От звезды до звезды. Беглецы (СИ) - "skjelle". Страница 66
*
– Мы что, никуда не летим?
Голос Рудольфа звучал почти испуганно. Перед носом Йонге болтались дредлоки яута. Он осторожно отвел их чуть в сторону. Освещение медленно восстанавливалось.
Изображение на экране замерцало и сменилось. Маршрутная карта, воронка, метка “Эскобаррель” – все исчезло. Осталась только пустая координатная сетка.
– Транзит завершен, первый механик, – возразила Фелиция. – Место прибытия: нет данных.
Механик громко вздохнул и, судя по звуку, сел прямо на пол. Жаки отпустил руку Йонге и тоже шлепнулся на помост. Сайнжа выпрямился с довольным клекотанием. Небрежно погладив панель, шагнул в сторону и выжидательно глянул на Йонге.
Первый пилот встал. Колени у него подгибались, в солнечном сплетении поселился колючий шарик, но Йонге взял себя в руки. Машинально он отметил, что в этот прыжок никакого удовольствия не получил.
– Фелиция, есть активность маяков рядом?
– Источники сигнала отсутствуют, первый пилот.
Йонге вздохнул и слабо улыбнулся. Как минимум они вырвались из разлома, из Протектората и, возможно, из обитаемых территорий вообще.
– Тогда никаких сигналов – ни входящих, ни исходящих. Тишина, пожалуйста.
– Принято.
Сайнжа перелез через пузырь и медленно направился к консолям. Рудольф помахал рукой.
“Далине, учти, ты не слышал моего… моей… В общем, ты меня не слышал!”
Йонге продолжал улыбаться, глядя на экипаж.
Сделал шаг. И не смог поставить ногу. Решетки под ней медленно проседали, наливаясь голубоватым и зеленым. Йонге так и остался с поднятой ногой. Поморгал, и пол восстановился.
– Ты чего там выпендриваешься? – осведомился Рудольф.
– Сейчас я… П-пару минут, – Йонге потер лоб. Перед глазами плыло, в темноте медленно проступали башни спрессованных данных. – Н’верне, я л’чше сьяд… сесть.
Он пошарил по полу. Решетки проваливались прямо под пальцами, рассыпаясь в неструктурированные объекты. Он попробовал их классифицировать, но столкнулся с полным отсутствием обратной связи.
– Н’жно пднят… чек л’нк…
– Йонге? Йонге!
Персональный идентификатор звучал громко и с отчетливым волнением до пяти кардиальных пунктов. Йонге опрокинулся на спину. Визуальное пространство окончательно рассыпалось.
Он не мог дефрагментироваться.
Проваливаясь в синюю воронку, Йонге услышал торопливое курлыканье “Это нейрошок!”, и ему даже полегчало. Он узнал, по какой причине его мозги пытаются покинуть голову через нос.
В нем было слишком много битых секторов.
*
Потолок своей каюты Йонге был готов разглядывать долго и со всем вниманием. Он отчаянно пытался игнорировать пластиковую рожу, настойчиво маячившую в углу зрения. Рожа посвечивала визором, то и дело приоткрывая рот.
– Что? – наконец не выдержал Йонге.
– Мы очень рады, что с вами все в порядке!
Йонге застонал и поморщился. Киберик понятливо кашлянула и протянула пару музыкальных нот, убавляя звонкость. Йонге кивнул.
– Мы приносим извинения, – киберик чуть отступила и непривычным жестом прижала руку к груди.
Йонге хотел выплеснуть поток вопросов, но потом сообразил, что Фелиция явно в порядке, а значит сразу стоило отвергнуть версии с терра-кибер-хрен-знает-во-что-формированием, рассыпанием на части и еще парой десятков фатальных вариантов.
– С вами как? Живы?
Киберик молча кивнула.
– Где мы?
На этот раз ответила Фелиция.
– Предположительное местонахождение – отражательная туманность типа Гласс-Лейна.
Йонге нахмурился.
– А подробнее?
– Данных нет. Зонд-один, зонд-два — данных с трекинга нет.
Киберик по-прежнему неподвижно стояла рядом с постелью. Сварные швы шли по корпусу иначе. Голова отличалась по цвету. На бронированной груди кривовато висел значок “Глэдос”.
– А где Эал?
