Развод. Не бывшие (СИ) - Черно Адалин. Страница 8

— На этом мы и сыграем, — довольно говорит отец. — Ты подписала документы о разводе?

— Да, вот, — протягиваю отцу бумаги, которые мне днем дал Давид и которые я успела подписать.

— Отлично. Запустим процесс развода, а дальше будем тянуть время. На вот, ознакомься, — отец достает из ящика стола папку и перебрасывает ее на мою сторону стола. — Там приблизительная схема первого заседания. Более подробно вы поговорите лично с адвокатом, но чтобы не было неожиданности для тебя, давить придется на то, что ты требуешь единоличную опеку над детьми. К тому же девочку он вообще не видел.

— Надю.

— Что? — переспрашивает отец.

— Девочку зовут Надя, папа. Пора бы уже запомнить имя собственной внучки.

— Я помню. Оговорился, — находится папа, но я отчего-то ему не верю. — Тебе все понятно? — спрашивает после длительной тирады, которую я уже не слушала, погрузившись в свои размышления.

— Понятно.

— Мы отомстим твоему Динару сполна. Растопчем его морально и материально. Разве ты не этого хотела?

— Я просто хотела развод.

— И развод получишь.

Я машинально киваю, уже прекрасно зная, что не пойду на поводу у отца. Я вовсе не планировала добиваться единоличной опеки и навсегда лишать Динара возможности видеться с детьми. Я лелеяла обиду, это правда, но мальчики соскучились по отцу и не перестают о нем спрашивать. Новую легенду после той, где я сказала, что они скоро смогут увидеть папу, просто папа будет жить отдельно от нас с ними, я не придумывала и не буду. Я не хочу совместную опеку, где Динар будет проводить половину времени с мальчиками, забирать их к себе, познакомит с Кариной. Но я согласна разрешить ему видеться с ними в моем присутствии, скажем, несколько часов пару раз в неделю. Учитывая, что так они виделись, когда мы с Динаром жили вместе, ничего не изменится.

— Это все? — спрашиваю, поднявшись со своего места.

— Почти. Присмотрись к Давиду. Понятно, что как мужчина он вряд ли будет в восторге воспитывать троих чужих детей, но мне нужен тот, кому я смогу передать бизнес. Дети твои вырастут не скоро, так что… поработай в этом направлении.

Глава 14

Ясмин

— Сними это, — произношу требовательным тоном, полностью игнорируя произнесенную ранее просьбу отца.

Давид перехватывает мою руку и проводит по запястью большим пальцем. Поглаживает, не разрывая зрительного контакта, слегка ухмыляется, когда непроизвольно отдергиваю руку, чтобы освободиться от захвата. Я не собираюсь его соблазнять, как бы того ни хотел папа. Между мной и Давидом давно все кончилось. Он, безусловно, видный мужчина. Статный, красивый, сексуальный, но он…

Как бы это объяснить?..

Слишком самоуверен?

Даже сейчас… он смотрит на меня так, будто прямо в это мгновение я должна упасть в его объятия от одного жеста внимания. Он знает о своей неотразимости, а меня считает женщиной явно не его уровня. Это читается в каждом слове, взгляде и жесте. Он словно дает мне понять, что своим вниманием делает мне одолжение. И ждет, конечно же, отдачи. Преклонения, может, жажды. Я должна его соблазнять, как и сказал отец. Я должна ему показать все свои положительные стороны, чтобы у него появилось желание быть со мной.

От этого меня начинает подташнивать, и я все же вырываю руку.

— Разонравился браслет? — хмыкает.

— Я хочу, чтобы ты убрал оттуда маячок. Немедленно.

— Снять браслет можно специальным ключом. Как ты можешь догадаться, с собой у меня его нет.

— Я готова поехать к тебе.

— Вот так сразу?!

— Прекрати паясничать, Давид. Мне не нравится слежка за мной.

— Я за тобой не слежу, Ясмин, а присматриваю. Согласись, тебе ведь нужна была помощь в нашу последнюю встречу.

— Я сниму его сама, — предупреждаю.

— Да пожалуйста. Если найдешь ювелира, который рискнет своим местом, сорвав пломбу с такого изделия.

— И что ты предлагаешь? Рубить руку?

