Так хочу быть рядом - Ханней Барбара. Страница 4

К сожалению, она не первая его подруга, которая уходила подобным образом. Впрочем, Гриффу не хотелось думать о проблемах в личной жизни. После целого дня, посвященного солнцу, морю и дружбе, он чувствовал себя так, словно родился заново и хотел бы сохранить это ощущение подольше.

Три мушкетера прошли по широкой лужайке, простиравшейся у входа в гольф-клуб Изумрудной бухты. Грифф внезапно остановился, словно натолкнувшись на невидимую стеклянную преграду.

Он лишь краем глаза заметил на балконе миниатюрную темноволосую женщину, но сразу понял, что это Ева.

Черт, ее здесь быть не должно!

Она стояла на балконе в белом платье без рукавов, смеялась и болтала с остальными. Даже на расстоянии Грифф узнал ее. Никакая другая женщина не была такой стройной и подтянутой. И ни у какой другой женщины нет такой великолепной осанки, естественной элегантности.

Вот черт!

Теперь Грифф знал, что обманывает себя. Его уверенность, что при встрече с Евой он останется безразличным, оказалась ложной.

Он вернулся в прошлое, вспоминая все, что было между нами. Как он помогал ей подобрать очки для подводного плавания, а потом учил нырять, делал с ней домашнюю работу по математике, танцевал с ней в школе. На ней было длинное шелковое платье цвета морской волны, оттенка ее глаз, рядом с ней он чувствовал себя принцем из сказки.

Он копил деньги на доску для серфинга, но потратил все накопленные карманные деньги на день рождения Евы, подарил ей подвеску с аквамарином на серебряной цепочке.

– Что случилось, Грифф? – Голос Барни вторил его мыслям. Они с Тимом смотрели на него подозрительно.

– Ничего, – быстро ответил Грифф.

Парни нахмурились, пожали плечами и пошли дальше. Грифф, резко помрачневший, не отставал от них.

Вот черт! Ничего, он справится. Привык скрывать свои чувства. Он делал это каждый день в суде. Конечно, можно было сыграть роль старого друга, который за последние двадцать лет почти не вспоминал о бывшей однокласснице. Да, он стиснет зубы и все вытерпит. Подумаешь, какие-то выходные.

Джейн предупредила Еву о приезде Гриффа лишь в самую последнюю минуту. Причем это было даже не предупреждение. Она сообщила об этом с большим восторгом, уверенная, что Ева обрадуется.

К тому времени Ева уже прибыла в бухту и поселилась в мотеле, в уютной комнате с видом на океан, соответственно, путь к отступлению уже отрезан. Когда Джейн поделилась этой новостью, она улыбнулась через силу и притворилась довольной.

– Подруги с ним не будет, – добавила Джейн. Существование подруги стало хорошей новостью. Вероятность того, что Грифф все еще одинок и свободен, беспокоила Еву. А поскольку он состоит в стабильных отношениях, то и зла на нее не держит.

Ева убеждала себя, что волнуется зря. Прошло столько лет. Грифф, наверное, ее уже давно забыл. С чего бы ему интересоваться ею? После того как она покинула город, он окончил университет и вел уверенную борьбу в системе правосудия. Теперь Гриффин Флетчер очень влиятельный адвокат. Справедливость для всех. Такая высокая и благородная цель.

Без сомнения, он посмотрит на балерину, которая целями днями кружится и совершает пируэты, и сочтет ее глупой, никчемной пустышкой.

По крайней мере, Ева смогла совладать с эмоциями на публике, а теперь, когда встреча выпускников в полном разгаре, беззаботно общалась со старыми школьными друзьями. Всем хотелось услышать о ее танцевальной карьере и жизни в Европе, но она старалась не афишировать лишние детали.

Ева была рада услышать об обычной жизни бухгалтеров и учителей, медсестер и фермеров, охотно смотрела фотографии их очаровательных детишек. Она как раз умилялась фотографии шестимесячных близнецов Роуз Гарднер, когда услышала взволнованный голос Джейн.

– О, привет, Барни, Тим. Привет, Грифф.

Грифф.

Несмотря на все усилия, сердце Евы затрепетало, словно пойманная в силок птица. Желание увидеть его было слишком велико, и сопротивляться ему она не могла.

