Холодное солнце Валиана (СИ) - Гашенева Мария. Страница 56

— Испугались соседства с мёртвым драконом, — ответил Демиан. — А если говорить серьёзно, здесь недалеко обосновался орден такманов.

— Ммм, кровожадные милашки, — Катарина уселась на ближайший стул.

— Они могут оказаться полезными, — Демиан присел рядом. — С их помощью можно продать предметы из сундуков. Значит, совет считает, что я мёртв, хм? Мне выгодно, чтобы они так думали. Маги каким-то образом выслеживали проклятых, стоило мне избавиться от проклятия, и в совете посчитали, что я умер. Наверно, из моих братьев никто не смог спастись…

— А как тебе удалось? — Катарина развернулась к нему, облокотившись на стол. Длинные белые волосы упали ей на лицо, и она поспешно убрала за уши непослушные пряди.

— Меня спас золотой дракон, — ответил Демиан.

— Ты притягиваешь к себе чудеса. Что будешь делать дальше?

— Искать безопасное место и восстанавливать свой род, — сказал дракон, — но для начала раздобуду деньги.

— А есть ли оно, безопасное место? — Катарина придвинулась ближе.

Только сейчас Демиан заметил, какой белой и гладкой оказалась её кожа, неудержимо захотелось к ней прикоснуться, почувствовать ладонями чужое тепло.

— Я буду искать, что мне ещё остаётся? — дракон не сводил глаз с собеседницы.

— Для продолжения рода будешь использовать обычных женщин, ведь других драконов, как я понимаю, ты не смог отыскать? — монотонный голос вампирши, словно треснул, и сквозь щели на свободу выплеснулись эмоции.

— Придётся, я не рад такому развитию событий, да и драконы, рождённые от союза с людьми намного слабее, нежели чистокровные, но другого выхода я не вижу, — ответил Демиан, голос его прозвучал ровно, а внутри всё сжалось и перекрутилось. Сейчас меньше всего хотелось думать о будущем.

— А драконицы других видов? — вампирша задала вполне логичный вопрос. — От них дето точно получатся сильнее.

Было странно вот так сидеть рядом с Катариной и с такой лёгкостью обсуждать столь щекотливую тему, как продолжение рода.

— Нет гарантий, что дети станут именно чёрными драконами. Они могут пойти в мать. А с людьми всё будет наверняка, — ответил Демин, внимательно наблюдая за выражением лица собеседницы, пытаясь считывать любую, даже самую незначительную эмоцию.

— Всё-таки человек, при всей своей никчёмности уникальное существо, можно сказать, исходный материал для всех нас. Я часто об этом размышляла. Для вампиров люди не только пища, любого можно обратить и сделать подобным себе. Также с оборотнями, такманами или драконами. Любая человеческая женщина может родить нам ребёнка. Люди — неогранённые камни, глина, из которой можно лепить что угодно, — красные глаза вампирши прищурились.

— Только магов и ведьм из людей не сделаешь, — возразил Демиан.

— Из взрослых да, а родить мага или ведьму человеческой женщине вполне по силам, — настаивала на своём Катарина.

Демиан изучал её лицо, вглядывался в красивые черты, и они находили отклик в его израненном сердце. Нет, нелюбовь, это чувство для него навечно потеряно, скорее симпатию и близость. Дракона тянула к Катарине неуёмная сила, сейчас пройдя сквозь ад, побывав между жизнью и смертью и восстав из праха, ему так хотелось чужого тепла. Одиночество последних дней измучило не хуже проклятия. И Демиан потянулся к этому теплу, не думая о последствиях, понимая, что его отвергнут.

Он обхватил руками тонкую талию вампирши, коснулся губами её губ. Дракон ожидал, что Катарина его оттолкнёт, ударит, или выпустит клыки и вопьётся в плоть. Такая дерзость не могла сойти ему с рук. Но вампирша ответила на поцелуй с неожиданной жадностью и страстью.

Дракон внутри ликовал, вырываясь наружу, вытесняя всё человеческое. Оставалась только страсть, слепое желание дарить и получать тепло. Катарина забралась к нему на колени, обвила корпус сильными стройными ногами. Она обхватила ладонями его лицо. «Какие тёплые и мягкие у неё руки», — короткие обрывки бессвязных мыслей кружили в голове. Вампирша заглянула ему в глаза, и этот взгляд, полный любви и нежности говорил о многом. Она улыбнулась легко и искренне и сделалась прехорошенькой, вновь поцеловала уже нежнее. Прочный деревянный стул заскрипел под тяжестью их тел.

