Последний медведь (ЛП) - Уайт Кимбер. Страница 2

— Верно, — продолжила она, становясь храбрее, когда выпрямила спину и сделала шаг ко мне.

Она сделала движение, чтобы сделать еще шаг, но остановилась. В конце концов, она знала, кто я такая.

— Почему ты так сильно меня ненавидишь? — спросила я, мой голос звучал отстраненно и устрашающе спокойно.

Подбородок Ханны дернулся.

— Ненавижу тебя? Ненавижу тебя? Уна, у тебя что, с головой не в порядке? Диана всегда хвасталась, что ты гений.

— Ханна, этого вполне достаточно, — Брэдли хлопнул ладонью по столу, — давай просто разберемся с этим до конца.

Ханна скрестила руки перед собой.

— Да. Давай.

Брэдли посмотрел на меня. Краска отхлынула от его лица. Кормак и Стюарт отступили почти в тень. Трусы, они оба. Брэдли открыл рот, чтобы заговорить, но Ханна была далека от завершения.

— Теперь мы с Кори контролируем все, — сказала она. — Все так, как и должно быть. Конечно, даже ты можешь понять, Уна. Мы терпели, когда дело касалось тебя, из уважения к Диане. Но теперь, когда она ушла…

— Уважения? — выстрелила я в ответ. — Уважения? Черт возьми, Ханна. Как ты думаешь, с кем ты разговариваешь? Я не раз слышала, как ты в лицо называла мою мать шлюхой. Это верно, я сказала, что она моя мать. Ты думаешь, меня волнует, родила ли она меня? Если ты спросишь, то воспитание делает меня большей папиной дочерью, чем даже тебя. Он выбрал меня. Ты и Кормак были всего лишь ловушкой, которую использовала твоя мать, чтобы заставить его жениться на ней. Ты думаешь, я не знала об этом?

Я ненавидела звук своего собственного голоса и то, что опустилась до уровня Ханны. Но я ничего не могла с этим поделать. Она это заслужила. Мои слова задели за живое, и Ханна отшатнулась, фактически отшатнувшись в сторону, как будто я ее ударила.

— Хватит! — сказал Брэдли, вставая. — Дамы, это никому не идет на пользу. Как я и говорил. Кормак и Ханна теперь контролируют бизнес…

Брэдли говорил и другие вещи, но его слова начали сливаться воедино. Я все равно знала, что за этим последует. Ханна ждала этого дня с тех пор, как мы похоронили моего отца три года назад после внезапного инсульта. Она винила меня и в этом тоже. Только тогда моя мать была рядом, чтобы противостоять ей. Теперь я осталась одна.

Все было кончено. Ханна и Кормак наконец-то получили все, что, по их мнению, им причиталось. Они были золотыми детьми Кормака Райана Четвертого. Я была всего лишь плохим семенем его жены-охотницы-за-богатством Дианы Шеффилд Райан, бывшей звезды мыльных опер семидесятых и телефильмов. Мое сердце сжалось, когда я увидела красивое, загорелое лицо моей матери, улыбающееся мне в ответ, когда закрыла глаза.

— Ты можешь взять несколько личных вещей из своей комнаты, — закончила Ханна за Брэдли. — Но под нашим наблюдением. Большая часть вещей Дианы принадлежала трасту. Слава богу, папа так все устроил. У тебя будет щедрая единовременная выплата, но на этом все.

— Все?

Я подняла глаза.

— Тебе нужно будет покинуть дом к концу месяца, — сказала Ханна, и ее слова прозвучали так самодовольно.

— Ханна.

Стюарт обошел ее. Стюарт Шлагек, муж Ханны. Я всегда считала его достаточно приличным парнем, если не совсем бета-самцом. Она вышла за него замуж из-за его статуса, и никакое притворство со стороны Ханны не могло убедить меня в обратном. Стюарт был восходящей звездой в своей политической партии, а у Ханны были амбиции. Те же амбиции, которые когда-то были у моего отца.

— Как великодушно с твоей стороны, — сказала я, мои слова жгли горло, как кислота.

Я поднялась. И не могла больше ни секунды находиться в комнате с этими людьми.

Итак, я потеряла все. Мою мать. Мою личность. Мой дом. Я чувствовала себя странно спокойной и задавалась вопросом, не виноваты ли в этом мои лекарства. Что бы это ни было, я знала, что пребывание в этой комнате еще секунду никому из нас не принесет пользы.

