В отчаянном разрушении (ЛП) - Дж. Елена. Страница 4

Для меня и моих людей это была не слишком большая работа, но тяжелая и продолжительная. Мы были там с шести утра и почти до семи вечера. Мне пришлось завязать, как только я понял, сколько времени прошло. Я обещал Рози приготовить на ужин стейк на гриле и ее любимую сальсу, и я не могу ее подвести.

Я стараюсь удалять грязь с рук салфетками, которые держу в своем грузовике именно для этого. Мне требуется почти четыре салфетки, чтобы удалить грязь до приемлемого состояния, при котором я смогу вести машину, не соскальзывая ладонями с руля. Последнее, что мне нужно, - это разбиться и пропустить ужин с дочерью. Я слишком долго пытался восстановить отношения с ней, я не могу рисковать.

Скорее всего, она со злости бросит ингредиенты для сальсы на мою могилу вместо цветов. Рози в детстве обожала вечера тако, поэтому я стараюсь устраивать их дома всякий раз, когда обещаю ей это.

Мне не нужно много времени, чтобы добраться до дома и увидеть, что некоторые огни горят. Я паркую машину, затем беру с заднего сиденья холодильник и выпрыгиваю. Я чуть не забыл про бейсболку, лежащую на приборной панели, и надел ее задом наперед.

Я захлопываю дверь грузовика и направляюсь к передней двери. Раньше я ходил через гараж, но после расставания он превратился в такой бардак, что это последнее место, где я хотел бы оказаться. Когда-нибудь я найду в себе силы зайти туда и все вычистить. Но не сегодня. Мне нужно приготовить стейк.

В фойе дома тихо, пока я стаскиваю рабочие ботинки. Я не упускаю из виду чемодан, стоящий у вешалки, и поджимаю брови. Возможно, это чемодан Рози, который она собрала до того, как узнала об отмене своей поездки на учебу в Грецию.

Я направляюсь на кухню, услышав хихиканье наверху, и улыбаюсь. Рози была расстроена тем, что ее школа отменила поездку, но я воспринял это как знак того, что это идеальное время, чтобы сблизиться с ней. С тех пор как мы расстались, мне казалось, что она оттолкнула от себя маму и меня, чтобы справиться с ситуацией. Я не хотел принуждать ее к общению, если это был ее способ исцеления, поэтому я дал ей свободу. Но прошло уже три года, и я хочу все исправить.

Мои ноги громко стучат, когда я пробираюсь по коридору из кухни, после уборки холодильника, в спальню, чтобы снять грязную одежду. Метод тщательно продуман: прямо у двери стоит корзина для белья, так что я могу зайти внутрь, раздеться и не оставить грязных отпечатков или падающих кусочков мусора на красивом полу. Прошлым летом я неустанно работал над ними, так что будь я проклят, если на него попадет хоть один грязный отпечаток. Рядом с корзиной для белья лежат шлепанцы, чтобы я мог легко дойти до ванной, не создавая беспорядка.

Я так занята в течение недели, что редко хочу тратить выходные на уборку этой комнаты из-за беспорядка, который я создаю, поэтому я придерживаюсь этой системы. У меня даже есть специальное средство для мытья тела от грязи, масла и грязи, которые все еще могут быть на мне, пока я принимаю душ.

В доме по-прежнему тихо, когда после душа я отправляюсь на кухню и достаю приготовленный стейк: arrachera. Он приправлен солью, перцем, тоннами лайма, кинзой, луком и даже дольками апельсина. Чем дольше вы его маринуете, тем вкуснее он получается, согласно рецепту мамы Сантос. Пока я нарезаю лук и кинзу для начинки, я начинаю готовить сальсу. Из гостиной доносится музыка из незнакомого мне плейлиста. Она уже негромко играла на телевизоре, поэтому я просто сделал погромче.

Я слышу шаги, направляющиеся на кухню, и поворачиваюсь, чтобы увидеть маленькую фигурку Рози, которая широко улыбается, но ее глаза говорят мне совсем другое.

— Mija2, я не забыл про стейк, — поспешно говорю я ей, продолжая готовить ингредиенты для сальсы и доставая кастрюлю, чтобы отварить томатильо. Она смотрит на меня некоторое время, прежде чем прочистить горло.

