Позывной "Курсант" 4 - Барчук Павел. Страница 37

— Подождите… — Я затряс головой и нервно засмеялся. — Этого не может быть. Второй человек — Разинков. Фамилия его была Разинков. То есть их двое явилось. Ляпин и Разинков.

— Верно. Разинков. — Панасыч вообще был спокойным. Будо речь шла о чем-то обыденном. — Это прежняя фамилия товарища старшего лейтенанта. Мы с ним одновременно, так сказать, новые документы получали. Пришлось в операции одной участие принимать. И фамилии у нас действительно были другие. Моя прежняя — Ляпин. А его прежняя — Разинков.

— Заткнись! — Клячин вдруг резко повернулся к Шипко, затем вполне ожидаемо вытащил из-под «кожанки» пистолет — А ну выходи из машины!

— Эй! Так не пойдёт. Куда выходи? — Вскинулся я. — Вы совсем, что ли, звезданутые оба? Вывалили мне на голову херню какую-ту, а теперь «выходи»?

Вообще, конечно, с моей стороны поведение было не самое разумное, особенно в присутствии человека с оружием. Но я реально охренел. Просто охренел. Такого поворота и такой правды я не ожидал вообще. Какого черта? Получается передо мной сидят те два человека, которые приходили за матерью Алеши? Но… Голоса? Почему я не узнал их голоса? Ладно фамилии. Хорошо. Голоса то должен был узнать. Наверное…

— Сиди здесь, Алексей, и не слушай его. Он — белогвардейская сволочь, которая сменила шкуру и пробралась в наши ряды. Внебрачный сын графёнка одного. Паскуда вражеская. Много лет скрывался под личиной борца за коммунизм и светлое будущее. — Сказал Клячин, не отводя при этом взгляда от Шипко. — Сейчас мы с ним побеседуем, я вернусь и поедем с тобой обратно в Москву. Все объясню тебе по дороге. Ты, главное, только его не слушай. Брешет он. Вылазь, говорю, товарищ Шипко! Поговорим с тобой по-простому. По-свойски поговорим.

Панасыч спокойно пожал плечами, а затем реально полез наружу. Без споров, без пререканий. Клячин тут же выскочил из машины, обежал ее и, пристроившись за Панасычем, повел его в лес.

Между прочим, у Шипко была ровно половина минуты, чтоб сбежать. И уверен, он бы смог. Потому что эту половину минуты Клячин как раз потратил, чтоб оказаться на улице рядом с бывшим товарищем. Да, Николай Николаевич по-любому начал бы стрелять. Это понятно. И по-любому попытался бы догнать Шипко, чтоб не дать тому уйти. Однако, там пятьдесят на пятьдесят получился бы итог. В любом случае, это — шанс. Панасыч вполне мог ускользнуть. А теперь уже вряд ли такое у него получится.

Не понимаю, почему он не воспользовался моментом. Наоборот. Ждал, пока Клячин пристроится ему в спину, тыча пистолетом между лопаток.

Я смотрел вслед чекистам и в башке моей творилось черт знает что. Вот это номер, однако. Вот это поворот. Все, что угодно мог предположить, но точно не такой финал сюжета.

Не могу сказать, будто в моей груди разгорелось пламя жажды мщения. Да, прабабку жалко. Да, я теперь, собственно говоря, и есть Алеша Витцке, он же Реутов. То есть мне она — мать родная. Но… Я ее не знал. Помню лишь по видениям деда. Ненависти к Клячину из-за ее смерти у меня нет.

Однако, ситуация усложнилась в другом вопросе. Как мне теперь быть со всем этим? Вот — есть два чекиста. Кто из них там друг друга замочит, утверждать все-таки не берусь. Конечно, у Клячина аргументов в их беседе побольше. И самый важный аргумент — оружие. Но…

Убьет он сейчас Шипко и что? Дальше что? К чему приведет это? Очень неуверен, что мы после такого с дядей Колей дружить будем. Даже если я скажу, что великодушно прощаю ему смерть матери.

А Панасыч… Выходит, он тогда за Алёшей вернулся. Вытащил его из комода. Велел явиться на определенное место. Зачем? Спасти хотел?

Черт!

Я плюнул на сомнения и решил отталкиваться от внутренней чуйки. Все. Игрушки закончились. Теперь это — моя жизнь и управлять ей буду я сам. Задолбали, ей-богу, со своими играми престолов, блин. Хватит с меня.

