В отчаянном разрушении (ЛП) - Дж. Елена. Страница 19

— Я могу сделать так, чтобы ты почувствовал себя жизнью вечеринки. У меня есть кое-что...

— Как бы заманчиво это ни звучало, я хочу успеть на работу завтра, — отрезаю я.

— Тогда что ты хочешь сделать? — Она смотрит на меня.

Черт, я даже не знаю, как на это ответить. На долю секунды я смотрю на бар и вижу, как Фрэнки делает ответные выстрелы с девушками, а они хлопают и прыгают вместе с ним. Он кричит и поднимает кулаки в воздух.

— Мы можем пойти ко мне, — наконец говорю я, и она кивает, улыбаясь.

— Веди, Арло, — мурлычет она, прежде чем мы выходим из кабинки.

Я бросаю последний взгляд на Фрэнки, который, наконец, видит меня, и он хмыкает, прежде чем я выхожу из бара вместе с Харпер. В жарком летнем воздухе душно, пока мы добираемся до моего грузовика. Я открываю ей дверь, она запрыгивает в машину, и мы едем к дому.

Только когда мы подъезжаем к дому, я вижу, что наверху горит свет. Это не комната Рози.

— У тебя тут кто-то живет? — спрашивает Харпер, выходя из машины.

— Да, моя дочь, — прохладно отвечаю я. Мне не нужно уточнять, что это Клементина.

Она замирает на месте, когда мы подходим к входной двери. Я поворачиваюсь и смотрю на нее расширенными глазами.

— Дочь?

Кажется, она немного колеблется, и я знал, что это будет проблемой. Это всегда происходит в тот момент, когда эти слова проскальзывают в разговоре со знакомыми на одну ночь. Они думают, что моя дочь - это малыш или что-то еще, за чем нужно ухаживать.

— Ей двадцать один, — говорю я почти слишком резко. Не знаю, почему меня так расстраивает этот разговор, когда Рози даже нет дома.

Харпер сохраняет спокойствие и смотрит на дом, а затем снова на меня. — Она дома?

— Возможно, да, — пожимаю я плечами. — Слушай, Харпер, если ты не хочешь заходить в дом, то можешь не заходить.

Прежде чем я успеваю понадеяться на лучшее, она качает головой и делает шаг ближе.

— Меня это не беспокоит. Это ведь всего лишь разовая вещь, верно?

Она улыбается, отойдя на шаг, и подмигивает мне.

— Да, один раз, — бормочу я.

Мы направляемся к входной двери, и я, убедившись, что мои шаги громкие, с силой закрываю дверь. Если Клементина действительно дома, мне нужно, чтобы она услышала, что я не один, поэтому она остается наверху.

Меньше всего мне нужно, чтобы она спустилась, когда я буду трахать незнакомку. Мне не нужно, чтобы это искаженное ужасом лицо запечатлелось в моей памяти.

— Хороший дом, — говорит Харпер позади меня.

— Спасибо, я сам его отремонтировал, — говорю я, когда мы направляемся по коридору к моей спальне. В доме тихо, а на первом этаже темно.

Харпер хмыкает, прежде чем я открываю дверь спальни и позволяю ей войти первой.

— Мне нравится.

Она подмигивает, направляясь к кровати и садясь.

Она симпатичная, но не идет ни в какое сравнение с... черт, я должен перестать думать об одном человеке. Вот он я, готовый трахнуть незнакомку. Я не могу думать о ком-то другом.

Не могу.

— Что-то не так? — спрашивает она, похлопывая по месту рядом с собой на кровати.

— Нет, совсем нет, — вру я, прежде чем закрыть дверь и запереть ее на ключ.

— Ну тогда пойдем, — хихикает она, махая мне рукой. Я киваю и направляюсь к ней, прежде чем она тянет меня за запястья к кровати. Она быстро занимается поцелуями, а затем снимает свою одежду и мою.

Я пытаюсь сосредоточить свои мысли на удовольствии и этой незнакомке, но не могу не думать о милых веснушках и карих глазах.

Это ужасно, я знаю. Но я ничего не могу с собой поделать.

Я в глубокой, абсолютной жопе.

Глава 9

Клементина

У него был кто-то в гостях, и он, черт возьми, знал, что я дома.