Я разгладила юбку и протянула руку Брэдли Лауэру. Не знаю, почему я это сделала, но мне казалось, что это цивилизованный поступок, и я наслаждалась тем, что игнорировала дерьмовую торжествующую ухмылку Ханны.

— Тебе повезло, — сказала Ханна, не желая оставлять меня в покое даже сейчас. — Ты должна быть в тюрьме, а не получать кучу наличных.

Мой позвоночник был как ледяной. Пальцы задрожали, когда я отпустила руку Брэдли. Его глаза расширились от узнавания и, возможно, от здоровой доли страха. Но я сохранила хладнокровие и повернулась к Ханне спиной, собираясь уходить.

Закрыв за собой дверь, спустилась в холл. Доктор Нили ждала, скрестив руки на груди и расхаживая взад-вперед. Сегодня она собрала волосы в строгий пучок. Выбившиеся из-под них обесцвеченные светлые пряди обрамляли ее лицо. Она поспешила ко мне и протянула руки, чтобы обнять меня. Я не хотела, чтобы ко мне прикасались. Доктор Нили знала меня достаточно хорошо, чтобы прочитать выражение моего лица. Ей следовало бы. Я встречалась с ней два раза в неделю, сколько себя помнила.

— Как там все прошло? — спросила она.

Она курила. От нее исходил запах никотина, от которого у меня скрутило живот.

— Вы знали? — мне осталось только задать вопрос. — Ханна сказала, что меня удочерили.

Доктор Нили втянула воздух, и ее глаза блеснули. Она знала. Конечно, знала.

— Мне жаль, Уна. Со стороны твоих брата и сестры было неправильно обрушивать это на тебя именно сегодня. Почему бы тебе не вернуться со мной в мой офис? Мы обсудим все. Думаю, было бы неплохо на некоторое время отказаться от приема лекарств. Просто до тех пор, пока ты не преодолеешь утрату. Как ты себя сейчас чувствуешь? Ты все контролируешь?

Контроль. Я ничего не контролировала.

— Просто хочу пойти прилечь ненадолго. Я имею в виду, пока моя спальня все еще моя. Меня выселяют.

Доктор Нили сделала еще один глубокий вдох. Она всегда так делала, когда была расстроена.

— Я поговорю с твоей сестрой. Все эти беспорядки не идут тебе на пользу. Думаю, было бы лучше облегчить тебе переходный период. Может быть, я смогу заставить ее понять это. Ты не возражаешь, если я поговорю с ней?

Я сделала шаг назад. Мой пульс стучал у меня в ушах. Я больше ничего не могла слышать. И не хотела ни о чем думать.

— Делайте все, что, по вашему мнению, должны. Мне нужно подышать свежим воздухом. Увидимся позже на неделе.

— Обещаешь?

Доктор Нили посмотрела на меня, улыбаясь.

— Потому что ты можешь позвонить мне в любое время, когда захочешь. Всегда, когда я тебе понадоблюсь.

— Спасибо.

Я отступила от нее, моя голова кружилась. Но я не хотела ей этого говорить. И не могла вынести выражения беспокойства на ее лице. И так достаточно плохо, я чувствовала, что схожу с ума. И не хотела, чтобы доктор Нили это подтвердила.

Я добралась до заднего двора, прежде чем услышала голос Брэдли, зовущий меня по имени позади. Я стояла на краю семейного участка. Немного этого опасного жара поднялось внутри меня. Дрожь пробежала по мне, когда я повернулась к нему лицом.

— Ты что, шутишь? Она планирует помешать мне в последний раз попрощаться с моими родителями?

Я указала на надгробия. Лицо Брэдли вытянулось.

— Что? Боже. Нет. Уна, я сожалею об этом. Действительно. Но ты же знаешь, какая Ханна. Она унаследовала худшие качества обоих своих родителей.

— Хм. И, похоже, она унаследовала все деньги.

С моей стороны это прозвучало мелочно, и так оно и было. По правде говоря, мне было насрать на деньги. Я знала, что, когда они похоронили мою мать, я потеряла своего последнего союзника в этом мире. Мора не в счет. Ей платили. Что заставило меня задуматься, будет ли она все еще в моей жизни после следующего месяца.

— Как бы то ни было, думаю, что твоему отцу было бы стыдно за Ханну и Кормака прямо сейчас. Просто условия траста есть условия траста.

— Она доверяла тебе. Ты был адвокатом моей матери. Действительно думаешь, что это то, чего она хотела?

Брэдли засунул руки в карманы.

— Ну, на самом деле, я адвокат по недвижимости. Я не представлял твою маму.