Жестокие клятвы (ЛП) - Макколл Джо. Страница 14

Когда я возвращаюсь домой, уже около полуночи. Открыв большую деревянную дверь, я вхожу внутрь и вижу теплый приглушенный свет вестибюля, который часто горят в целях безопасности. Повесив кобуру на подставку возле двери, я разуваюсь и стону. Черт, как приятно иметь возможность расслабиться. Я не с нетерпением жду еще одной ночи, проведенной в гостевой комнате, но не могу заснуть рядом с черноволосой лисицей, которая сейчас заперта в моей комнате.

Я пошел на все, чтобы избежать ее. Даже дошел до того, что купил новую одежду вместо того, чтобы просто зайти в гардероб. Соблазн взять Ваню и разорить ее слишком велик. Ее умный рот сводит мой член с ума.

— Сэр, — робко зовет меня Анна, экономка дома, из дверного проема кухни, когда я прохожу мимо по пути в свой кабинет.

— Анна, — слегка посмеиваюсь я. — Сколько раз я просил тебя называть меня Адриан?

Старшая экономка беспокоится о нижней губе. Это то, над чем я работал со всем персоналом. Мой отец был великим человеком, но у него были строгие правила и положения для своего персонала. Те, которые меня особо не интересовали.

— Конечно, — колеблется она, прежде чем посмотреть мне в глаза. — Адриан.

Я нежно улыбаюсь ей. Анна была с нашей семьей дольше, чем кто-либо из сотрудников. Она начала работать помощницей на кухне, когда мой отец впервые приехал в Вегас. Теперь она управляет всем домом.

— С чем я могу тебе помочь? — спрашиваю я. Кажется, она сдержанно высказывает свой вопрос.

— Речь идет о девушке… — начинает она. Мой позвоночник напрягается. Анна прекрасно знает, чем я занимаюсь. Моя семья делала то, что делала на протяжении нескольких поколений, и до сих пор у нее никогда не было никаких сомнений. Опять же, за все годы ее службы никто еще никогда не держал женщину в заложниках. По крайней мере, не в доме.

— То, что о ней? — спрашиваю я, мой голос резче, чем я хотел.

— Ну, она не ест, — начинает Анна. — И у нее такой взгляд в глазах. Я видела этот взгляд раньше, сэр Адриан. Это нехорошо.

— И что мне с этим делать?

Христос, это слишком много работы. Может, мне стоит просто избавиться от нее и покончить с этим.

— Дайте ей что-нибудь для чтения, — советует Анна. — Отпустите ее погулять в саду. Она здесь не без присмотра. Может быть, даже позволить ей увидеться со своей семьей.

— Они мертвы, — невозмутимо говорю я.

Анна закатывает глаза.

— Их могилы. Позвольте ей немного завершиться. Может быть, даже отвезите ее домой за какими-нибудь ее вещами.

— Зачем? — спрашиваю я. — Через неделю она не будет моей проблемой.

Моя экономка пожимает плечами, но смотрит на меня понимающим взглядом.

— Если вы так говорите, — говорит она, возвращаясь на кухню. Она останавливается и снова поворачивается ко мне. — Просто подумайте о том, что я сказала. Не уподобляйтесь человеку, который забрал у нее семью. Я не думаю, что она тот враг, которым вы ее считаете.

Я презрительно фыркаю, когда она выходит из комнаты.

Я не думаю, что она враг? Ваня именно такая.

Тем не менее, я думаю о словах Анны, направляясь в свой офис. Возможно, она права. Небольшие усилия могли бы помочь сделать Ваню более податливой. Меньше раздражать будет.

Может быть, тогда она расскажет мне тайну, которую хранила все эти годы.

Секрет того, почему моя жена действительно покончила с собой.

ГЛАВА 11

Ваня

Может ли человек умереть от скуки?

Я начинаю думать, что это возможно.

Прошло три дня с тех пор, как Адриан выбежал из своей комнаты, оставив меня склоненной над его огромной кроватью, его пот обвивал мои лодыжки, а мое тело тряслось от почти оргазма, который так и не завершился. Я хотела, чтобы он доставил мне удовольствие. До сих пор так делаю, если честно, но это не мешает стыду течь по моему телу.

Он муж моей лучшей подруги.

Даже если ее уже давно нет.

Он также предал ее и мою семью.

Что говорит обо мне то, что я не хочу ничего, кроме того, чтобы он примчался сюда и закончил то, что начал утром? Моей семье было бы за меня стыдно.

