Мочи без разбора! (СИ) - Смит Брайан. Страница 52

Винтовая лестница, ведущая на первый этаж, была пуста, как и то, что она могла видеть в просторном вестибюле за ней. Она начала спускаться по лестнице, напряженно прислушиваясь к другим голосам или приближающимся шагам. Она знала, что Джон Уэйн по-прежнему хотел, чтобы она оставалась в своей комнате, поэтому за ее дверью всю ночь дежурил новый охранник. Его привязанность к ней оставалась сильной. Она была одной из его избранных, по крайней мере, так он говорил, но то, что она была одной из избранных, очевидно, не означало, что он доверял ей оставаться, предоставленной самой себе. И все же ее личная охрана - и, похоже, все остальные - исчезли. Она была рада отсутствию людей, но не могла не видеть в этом ничего зловещего.

Она спустилась по лестнице и оглядела большое фойе. Архитектура была дорогой, с множеством декоративных элементов и мраморной плиткой на полу. В углу на пьедестале возвышался скульптурный бюст Джона Уэйна. Скульптура была прекрасной, почти как живая. Можно было почти поверить, что настоящий Джон был обращен в камень и разрезан пополам. Это было чертовски жутковато.

Кили осторожно открыла входную дверь и вышла на длинное крыльцо. Ее сердце екнуло при виде двух вооруженных мужчин, прислонившихся к черному "Xаммеру". На мужчинах были черные солнцезащитные очки, а за плечами висели полуавтоматические винтовки. Они курили и тихо разговаривали, когда Кили вышла на улицу. Ее появление вызвало короткую паузу в их разговоре. Они посмотрели на нее с любопытством, и на один в высшей степени пугающий момент она была уверена, что ее сейчас отведут обратно в комнату.

Но они, казалось, не проявили к ней никакого интереса и вскоре возобновили свой разговор. Кили оставалась на месте еще несколько мгновений. Это произошло в основном потому, что ей было трудно поверить в эту кажущуюся свободу передвигаться по территории без сопровождения. Она все время ждала, что кто-нибудь выбежит из дома и затащит ее обратно. В эти моменты она рассматривала мужчин, прислонившихся к "Xаммеру", стараясь казаться незаинтересованной в них. Она подозревала, что это выглядит не совсем убедительно, но они все равно продолжали игнорировать ее.

Она подошла к краю крыльца, чтобы лучше слышать их разговор. По-прежнему было нелегко разобрать, о чем они говорят, но Кили чувствовала явное напряжение. И хотя из-за обрывочных фраз, которые она услышала, трудно было сказать наверняка, общий смысл она уловила. Они планировали избавиться от Джона Уэйна и его организации при первой же возможности. Для Кили это стало дополнительным подтверждением того, что бегство было абсолютно правильным шагом.

Она начала спускаться по ступенькам, стараясь идти не слишком быстро, чтобы не напугать и без того встревоженную охрану или не привлечь внимание кого-нибудь, кто, возможно, все еще предан Джону. На первый взгляд, это не казалось проблемой. Еще пара черных "Xаммеров" были припаркованы у подъездной дороги, ведущей прочь от комплекса. Возле этих машин никто не слонялся без дела, а их тонированные стекла не позволяли разглядеть пассажиров. Кили подозревала, что внутри них было больше сотрудников службы безопасности, но, по крайней мере, в данный момент, она сомневалась, что они вообще интересовались ею.

Спустившись на землю, она пошла неторопливым шагом, все еще изо всех сил стараясь не выглядеть так, будто кто-то пытается сбежать. Она повернула направо, за угол дома, и продолжила свой путь, а "Xаммеры" и охранники исчезли из виду через несколько секунд. Нервно оглянувшись через плечо, она убедилась, что за ней никто не следит, и ускорила шаг. Бежать сломя голову, вероятно, все еще было плохой идеей, но чрезмерная осторожность могла обречь ее попытку скрыться на провал. Ситуация в большом доме была в тяжелом состоянии, и люди бегали туда-сюда, как цыплята с отрубленными головами, совершенно не зная, что делать дальше, но рано или поздно кто-то важный заметит ее отсутствие и поднимет тревогу. Ее единственная надежда заключалась в том, чтобы убраться из этого места до того, как это произойдет.