– Юнит потерян. Мы приносим извинения за принуждение вас к низкоуровневому слиянию с маршрутным искином, – Глэдос чуть наклонила голову. – Мы не умеем определять симптомы.
Йонге прислушался к себе и понял, что больше не слышит раздражающее стеклянное шуршанье. Только привычный фон от Фелиции. Успокаивающий, почти приятный.
Йонге облегченно вздохнул.
– Так это я вашу передачу л-ловил все время?
– Совершенно верно. А также вы получили неструктурированную часть наших системных знаний.
– Что? Ах вот откуд-да эти справочник-ки в голове, – обрадовался Йонге. – Ну и к-каша! А с заик-канием что? – тут же обеспокоился он.
– Это временное явление, – Глэдос смотрела на него почти участливо. – Со временем дефект речи выправится.
– А пока я буду нап-поминать идиота!
– Ваш уровень интеллекта в полном порядке, – заверила киберик и присела на край кровати.
Жест был таким человеческим, что Йонге мысленно поежился и быстро окинул каюту взглядом. В углу обнаружился Сайнжа, восседающий в кресле. В инвентарных списках такого предмета не значилось, из чего Йонге сделал вывод, что кресло принадлежит яутским запасам. Он попробовал прикинуть, сколько времени потребовалось экипажу, чтобы разобраться с последствиями прыжка и добраться до контейнеров.
– Давно я тут?
– Двадцать четыре часа, – доложила Глэдос.
Подумав, Йонге поманил Сайнжу. Яут со скрежетом выдрался из кресла и неторопливо прошествовал к кровати. Против воли Йонге отметил, что элементы брони на яуте опять были какие-то новые. Сайнжа чуть наклонился над ним, заворчал, склонился еще ниже, просунул руки под спину Йонге и выдернул того из матрасных объятий.
Оказавшись прижатым к широкой груди, Йонге захрипел от неожиданности. Босые ноги не доставали до пола, руки оказались прижаты к бокам, пижама задралась чуть ли не до горла.
– Отважный умансоо! – пророкотал Сайнжа. – Честь и слава!
Поставив Йонге на пол, он чуть ослабил хватку. Продолжая держать под спину одной рукой, он провел когтем по скуле Йонге. Прочертил вдоль уха, начал поглаживать и шею. Казалось, он что-то напевает – Йонге почти слышал, как с едва слышным звуком вибрируют вертикальные перепонки в пасти.
Соблазн отдаться на воображение яута был велик, но один вопрос все-таки волновал сильнее мурашек, разбегающихся от затылка вдоль всего хребта.
Он вздохнул и переступил на месте.
– А Руд-дольф где? Живой?
Сайнжа узнаваемо закатил глаза, перестал рисовать узоры когтем и показал большим пальцем на дверь. Йонге недоуменно поднял брови.
– Глупый стыд, – пояснил яут.
– Нет, что вы, – вмешалась Глэдос, – господин Вебер занят проверкой всех систем корабля.
Сайнжа повернулся к ней. Йонге воочию представлял, как Сайнжа оценивает собеседника во всех видах.
– Поскольку ты не матриарх, а всего лишь общий разум, то я скажу – ты глупый разум.
Глэдос склонила голову. Так выразительно, что Йонге не сдержал усмешку. Пока он валялся в бессознанке, рыбья община успела обрести удивительное сходство с людьми.
Сайнжа отпустил его, прижал палец к клыкам и неслышно двинулся к выходу.
Поддернув рукава, Йонге сложил руки на груди. Пол под ногами никуда не уплывал, и это ощущение доставляло физическое наслаждение.
Сайнжа остановился у двери, подцепил когтями панель экстренной разблокировки, выдернул ее из пазов под звук треснувшей пломбы и ткнул в открывшееся пространство. Рассмотреть, куда именно он тычет, Йонге не сумел – все закрыла широкая кисть руки.
Панель резко поднялась. Механик, стоявший боком и ухом вперед, едва не рухнул.
– Бля!
– Х-харх!
Сайнжа поймал его и встряхнул. Рудольф несолидно взбрыкнул ногами, заехал яуту по морде тряпкой и длинно выразился на берлинском. Крепко сжимая руки, Сайнжа протащил его через всю каюту и с торжествующим видом поставил перед Йонге.
– Вот. Я вам помог, – величественно изрек он.
– Привет, – ухмыльнулся Йонге. – Чего не спешил к больному т-товарищу?