А Ада? Ей будет противно.

Вздохнув, я откидываюсь на спинку уютного узорчатого кресла с откидной спинкой и наблюдаю, как цветы в саду нежно развеваются на ветру. Иногда на ежечасный досмотр проходит охранник, но в остальном именно к этому и свелась моя жизнь.

Сижу с тревогой и жду, пока упадет топор, и задаюсь вопросом, не сегодня ли он продаст меня тому, кто предложит самую высокую цену. Еще один поднос лежит несъеденный на маленьком столике передо мной. Меня беспокоит тошнота, а мысль о еде ухудшает ситуацию. Я всегда была такой. Всякий раз, когда я нервничаю или испытываю стресс, мне кажется, что я никогда не могу удержаться от еды. Даже когда я умираю с голоду.

Как сейчас.

Мой желудок урчит и требует питательных веществ, но даже мысль о еде вызывает у меня рвоту в туалете. Еда просто невкусная. Не помогает то, что я не могу открыть окно или пойти на прогулку. Нет ничего, кроме ходульных и удушающих стен, которые медленно посягают на мой рассудок.

Я напрягаюсь от звука открывающейся двери. Адриан уже несколько дней не приходил меня пытать, но сейчас моя удача, похоже, пуста. Дверь открывается, и я слегка поворачиваюсь, чтобы посмотреть, кто это, и облегченно вздыхаю, когда вижу только Анну, главу дома.

— Доброе утро, мисс Кастельяна, — она улыбается мне и входит в комнату со стопкой книг. За ней следуют несколько служанок с сумками в руках.

Осторожно посмотрев на Анну, я спрашиваю:

— Что все это?

Домработница прогоняет остальных девушек и аккуратно раскладывает стопку книг на одном из журнальных столиков. У Адриана нет книжных полок, на которых можно их разместить. Действительно пустая трата времени. Книги — это ключ к нашему воображению.

— Мастер Волков одобрил для вас некоторые материалы для чтения, — она ухмыляется и начинает выгружать сумки на кровать. Господи, что, черт возьми, он купил? Я украдкой смотрю на этикетки. Александр Маккуин? Оскар де ла Рента? Лабутен?

— Это очень хорошая вещь для женщины, которую он собирается продать, — отмечаю я с немного большей язвительностью, чем планировалось. Анна не виновата, что ее хозяин такой засранец.

Невозмутимо, она просто продолжает разгружать сумки, прежде чем вытащить потайные двери, ведущие к его шкафу. Затем она начинает вешать мою одежду рядом с его. Среди толпы до неловкости кружевного и прозрачного нижнего белья, которое я никогда не надену, есть два черных коктейльных платья, несколько летних платьев, черные и кремовые брюки, разнообразные блузки, а также джинсы и футболки.

Затем она начинает разгружать обувь.

Что, черт возьми, происходит?

— Здесь, — Анна кладет на кровать нижнее белье, синие джинсы и кремовую шелковую блузку. — Переодевайся в это.

Зачем переодеваться?

Видимо, она чувствует мое сопротивление, потому что добавляет:

— Если ты хочешь пойти на прогулку на улицу, тебе нужна одежда, которая не принадлежит мастеру Адриану.

Чего ждать?

Прогулки?

Легкая улыбка появляется в уголках ее рта, когда я вскакиваю со стула и хватаю одежду. Я тороплюсь в ванную, закрывая за собой дверь. Быстро сняв одежду Адриана, я запрыгиваю в душ, чтобы смыть ее. Закончив, я вытираюсь и надеваю кружевное белье телесного цвета и бюстгальтер, прежде чем надеть джинсы.

Блин, они мягкие.

И идеального размера.

Извращенец, должно быть, измерил меня.

Не обращая внимания на эту мысль, я надеваю блузку приглушенного кремового цвета и провожу щеткой по волосам. Они тусклые и несколько вьющийся. Не желая иметь с этим дело, я собираю их в пучок с единственной резинкой для волос, которая у меня есть. Определенно знавали лучшие дни.

К тому времени, как я выхожу из ванной, Анна уже закончила разгружать одежду и с нетерпением ждет меня с парой бежевых балеток в руке. Ее взгляд скользит по мне, пока я надеваю туфли, и, выглядя довольной тем, как я выгляжу, она кивает и жестом предлагает мне следовать за ней.