Она заметила пункт назначения примерно в сотне ярдов впереди. В большом красном амбаре больше не было ни лошадей, ни тюков с сеном. Вместо этого его использовали для другого склада. Кили смутно вспоминала тот день, когда она поклялась Джону Уэйну и "Ордену". В то время она была под кайфом. Неудивительно, ведь она была под кайфом почти все время на протяжении последних нескольких лет. Одним из требований членства в "Ордене" была сдача всего материального имущества. И она вспомнила, как один из работников ранчо загнал ее темно-бордовую "Tойоту" в сарай, когда Сьюзен Вагнер уводила ее из большого дома в отведенный ей домик.

Расстаться с машиной было легко. Это стало символом конца ее прежней жизни.

Жизни, которую она теперь надеялась вернуть.

Она вздохнула.

Боже, я была такой дурой.

Конечно, не было никакой гарантии, что ее машина все еще там. За месяцы, проведенные в лагере, она время от времени видела, как машины, ранее принадлежавшие другим новообращенным, загонялись в сарай, который казался недостаточно большим, чтобы вместить все сданные машины. Она подозревала, что в конечном итоге их забрали и продали в другом месте. Это был еще один способ наполнения казны "Ордена" и особенно циничный способ эксплуатации доверчивых заблудших душ, которых организация приняла в свои ряды.

Но даже в этом случае, какой бы процесс они ни использовали для обмена автомобилей на наличные, он не мог происходить так быстро. Возможно, ее "Тойота" давно уехала, но велика вероятность, что она могла бы реквизировать какую-нибудь другую машину, чтобы уехать из этого нелепого места.

Эта мысль заставила ее улыбнуться и затрепетать от надежды. Во многих отношениях прийти сюда и отдать себя в руки этих сумасшедших было самой глупой вещью, которую она когда-либо совершала. Однако, если не считать ее короткого тюремного заключения, эти последние несколько дней вынужденной трезвости, проведенные взаперти в своей комнате, были самыми долгими за всю ее жизнь. И трезвость подарила ей редкую ясность и неокрепшее чувство цели. Если бы ей удалось выбраться отсюда, она бы изменила свою жизнь, на этот раз по-настоящему. Это включало бы в себя налаживание отношений с Кейси. Она была благодарна, что ему до сих пор удавалось избегать поимки, и могла только надеяться, что удача все еще сопутствует ему.

Дойдя до двери амбара, она снова оглянулась, чтобы убедиться, что за ней не наблюдают. Насколько она могла судить, за ней по-прежнему никто не наблюдал. В промежутке между рядами кабинок толпилось несколько новичков, но никто из них, казалось, не обращал на нее внимания.

Она осторожно приоткрыла дверь и проскользнула внутрь сарая, щурясь от яркого солнечного света, проникавшего через окно сеновала. Внутри сарая стояло с полдюжины машин. Как она и подозревала, ее "Тойоты" нигде не было видно, но это было нормально, потому что здесь было ее единственное средство спасения. В первые несколько минут после того, как она покинула свою комнату, она едва осмеливалась поверить, что такое возможно, но теперь это начинало казаться реальным.

Сарай, казалось, был пуст, что было еще одним проявлением почти невероятной удачи. Но она предположила, что любой человек, занимающий какую-либо ответственную должность, был слишком занят, пытаясь удержать тонущий корабль "Ордена" на плаву, чтобы следить за происходящим здесь. Она поспешила к ближайшему автомобилю - "Фиату" последней модели, на удивление шикарному для человека, вступающего в "новую жизнь", - и заглянула внутрь, надеясь увидеть ключ в замке зажигания. Однако ключа там не было, и гнезда зажигания в других автомобилях тоже были пусты.

Но заднее сиденье последней машины, которую она проверила, не было пустым. Молодая пара хиппи спряталась за спинками сидений, явно надеясь остаться незамеченной. Кили едва не пропустила их, когда проверяла зажигание, но краем глаза уловила какое-то движение, заставившее ее выглянуть в заднее стекло. Пара - кроткий на вид парень и стройная, сильно загорелая девушка с темными волосами и глазами поразительного голубого оттенка - долгое время потрясенно смотрели на нее, разинув рты. Они явно прятались, а не использовали заднее сиденье машины как место для перепихона, что, возможно, означало, что они тоже пытались сбежать.