Не прикрывая поцелуй, Демиан поднялся на ноги. Катарина покрепче обхватила руками его шею. Он отнёс её на кровать. Страсть поглотила его, отключая рассудок. Хотелось целовать мягкие, тёплые губы, гладить нежную фарфоровую кожу, прикасаться к совершенному женскому телу. Демиан так нуждался в ласке, так хотел быть с кем-то, стать одним целым с другим живым существом, пусть ненадолго забыть своё безграничное одиночество.

Шелковая рубашка и кожаные брюки Катарины оказались на полу, теперь ничто не мешало наслаждаться ею. Кожа вампирши совершенно не имела запаха, это одновременно удивляло и распаляло ещё больше. Сейчас в объятьях дракона находилась совершенно другая женщина, исчезла всё собранность и закрытость, она вся буквально дышала страстью и желанием.

И вот он вошёл в неё, оказался внутри, слился на мгновение с её телом. Катарина застонала и впилась в губы горячим поцелуем. Сильные длинные пальцы стискивали плечи дракона. Она держалась, не выпускала опасные когти, способные до костей разодрать плоть.

В Катарине одновременно уживались страсть и нежность, замкнутость и раскрепощённость. Она оказалась такой необыкновенной, прекрасной и пугающей.

На какое-то время Демиан полностью выпал из реальности, не существовало ничего ни прошлого, ни будущего, только гибкое тело в его объятиях. Остались только инстинкты, дикие, необузданные, первородные. Жизнь бурлила, воспламеняя кровь, наполняя плоть силой и могуществом. Танец двух тел, древний, как сама жизнь, на старой пастели в чужом доме — в этом сейчас и заключался весь его мир.

Когда всё закончилось, они долго лежали молча. Неуёмное желание, застелившее глаза и затуманившее разум исчезло, пришло горькое чувство сожаления. Они были друзьями, но теперь он всё испортил. Перешёл черту, которую не следовало переходить, поддался слабости. Катарина нравилась дракону, но он её не любил. «Не предал ли я память Сабрины. Прошло так мало времени после её смерти, а я уже в постели с другой женщиной…» — в эти мгновения Демиан себя ненавидел.

— Зря ты переживаешь, — словно прочитав его мысли, сказала Катарина, нарушая молчание, — мы ничего друг другу не должны. Ты нуждался в тепле и ласке, а мне просто было любопытно, какого это переспать с драконом.

Вампирша положила голову ему на грудь и стала указательным пальцем выводить на коже невидимые замысловатые узоры.

— Я хочу, чтобы ты осталась со мной, — произнёс Демиан и понял, что говорит искренне.

Он правда хотел, чтобы Катарина принадлежала только ему, осталась рядом, прогнала одиночество.

— Я низкого происхождения, ничего не выйдет, — усмехнулась Вампирша.

— А я принц без земель и народа, — возразил дракон, от осознания сказанного заныло в груди.

— Скорее король, — Катарина села, длинные белые волосы прикрыли её наготу.

— Я, надеюсь, у тебя не было отношений с Люцианом? — Демиан всё-таки задал терзавший его вопрос.

— С этим напыщенным и высокомерным эгоистом? Нет уж! — Катарина рассмеялась.

— Мне Люциан не кажется настолько плохим. Он благороден, держит слово и, вообще рискуя всем, пришёл на помощь, спас мне жизнь, — возразил дракон и притянул вампиршу к себе, зарылся носом в белые мягкие волосы.

— Люциан словно надоедливый младший брат, я никому не позволю говорить о нём дурное, отдам жизнь, защищая его, но это не значит, что он меня иногда не раздражает, — ответила Катарина. — Думаю, ты не захотел бы переспать со своим братом или сестрой.

— Думаю, что нет, — губы Демиана слегка дрогнули, но так и не сложились в улыбку.

— Мне пора возвращаться, — сказала вампирша, вырываясь из его объятий.

Катарина неспешно собрала разбросанные по полу вещи и оделась. Демиан внимательно наблюдал за ней. Отпускать её не хотелось, странная тоска уже сдавливала сердце дракона, вроде они ещё не попрощались, а он уже скучал.