Я знаю, что не должна злиться, но я злюсь. Я слышала их всю ночь. Я знала, что должна была присоединиться к Розе, когда она пригласила меня вчера вечером, но я хотела позвонить маме, пока они с Декланом начинали свой день. Это был хороший разговор, но потом я услышала хлопок дверцы его машины и женский голос за моим окном. Я даже высунулась в коридор и услышала их разговор, пока их голоса не стихли.

Потом изголовье кровати ударилось о стену и практически сотрясло весь чертов дом.

Я хотела написать Розе со злости и пожаловаться ей, но это ни к чему хорошему не привело бы. Зачем ей знать, с кем трахается ее отец?

Не помогло и то, что, пока я не могла уснуть, звук захлопнувшейся входной двери разбудил меня около шести утра. Я все еще ворочаюсь в кровати, пытаясь снова заснуть, но бесполезно.

Я стону и встаю, понимая, что придется просто терпеть и пытаться вздремнуть позже. Я встаю, чтобы подготовиться к дню, и собираю волосы в хвост, прежде чем спуститься вниз. Там тихо, поэтому я предполагаю, что это мистер Сантос хлопнул дверью сегодня утром вместе с женщиной. Я пробираюсь на кухню и, подпрыгнув, делаю шаг назад.

Мистер Сантос наливает сливки в кофе и выглядит растрепанным. Но не в том смысле, что у него только что был лучший секс в моей жизни прошлой ночью. Он поднимает глаза и ловит мой взгляд, но ничего не говорит и продолжает готовить кофе.

Значит, он ворчит, это очевидно. Я делаю глубокий вдох, прежде чем направиться к шкафу и достать стакан, чтобы наполнить его водой. На кухне царит тишина, если не считать моих звуков. В конце концов я ставлю стакан на остров, и мистер Сантос пристально смотрит на меня, прежде чем сделать глоток своего кофе.

— И тебе доброго утра, — ворчит он.

Это выводит меня из равновесия. Я поворачиваюсь к нему лицом и кладу руку на бедро.

— Простите?

Он смотрит на меня какое-то время, затем отставляет кофе и поправляет воротник рубашки. Его очень приталенная рубашка, которая демонстрирует его мускулы. Сегодня на нем джинсы, и они такие же приталенные. У меня чуть слюнки не потекли от этого зрелища, но я должна оставаться в ярости.

— Я сказал "доброе утро", Girasol, — повторяет он.

— Перестаньте меня так называть, — огрызаюсь я. На его губах появляется намек на улыбку, после чего он возвращается к каменному взгляду.

— Хорошо спалось? Обычно ты не встаешь так рано.

Я издаю надменный смешок и качаю головой.

— Кто-то не давал мне спать всю ночь. А потом кто-то хлопнул дверью и разбудил меня, когда я наконец-то смогла заснуть.

Его каменно-холодное выражение лица на секунду растаяло от моих слов. — Черт, прости, Girasol. Я не хотел тебя будить.

— Хм, — это все, что я могу сказать в ответ. Он снова подносит кружку к губам и смотрит на меня.

— Я тоже сожалею о прошлой ночи. У Фрэнки была отличная идея...

— Я не хочу об этом слышать, мистер Сантос.

Я быстро говорю, поворачиваюсь и направляюсь к холодильнику. Я достаю тосты, которые мне внезапно захотелось съесть. Я засовываю две штуки в тостер и облокачиваюсь на стойку, глядя на металлическое отражение. У меня под глазами мешки, и мне хочется накричать на того, кто дал мне их.

— Этого больше не повторится, — говорит он почти слишком тихо. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и вижу, как его глаза переходят на мое лицо, и на его лице написано довольно убедительное извинение.

— Хорошо, — тихо отвечаю я.

Тосты выскочили из тостера, я взяла тарелку и высыпала их на нее, а затем направилась в кладовку за сиропом. Я наливаю изрядное количество и направляюсь к острову. Однако я не сажусь. Я хочу закончить завтрак и как можно быстрее вернуться наверх.

— Я буду на работе до пяти, но потом смогу приготовить ужин. Рози должна быть дома, — говорит он, допивает кофе, идет к раковине и начинает ее мыть. Я наблюдаю за ним какое-то время, завороженная тем, как напрягаются его мышцы при выполнении такой обыденной работы. Я проглатываю сухость в горле, прежде чем приступить к яйцам, лежащим передо мной. Я складываю их как тако, прежде чем откусить кусочек. Сироп вытекает из кончиков и попадает мне на подбородок. Я быстро слизываю его.