Защитник (ЛП) - Мэттьюз Белла. Страница 13

Фитц качает головой.

— Тогда убирайся к черту, пока еще можешь.

Я киваю и выхожу, не оглядываясь.

Это не совсем тот прием в «Революцию», который я ожидал.

Истон: Возможно, я только что разозлил твоего брата.

Линди: Какого из? У меня их несколько.

Истон: Тот, который сейчас как бы владеет мной.

Линди: Макс? Вот дерьмо. Он никогда не злится. Что ты сделал?

Истон: Почему ты думаешь, что я что-то сделал?

Линди: И…?

Истон: Хорошо. Окей. Я женился на тебе. Видимо этого было достаточно.

Линди: Говорила тебе, что вся семья была в ярости.

Истон: Бекс нет.

Линди: Он нет?

Истон: Неа. Он доверяет нашему выбору.

Линди: Почти уверена, что он единственный.

Истон: Ты когда-нибудь задумывалась о том, чтобы постоять за себя перед своей семьей?

Линди: Ты когда-нибудь задумывался о том, чтобы заняться своими делами?

Истон: Ты мое дело, женушка.

Линди: У тебя что, нет тренировки или что-то в этом роде, мальчик-хоккеист?

Истон: Откуда ты узнала про это?

Линди: Просто угадала. Удачи тебе.

Тренировочная база «Революции» построена по последнему слову техники. Она была построена через несколько лет после того, как Кингстоны купили команду, и, судя по всему, они не пожалели денег. Раздевалка просторная. Стены оборудованы шкафчиками с нашими именами над каждым из них. Мне требуется минута, чтобы найти свой, и когда нахожу, я провожу пальцем по слову ХЕЙС и закрываю глаза, зная, что очень долго к этому шел.

До того, как присоединился к «Гадюкам», я истекал красной, белой и синей кровью.

«Революция» была командой моего родного города, и я любил ее.

Когда был маленьким, мама просыпалась на рассвете, чтобы отвезти меня на тренировку перед школой. Она никогда не включала радио в машине. Вместо этого она любила разговаривать во время наших поездок. Мы говорили обо всем: от того, сделал ли я домашнее задание до того, какое новое шоу смотрел или за какую команду играл в эти выходные. И мы всегда говорили о том дне, когда я буду играть за «Революцию Филадельфии».

Она была убеждена, что это произойдет.

Я почти уверен, что это была ее мечта в такой же степени, как и моя.

Хочется, чтобы она была здесь, и я мог поделиться этим с ней сейчас.

Ей бы это понравилось. Команда и Линди.

Бросаю сумку в кабинку и обуваю коньки до того, как придет остальная команда. Я хочу почувствовать лед, пока он еще пуст. Я уже произвел плохое впечатление на тренера, но, возможно, смогу добиться большего с товарищами по команде.

Когда иду по туннелю, я останавливаюсь как вкопанный. Похоже, я не единственный, кто хотел побыть несколько минут на льду в одиночестве. Линди летает по катку под песню Тейлор Свифт «Wildest Dreams».

Она чертовски красива. Она всегда такая. Но блин, когда катается, у меня перехватывает дыхание. Ее длинные светлые волосы развеваются за спиной с каждым новым движением, и по мере того, как песня ускоряется, она тоже. Она прыгает. Дерьмо.

У меня перехватывает дыхание, когда смотрю, как Линди взлетает в воздух. Прежде чем приземлится, она делает три полных оборота, и все ее лицо светится. Ее руки вытягиваются, она переходит к следующему движению и выполняет остальную часть упражнения, заканчивая вращением, которое становится все более крутым и быстрым, покак, наконец, вонзает коньки в лед, останавливаясь с великолепной точностью.

Она невероятна. И она моя.

Линди мне так и сказала, хотя пока и не помнит этого.

— Ты, черт возьми, ее преследуешь, засранец? Опять собираешься ее напоить?

Я поворачиваюсь, когда слышу разгневанное обвинение Джейса Кингстона, но недостаточно быстро, чтобы заблокировать правый хук, который он наносит.

Блять.

Я отступаю на шаг назад, затем выпрямляюсь в тот момент, когда Линди летит по льду к нам.