Давид заразительно смеется, но мне ни разу не смешно. Я лишь недоуменно смотрю на мужчину, с которым некогда нас связывали довольно близкие отношения. Теперь не могу понять, что вообще в нем нашла. Нет, конечно, он неотразим и всегда таким был, но ведь в дополнение он еще и нарцисс, занимающийся самолюбованием и жаждущий восторженных вздохов от окружающих.

— Зачем сразу руку, Ясмин? Можно ведь… попросить меня.

Он делает шаг ко мне, я на два отступаю назад. Смотрю предупреждающе и даже порываюсь вытянуть руку, чтобы установить между нами дистанцию, но в последний момент сдерживаюсь. Давиду явно не нравится мое поведение. Он прищуривается, хмыкает…

Я отчетливо вижу в его взгляде недоумение. А еще он меня оценивает. Не только сейчас, но и раньше. Все это время, что мы виделись, Давид словно… приценивался? Господи! Этого мне только не хватало! Чтобы меня оценивали, словно выставленный на витрину товар!

— Я тебя попросила, Давид. Вижу, к просьбам ты холоден. Или… ты намекаешь на что-то конкретное?

Хочу отплатить ему той же монетой, но чувствовать себя такой же неотразимой, каким себя чувствует Давид, мне не хватает уверенности.

Дальнейший наш разговор прерывается отцом. Он зовет к себе Давида, чему я прямо сейчас несказанно рада. Буду надеяться только, что разговор пойдет не обо мне и папа не будет просить у своего теперь уже не водителя, а партнера, присмотреться к его бедной, никому не нужной дочери.

Поднявшись к себе, наспех принимаю душ и забираюсь в кровать. Этот день вымотал меня до невозможности. Требования отца, насмешка Давида, встреча с Динаром и его любовницей…

У меня что-то екает в груди, когда на телефон снова приходит смс с незнакомого номера. Срабатывает чувство дежавю. Вот я нахожусь в подавленном состоянии, разбитая, расстроенная после родов. Сейчас ощущения почти те же. И страх, с которым я открываю смс, почти что осязаем. Он темной паутиной расползается по телу.

Кликнув по сообщению, с облегчением выдыхаю, увидев там рекламную ссылку с приглашением на выставку. Вот ведь удивительно. Я столько времени провела в другой стране в роуминге и не получала ни одного такого сообщения, но стоило вернуться, как они второй день сыплются одно за другим. То меня приглашают на показ новой коллекции местного бренда одежды, то предлагают воспользоваться купоном на скидку в ювелирном. И вот сейчас…

Я собираюсь удалить смс, но палец зависает в воздухе, когда читаю имя. Анна Багрянцева. Первая выставка картин, невероятное мастерство в искусстве — гласит короткая похвала к предстоящему событию. Анну я знаю лично. Мы учились с ней в университете на одном курсе. И нам обеим очень нравился Динар. Только вот мне, в отличие от Анны, не требовалось прилагать никаких усилий, чтобы привлечь его внимание, потому что ни на кого больше он не смотрел.

Я нажимаю на ссылку с любопытством. Брожу по ее сайту, где расположена вся информация о выставке, перехожу в раздел контакты, работы, фотографии. Анна изменилась. Не до неузнаваемости, но она стала выглядеть потрясающе. Подтянутая, спортивная и натурально красивая. Без преувеличения — на ее лице нет следов косметологических операций или манипуляций косметолога. Разве что профессиональный постоянный уход для поддержания здоровья кожи.

Я сама не замечаю, как с сайта перехожу в строку браузера. Пишу “Анна Багрянцева” и получаю множество новостей и снимков. Перехожу почему-то по кричащему названию “Кто тот самый таинственный покровитель новой художницы Анны Багрянцевой?”. Страница почему-то слишком долго грузится. Мне даже приходится перезагрузить, но когда открывается, я едва не роняю телефон на пол, потому что на первом же фото я вижу Динара в обнимку с Анной. Сфотографированного со спины, но я без проблем узнаю его.

Глава 15

— Не думаю, что мы готовы что-то вам предложить, — сообщают мне на очередном собеседовании.

Мужчина средних лет выдавливает сочувствующую улыбку и практически сразу теряет ко мне интерес. Я вообще удивлена, что после посланного резюме они позвонили мне и попросили приехать на собеседование. Удивлена, потому что в том самом резюме практически ничего нет. После окончания университета я нигде не работала. Рожала любимому мужу детей и создавала уют в доме. Судя по тому, как быстро Динару это надоело, даже в этом я преуспела так себе.