Она думала, что хорошо подготовилась к первой встрече, но через мгновение поняла, что это вздор. Она дрожала, как последний осенний лист на ветке.

Вот он. Человек, который будет выделяться в любой толпе. Наверное, не выше, чем раньше, но, конечно, шире в плечах и груди. Непослушные каштановые волосы, высокие скулы, кривоватый нос и квадратная челюсть. Все как раньше. Те же умные серые глаза, от которых невозможно спрятаться.

Гриффа Флетчера нельзя было назвать красавцем, но, несомненно, он очень мужествен. На щеках залегли складки, которых не было в восемнадцать, он потерял свою легкую мальчишескую улыбку и теперь напоминал гладиатора, готового к битве. Ева почувствовала, что сама вот-вот вспыхнет в языках пламени.

– Грифф, – тараторила Джейн. – Как приятно снова тебя видеть! Разве не замечательно, что Ева тоже смогла приехать.

Джейн с улыбкой повернулась к Еве и поманила ее.

– Я сказала Гриффу, что ты не придешь. – Она хихикнула, будто это была удачная шутка.

Ева увидела яростное пламя в глазах Гриффа. У нее сложилось впечатление, что он определенно остался бы дома, узнав, что она приедет на встречу.

Она отчаянно хотела убежать, но заставила себя выпрямиться и выдавить из себя улыбку. Стало легче, когда она перевела взгляд с Гриффа на бывших одноклассников, Тима и Барни.

Барни изрядно поправился и уже не мог похвастаться пышной гривой, зато его голубые глаза мерцали, а улыбка была искренней и приветливой.

– Привет, Ева, – обрадовался он. – Приятно тебя снова видеть. – Он пожал ее руку и поцеловал в щеку. – Мне нужно будет получить твой автограф для дочери Софи. Она только начала учиться балету.

– Как замечательно. Твоя Софи молодец. – Ева улыбнулась Барни. – Сколько у вас сейчас детей?

– Мальчик и девочка, и мы ждем третьего.

– Барни хочет собрать собственную футбольную команду, – прокомментировал Тим, послав нахальную усмешку в сторону приятеля.

Ева рассмеялась:

– Надеюсь, жена твой план поддерживает, Барни.

Тим тоже чмокнул ее в щеку, сообщив, что работает в банке и у него с женой есть сын, двухлетний Сэм.

Наступила очередь Гриффа приветствовать Еву, и беззаботная атмосфера тут же сошла на нет, будто кто-то щелкнул выключателем. Внезапное напряжение стало ощутимо всем. Сердце Евы громко билось, она испугалась, что они услышат.

Грифф улыбнулся ей. Приветливой его улыбку не назовешь, однако случайным прохожим она, вероятно, показалась бы дружелюбной. Ева тем не менее отметила выражение его глаз. Холодное. Непостижимое. Вызывающее.

– Как у тебя дела, Ева? – Он слегка обнял ее и коснулся губами щеки. Ее кожа вспыхнула огнем, и она с трудом перевела дыхание, когда его большие руки коснулись ее обнаженных плеч, теплые и твердые. Потребовалось мгновение, чтобы оправиться и вспомнить, что надо ответить на простой вопрос.

– У меня все очень хорошо, спасибо, Грифф. – Слава богу, Ева умеет говорить спокойно, ведь в ее словах нет ни слова правды. Она чувствовала себя больной и испуганной. В конце концов, у нее есть тайна, которой она ни с кем не делится, надеясь, что так будет и впредь.

Ее бедра ныли в агонии. По глупости, в припадке тщеславия она надела высокие каблуки и теперь платила за это высокую цену. Взгляд серых глаз Гриффа задержался на ней. Ева снова затрепетала.

– А у тебя как дела? – с запозданием спросила она.

– Прекрасно, благодарю.

С условностями было покончено, и в воздухе повисла неловкая тишина. Тим и Барни обозревали свои ботинки, потом друг друга.

– Мы должны выпить, – предложил Тим.

– Конечно, – согласился Барни с явным энтузиазмом. Оба повернулись и направились к бару. Похоже, им не терпелось уйти. – Еще увидимся.

Грифф остался неподвижным, наблюдая за Евой с каменным выражением лица. Под его взглядом она чувствовала себя одним из тех преступников, которых он отправлял на скамью подсудимых. На этот раз ее лицо вспыхнуло, и она знала, что он это заметил.