Броня из облаков - Волгина Алена. Страница 17

Оглянувшись, он улыбнулся:

– В нагрузку к яхте? Это звучит так интригующе, что теперь я просто обязан узнать подробности!

Глава 9. Антимагическая коалиция

Парадный зал колледжа, с его с его подавляющим величием, массивными колоннами и древним эхом, гуляющим под потолком, производил мощное впечатление даже на неунывающих первокурсников. После этого огромного помещения, размером с ангар для дирижабля, маленькая комната в мужском корпусе общежития показалась Крису спокойным, тихим прибежищем. Чтобы избежать соседства с Хавьером, он готов был жить хоть в сарае с метлами, но эта комнатка была, конечно, гораздо уютнее. В открытое окно проникал запах шиповника, солнечные лучи красили дощатый пол в цвет ирисок. Пустые книжные полки и ящики комода так и манили разложить везде свои вещи, обустроиться, везде оставить свой след.

Рико, выглянув в окно, первым делом оценил наличие водосточной трубы и возможность легко попасть из окна как вниз, так и на крышу. Согласно Уставу, после вечернего колокола все младшие студенты должны были находиться в своих спальнях, но вольнолюбивая натура Рико не терпела ограничений. Крис уже понял про своего нового друга, что любой свод правил нисколько не улучшал его дисциплину, а только подстегивал его изобретательность.

– Значит, ты прилетел с Аррибы? – спросил он, надеясь узнать побольше о семье Бласко. И о яхте, конечно. Сын торговца он или нет, но Рикардо был совсем не похож на изнеженных аррибских пижонов, умеющих только фланировать по набережной и хвастаться отцовскими деньгами.

– Да, мой… отец отправил меня сюда, – помедлив, ответил Рико. Он задумчиво повертел в руках стопку рубашек, которые вынул из чемодана, затем небрежно сунул их в ящик комода. – Мать пришлось уговаривать дольше, но в конце концов и она согласилась. Сказала мне в качестве напутствия: веди себя прилично и главное, будь собой. Интересно, я один вижу в этом неразрешимое противоречие?

В его лице мелькнул проблеск веселья. Хавьер да Коста мог кого угодно довести до депрессивного эпизода, но теперь к Рико понемногу возвращалось хорошее настроение. Он задумчиво присел на краешек кровати, погладил ладонью жесткое покрывало. Казалось, он хотел что-то рассказать и мысленно подбирал слова. Крис его не торопил.

– Сеньор Бласко мне не родной отец, – сказал Рико после недолгого молчания. – Он хороший человек, но не самый удачливый коммерсант, прямо скажем. Сколько бы он ни придумывал схем для быстрого обогащения, это всегда приводило к одним только неприятностям. Например, как с «Фрингиллой».

– «Фрингилла» – это та самая яхта?

– Да. Однажды отец решил, что платит слишком много налогов и создал благотворительный фонд, как бы для изучения редких птиц. Ключевое слово здесь «как бы». Яхта официально принадлежит фонду. Однако налоговые инспекторы не оценили его благородный порыв и потребовали доказать важность наших научных экспедиций, а яхту временно передали в распоряжение колледжа Всех Ветров. Отец согласился, куда деваться. Всё лучше, чем выплачивать налоги за несколько лет. А я… ты знаешь, «Фрингилла» мне как родная. Нас с ней где только не носило! У меня прямо душа болит, как представлю, что на ней будет ходить кто-то чужой. Вот я и подался сюда… Ты, наверное, считаешь меня идиотом, – добавил он после недолгого молчания.

– Вовсе нет, – возразил ему Крис.

Он прекрасно понимал Рико. Его джунта тоже давно лежала без дела, но никому, кроме Джинни, он не позволил бы прикоснуться к ней даже пальцем.

– Я всегда считал, что важность магии переоценивают, а теперь вот сам оказался здесь. Учитывая мои прошлые подвиги, это почти анекдот. Ребята узнают – обхохочутся. У нас на Аррибе к магии относятся куда более скептически. Был даже скандальчик недавно, когда какой-то олух передал новейшие исследования поля флайра конструкторам Эрленхейма, представляешь?

Что? Крис вздрогнул от внезапного подозрения.

– Надеюсь, ты не имеешь к этому отношения? – вырвалось у него.