— Какого черта, Джейс? — она толкает его назад обеими ладонями в грудь и встает между ним и мной.

Я продвигаюсь вперед, чтобы оказаться рядом с ней, а не прятаться за своей женщиной, как чертов трус.

— Он смотрел, как ты катаешься, как чертов сталкер, Мэдлин, — Джейс делает шаг ко мне, и она снова блокирует его.

— Господи, Джейс. Сталкер? Действительно? — ее щеки пылают, когда она оказывается перед его лицом. — Ты шутишь, что ли? Я имела дело со сталкером, и это не Истон, — Линди пихает его снова. — Я фигуристка, Джейс. Люди смотрят, как я катаюсь. Это как бы соответствует работе, гений.

— Он не может смотреть, — кричит он, тыча пальцем мне в лицо. — Его вообще не должно быть здесь. Он не заслуживает того, чтобы дышать тем же чертовым воздухом, что и ты, после того, что сделал, — кричит Джейс прямо ей в лицо, и у меня появляется красная пелена гнева перед глазами.

Я подхожу к Линди и обнимаю ее, удерживая позади себя.

— Мне плевать, кто ты, черт возьми, такой. Не смей разговаривать с ней так.

— О да, придурок? — он понижает голос. — Почему? Потому что она твоя жена? Ну и шутка.

— Нет, придурок. Потому что она твоя сестра и заслуживает большего уважения. Если бы хотел защитить ее, потому что она моя жена, ты бы уже сидел на заднице со сломанным носом. Потому что в отличие от тебя я не бью как девчонка. Тогда она бы тоже разозлилась на меня, — Линди сжимает мою руку, лежащую на ее бедре, и опускает голову мне на середину спины.

Я не двигаюсь, пока она не сделает это.

Когда опускаю руку, она обходит меня и останавливается прямо перед братом.

— Отойди, Джейс, — на этот раз она говорит ему более спокойно. — И не мог бы ты следить за тем, что говоришь? Когда был в моем возрасте, у тебя уже был Коэн, и вы с Индией поженились. Индия, на которой, если я правильно помню, ты был готов жениться, узнав всего лишь месяц. Я знаю Истона полжизни, лицемер.

— Но… — он пытается оправдаться, но она останавливает его одним взглядом и, черт возьми, мой член становится твердым, как сталь.

— Твоя жена знает, что ты ведешь себя как пещерный человек, Джейс?

— Мэдлин, — шипит он.

— Не надо — Мэдлин, старший брат, — огрызается она в ответ. — Знаю, что для семьи я ребенок, но я — взрослая женщина, способная делать собственный выбор.

— И он твой выбор?

Линди смотрит на меня, ее глаза горят огнем.

— Он мой выбор.

Вот черт. Почти уверен, что Линди говорит это только потому, что злится на Джейса, но это чертовски близко к тому, что она сказала мне в субботу вечером, и она даже не осознает этого.

Джейс с отвращением переводит взгляд с сестры на меня и качает головой.

— Эта дискуссия еще не окончена, Мэдлин.

— Вот здесь ты ошибаешься, Джейс. Нет никакого обсуждения. Мне не нужно твое разрешение, — несколько парней из команды начинают выходить из туннеля, и Линди похлопывает Джейса по груди.

Именно тогда я замечаю, что ее платиновые обручальные кольца сияют достаточно ярко, чтобы ослепить меня.

Она их носит.

Черт возьми.

Она их носит.

Она поворачивается ко мне и целует в щеку.

— Веди себя хорошо и постарайся не разозлить его больше, чем уже есть.

— Да, Истон. Перестань дышать, потому что это меня бесит, — бормочет Джейс, и Линди смотрит на него.

— Не обращай на него внимания, — шепчет она, обнимая меня за талию. — И, может быть, постарайся не убивать его во время первой тренировки.

Я обнимаю в ответ и кладу подбородок ей на голову, наблюдая, как губы Джейса кривятся от гнева.

— Я не могу ничего обещать, принцесса. Но я попытаюсь.

— Спасибо, — она поднимается и целует меня в щеку. — Увидимся дома.

Джейс рычит, а я улыбаюсь так, словно король этого гребаного мира.

Она носит кольца и будет ждать меня дома.