— Мне нужно с тобой кое о чем поговорить, — начинает она. Я слабо улыбаюсь ей, стараясь сосредоточиться на ужине. Уже близится девять вечера, и мне неприятно осознавать, что она, вероятно, с нетерпением ждала своего любимого блюда с шести часов. На мгновение меня охватывает легкое беспокойство, что я сосредоточился не на том, на чем нужно, и я безмолвно молюсь, чтобы все дело было только в позднем ужине и ничего серьезного. Я слышу, как она тяжело вздыхает.

— Как дела, детка? — спрашиваю я, хватая все необходимое для гриля, который я забыл запустить. Черт, мне нужно принести уголь из гаража.

— Папа, пожалуйста, — строго говорит она. Я останавливаюсь на месте, держа в одной руке стейк на тарелке, прижатый к ребрам, а в другой - инструменты для гриля. Ее карие глаза сверкают, как у ее матери, и я ненадолго отворачиваюсь, прежде чем снова взглянуть на нее.

— Mande 3 ?

На мгновение она закусывает губу, прежде чем сделать глубокий вдох.

— Моя подруга здесь, в моей

комнате. Она должна была поехать со мной в ту поездку в Грецию...

— Хорошо, что она приехала. Мы будем рады, если она присоединится к нам за ужином.

— Дело не в этом… — Ее голос затихает, и я поджимаю брови. Она делает еще один глубокий вдох. — Короче говоря, она не может вернуться домой в Мэриленд, и она вроде как застряла здесь. Она может остаться?

— Например, на ночь? Конечно. — Я улыбаюсь.

Рози тяжело вздыхает, и я думаю, что же, черт возьми, я делаю не так. Я опускаю взгляд на стейк, а потом снова на нее.

— Нет. Escúchame, por favor. 4

— Я слушаю, — говорю я с более глубокой интонацией в голосе. Я жду, пока она соберется с мыслями, прежде чем выплеснуть все то, что запутало ее в паутине нервов.

— У Клементины, моей подруги, есть чек. Поскольку программа была рассчитана на все лето, она хочет знать, сможет ли она остаться у нас на месяц или два, если не дольше, исходя из ее ситуации. Она заплатит за это из возврата, который ей дали.

Теперь это я кусаю губу от нервного напряжения. Онс многого просит, но по тому, как она смотрит на меня щенячьими глазами и покусывает губу, я вижу, как много это значит для моей дочери.

Наши с Рози отношения потихоньку начинают налаживаться, и я не хочу ничего испортить. Если ее подруга останется с нами на лето, это будет не так уж плохо. Я чертовски занят на неделе, а девушки их возраста выходят на улицу по выходным, так что у меня будет свободное место…

— Спроси меня еще раз, когда я приготовлю стейк, — говорю я ей с теплой улыбкой. Я не хочу давать обещания так быстро, к тому же мои мысли заняты ужином.

На мгновение мне кажется, что она раздражена моим ответом и в гневе повернется на пятки, но вместо этого она тепло улыбается и кивает. — Спасибо, papá.

Она не называла меня так с тех пор, как была маленькой, и мое сердце чуть не выскочило из груди. — Конечно, mija.

Прежде чем она успевает сказать что-то еще, я отступаю в заднюю часть дома к стеклянным раздвижным дверям, пока не оказываюсь на заднем дворе. Он просторный, с бассейном, джакузи, сараем для инструментов и импровизированным патио. Гриль стоит на вершине патио, и я кладу инструменты и тарелку на стол, а затем осматриваю гриль, чтобы убедиться, что он чист. Я стараюсь чистить его после каждого использования, чтобы он оставался первозданным.

Мне нравится, когда мои дорогие вещи выглядят красиво.

Разобравшись с этим, я тащусь по заднему двору, прохожу через деревянные ворота и нахожу запасной ключ от гаража под ближайшим горшком с растением. Я открываю дверь гаража и щелкаю выключателем. Стены заставлены коробками, а в центре их еще больше, плюс несколько велосипедов, беговая дорожка, которой я больше не пользуюсь, и небольшая секция для гриля. Я быстро направляюсь туда, стараясь не оглядываться по сторонам и не искать ничего, что могло бы вызвать у меня приступ паники. Я уже чувствую, как воздух душит меня, проникая в легкие и обволакивая их, плотно сжимая. Я откашливаюсь, хватаю пакет с углем и быстро выхожу из гаража. Резко захлопываю боковую дверь и с силой бросаю ключ под коврик. Я смотрю на угасающее оранжево-розовое закатное небо и делаю несколько глубоких вдохов.