– Нет, конечно, я же не настолько тупой, – бездумно отмахнулся Рико. – Просто обидно, когда ты три года ходишь на яхте, знаешь все пути на Архипелаге вдоль и поперек, а самые выгодные грузы всё равно отдают тем капитанам, у которых есть маг на борту, потому что так, видите ли, безопаснее! Мы с ребятами столько раз выступали против этих преференций, и вдруг я внезапно поступаю в магический колледж, да ещё записываюсь на курс к магистру Варгасу с кафедры ветроведения. Забавный поворот судьбы.

– К Варгасу? – ошеломленно пробормотал Крис.

– Да, я узнал, что «Фрингиллу» собираются отдать ему. Он изучает проблему пульсирующих гроз на Фуэрте, и яхта нужна ему для исследований. Сам понимаешь, на моторном судне ты к магическому шторму не подберешься, мотор не выдержит. Только на паруснике. Ну или можно ещё на драконе, но это вариант для отчаянных!

– М-да, – Крис сделал вид, будто полностью поглощен раскладыванием одежды в комоде, чтобы скрыть смущение. Было неловко за свои внезапно вспыхнувшие подозрения в адрес Рико. Не может быть, чтобы этот парень, с его решительностью и прямотой, оказался замешан в таком дурно пахнущем деле, как кража военных секретов! И всё-таки… Отец ясно сказал, что утечка сведений произошла из-за коммерсантов, имеющих контакты на Континенте, а Рико Бласко идеально вписывался в эту роль. Да ещё так вовремя появился в Эль Вьенто, сочинив трогательную историю про яхту, и теперь ищет подходы к Варгасу, хотя в магии смыслит не больше, чем твой домашний кот.

Он тряхнул головой, прогоняя досужие мысли. Чушь всё это. Совпадения – это ещё не повод, чтобы подозревать нормального человека во всех грехах. И вообще, наверняка всё дело в этом сеньоре Варгасе, к которому Крис заранее преисполнился неприязни. Рико здесь ни при чём. Варгас – вот ключевое звено в этой подлой цепочке тайн!

Решительно захлопнув ящик комода, он обернулся:

– Знаешь, я ведь тоже интересуюсь грозами, – улыбнулся он Рико. – У меня к ним, можно сказать, старые счеты. С детства.

Его сосед явно обрадовался:

– Правда? Здорово! Значит, запишемся на курс к Варгасу вместе! – предложил он. И Крис кивнул, всё ещё удивляясь тому, как неожиданно совпали их интересы.

Глава 10. Ночью все кошки серы

В первую же неделю Крис мысленно поделил все предметы в колледже на две категории. В первую попали математика, авиационная метеорология и навигация – то есть то, что было годно и нужно. Ко второй категории он отнес всё, что было связано с магией, то есть представляло собой непонятную тоскливую муть. Трудно было воспринимать всерьез такие задания, как, например, определение тональности ветрового потока или записывание сновидений. Или эти дурацкие медитации, во время которых у Криса всё тело чесалось от нетерпения.

Снилось ему, кстати, всякое. Иногда приходили тревожные сны, навеянные колючим ветром его родного острова. Снился Эрвидерос в лучах заката – весь тревожный, багровый, словно залитый кровью. Островерхие башни копьями целились в небо, а между ними текла и текла грязная рванина пыльно-серых облаков… От таких видений Крис просыпался в холодном поту. Зажмурившись, старательно вызывал в памяти стрельчатые окна парадной галереи, в которых по утрам вызревал теплый свет, солнечную столовую, где их семья собиралась за завтраком, заботливые руки матери и веселое хихиканье Джинни… Тогда липкий страх таял, отпускал понемногу. До следующего раза.

Один раз к нему во сне пришла Лин, вновь стоявшая на пороге своей каюты. Только в этот раз он не побоялся переступить порог, а Лин, к его радости, совершенно не смутило его увечье, и дальше волшебный сон перешел в такую плоскость, что Крис не стал бы рассказывать о нем никому, никогда, даже под угрозой исключения из Эль Вьенто. Не удивительно, что его оценки по толкованию сновидений оставляли желать лучшего.

Ещё одним предметом, который он сразу записал в категорию нелюбимых, были семинары по истории магии. Занятия проходили в просторном, хорошо освещенном классе, где столы находились на большом расстоянии друг от друга, а в каждом углу стояло по пенному огнегасителю «Лорантин» – так, на всякий случай. Несмотря на плотно закрытые окна, по комнате гуляли сквозняки: первокурсникам дали задание сотворить легкий воздушный поток, достаточный для того, чтобы сдуть со стола бумажный шарик.