мужчина, который должен был сказать, что все получится, что мы справимся. Он должен был многое сделать, а в итоге не сделал ничего, кроме сказанных слов. Разочаровываться в людях очень больно оказывается. Особенно в любимых.
Этот вечер был таким тягучим. Что ужин, что дальнейший душ и длительный просмотр фильмов по телевизору. Марина сидела со мной почти до двенадцати ночи, но потом ушла.
Я вышла на балкон и вдохнула приятный августовский воздух. Загазованный, но все же летние ночи полны своего очарования.
У нас их было не счесть. И теперь им присвоено прошедшее время.
Впервые за этот день я опускаю голову вниз и смотрю на свой живот. Впервые прикасаюсь и будто чувствую. Нутром или на каком-то ином уровне. Но я просто ощущаю это тепло. И я знаю, что поступила правильно. Мне ни о чем не придется сожалеть. А ему? Возможно, тоже.
Из-за того, что поздно легла, я проснулась аж в половине одиннадцатого. Марины дома не было, поэтому я отправилась хозяйничать сама.
Заварила ароматный чай. Нашла мягкие вафли, сгущенку и вдоволь объелась.
Бросила взгляд на скучающий телефон и решила, что самое большое разочарование в нем уже было вчера. Куда уж больше?
Собравшись, я уже почти вышла, как вернулась сестра Захара.
– О, привет, а ты все? Поехала?
– Да. Я даже маме с папой не звонила. Решила сначала с вещами разобраться. Не уверена, что смогу все забрать с собой, но и папу звать сюда не буду. Он у меня в этом плане конфликтный.
– Это как?
– Ну, пойдет разбираться и с Захаром, и с его отцом, не дай бог.
– А может, стоило бы? Пусть надерет уши обоим.
Мы смеемся и внезапно замолкаем.
– Он не звонил?
– Нет. Телефон так и молчит. И я решила, что это говорит так же много, как и он говорил мне вчера.
– Я уже говорила, что мне жаль?
– Мне было жаль, но, по сути, он меня потерял, а я осталась в выигрыше. У меня ребенок.
– Так ты расскажешь о малыше потом?
– Да. Но сначала девять месяцев покоя и морского воздуха.
– Я уже тебе завидую.
– Поехали со мной.
– Я обещаю приехать в гости, но вряд ли останусь. Мама сказала, чтобы я начинала работать в фирме отца.
– В смысле твоего?
– Да.
– А ты не хочешь?
– Я понимаю, что у них свои разборки. Но для меня он нас кинул. Вот и весь разговор.
– Понимаю.
– У тебя деньги есть? Может, на самолет надо или что еще?
– Нет, спасибо. Все в порядке. Может быть, с вещами попрошу тебя потом помочь. Не знаю. Или выкину старье.
– С тобой поехать?
– Не стоит.
– Ну ты звони, ладно?
– Конечно. Спасибо за гостеприимство.
– Было бы за что. Ну пока.
– Пока.
Я спускаюсь, как раз когда такси паркуется у многоэтажки. И назвав адрес, нервничаю весь путь.
И я была готова ко всему, что могла бы увидеть.
Но только не встретившую меня… ненависть, что явно читалась на его лице в глазах.
Да как он смеет так смотреть на меня?
Глава 6
Я игнорирую эту ненависть, которая льется патокой мне на голову. Только это скорее лава, пожирающая меня живьем.
– Я за вещами, – все, что мне удается сказать, да и большего не желаю произносить.
– Вовремя. Я уже начал их собирать.
Снимаю обувь и ступаю в спальню, предчувствуя что-то нехорошее. Но как только открываю дверь, передо мной картинка предстает весьма неприятная.
– Что это такое? Что ты сделал?
Оглядываю пол, усыпанный моими вещами и открытые шкафы.
– Собирал твои вещи, Олеся. Думаю, дальше ты справишься сама.
Поворачиваюсь к нему лицом и смотрю в глаза. Я ошиблась, там была не только ненависть.
Боль?
Откуда?
В моих он не увидел ее, когда отправил на аборт?
– Какой же ты мерзкий, – чувствую, как по щеке катится слеза от обиды.
– Да, – невозмутимо кивает, засовывая руки в карманы. – Я именно такой, Олеся. Ты права.
Поджимает губы и уходит, оставляя одну с колотящимся сердцем.
Ну и плевать.
Я не стану выяснять, что заставило его вот так опуститься. Не после того, как он бросил меня одну и провел через ад, который мог меня сожрать живьем.
Снова глажу живот, в тысячный раз радуясь, что не совершила эту ужасную ошибку.
Сбор вещей длится долго. Я слышу, как Захар все это время в комнате для гостей. Он включил громко музыку, но вибрации от его перемещений до меня доходят.
Я укладываю вещи так, чтобы поместилось как можно больше в два моих огромных чемодана. Сворачиваю каждую "колбаской", и это почти спасает.
Но ведь у меня еще куртки и обувь.
– Проклятье, – опускаюсь на угол кровати и думаю, что делать. Затем вспоминаю, как мы сюда въезжали.
Нахожу в кладовой коробки, собираю их и распределяю габаритные вещи.
Смотрю на три штуки упакованных и замотанных уже скотчем.
– И все же, их стоит забрать сейчас, а не потом.
У меня не остается выбора.
Я встаю и, прошагав до двери, закрываю ее. Конечно, Захар не услышит мой разговор, но все же.
– Алло, пап.
– Привет, Олесь. Как ты дочь?
– Могу я попросить тебя? – с трудом сдерживаю слезы, которые едва высохли на глазах.
– Конечно. Что с голосом?
– Я в порядке. И знаю, сейчас сезон и ты не можешь кататься туда-обратно, но можешь приехать за мной?
– Приехать? – слышу, как он озадачен моей просьбой.
И мама, спрашивает в чем дело.
– Да. У меня много вещей, я не смогу их увезти сама.
– Не понял, вещи хочешь домой отправить? Или сама приехать?
– И я и вещи, папуль.
– Так, – басит его голос, переполненный гневом. – Что он сделал?
Узнаю моего папу.
– Прошу, пообещай никаких звонков, и никаких выяснений, это важно пап. Я серьезно.
– Олеська, ты мне не прикрывай его. Если он…
– Я не прикрываю. Я все расскажу сама. Но мне важно, чтобы ты не выяснял ничего у Захара.
Он пыхтит и злится, но я не могу обсуждать такую тему по телефону.
– Пап, умоляю.
– Ладно. Но расскажешь, пока будем в городе, чтобы я смог добраться до него и надрать ему не только уши, но и… – он прокашливается.
– Хорошо.
– Сейчас матери помогу и соберусь за тобой. Но только утром буду в городе тут полторы тысячи километров почти.
– Я и забыла, как далеко ехать.
– Давай садись на самолет ближайший, а вещи отправляй компанией по доставке.