Осторожно открыл дверь машины и выбрался наружу. Осмотрелся. Вокруг был лес и ни единого намёка на цивилизацию. Да, Клячин явно не в домик лесника собирался. Он изначально планировал грохнуть тут Шипко.

Я аккуратно, стараясь не производить шума, двинулся за чекистами, в ту сторону, куда они ушли. Попутно глядел под ноги, надеясь увидеть что-то подходящее для моей задумки. Оно, это подходящее, нашлось через несколько шагов. Увесистый, тяжёлый дубок.

— То, что надо… — Тихо высказался я себе под нос и прихватил толстую палку с собой. Пригодиться. Если еще не поздно, конечно.

Чекисты обнаружились метров через пятьдесят, в самой чаще. Естественно, подбирался я тихо, прячась за кустами. Спасибо Молодечному. Раз двадцать вспомнил его в этот момент. Благодаря нашим занятиям я двигался как чертов ниндзя. Ну… Почти. По крайней мере, выходило у меня изображать из себя шпиона очень даже неплохо.

Клячин стоял ко мне спиной. Самоуверенно, однако. Видимо, он решил, что я угрозы не представляю, раз так спокойно оставил тыл неприкрытым. Либо уверен в силе своего влияния на меня. Дурак ты, дядя Коля, если за это время так и не раскусил Алешу Реутова. А я тебя умным хищником считал. Хрен там. Дурак.

— Чего тебе неймется, Коля? Чего ты нос свой суёшь везде? Может, потому что ты — крыса? Жирная буржуйская крыса. А я говорил Бекетову, что тебе верить нельзя. Говорил. Знал, ты себе на уме. Свои цели какие-то имеешь. — Рассуждал Клячин, размахивая пистолетом перед носом Шипко.

Ну фу, блин. Он серьёзно? Это очень пошло и глупо трепаться с тем, кого планируешь убить.

Панасыч стоял ко мне лицом. Он заметил мое появление, потому что прячься не прячься, а кусты зимой это тебе не летом. Они голые и лысые. Однако, надо отдать должное, Шипко даже бровью не повел. И взгляд никуда ее переместил с лица Клячина. Иначе привлёк бы внимание того к происходящему за спиной. Но я точно знал, Панасыч меня видит.

Тратить время на долгие прелюдии не собирался. Цель моя была максимально простая. Подобраться ближе, а потом вырубить Клячина ударом палки по затылку. На нем только форменная фуражка. Затылок прямо весь на виду и не защищён. Хорошо, что дядя Коля не в тёплой шапке. Это было бы хуже.

Поэтому я, не долго думая, сделал еще один маленький шажок в сторону чекистов. К сожалению, именно в этот момент, когда до моей цели оставалось всего ничего, сработал закон подлости. Под ногой хрустнула палка. Ну или я просто утратил бдительность, что, наверное, ближе к правде.

Клячин резко, в одну секунду, обернулся. Это был момент… Не знаю, как описать. Как в кино, наверное…

Мы встретились с ним глазами и по взгляду чекиста я понял, срать он хотел на документы, необходимые Бекетову. На алмазы, похожу, тоже. Клячин для себя уже принял решение.

Сейчас он завалит Шипко, а потом и меня. Видимо, из двух зол дядя Коля выбрал меньшее для себя. Иметь рядом пацана, чью мать он убил, который, к тому же, отправится в Германию в роли разведчика, Клячину точно неохота. Мало ли, чем закончится вся эта история.

Да, он хотел подсидеть Бекетова с моей помощью. Ну и ничего. Подсидит другим образом. Сейчас дядя Коля четко для себя решил, Бекетов — это, конечно, проблема, но его личная, в большей мере придуманная. Просто, видимо, Игорь Иванович надоел Клячину до одури, вот и все. Товарищ старший лейтенант госбезопасности, решил, что пришло время двигаться самостоятельно. Бекетов всего лишь мешает карьерному росту, потому что ему выгодно держать такого человека, как Клячин, под рукой.

А вот Алеша Реутов — это теперь настоящая проблема, вполне реальная.

Поэтому, Клячин убьет меня. Возможно не сейчас, чуть позже, но точно убьёт. Вон, как Зайцев, выйду в город и все. Потом хрен докажешь.

— Алексей… — Клячин покачал головой, глядя на меня с выражением сильного удивления, которое тут же сменилось злостью.

Он точно был уверен, что я не попрусь за ними следом, поэтому мое появление, да еще с дубком наперевес, выглядело для него странно.

В тот же момент Панасыч, не дожидаясь дальнейших высказываний со стороны Клячина, прыгнул вперед и прямо в этом прыжке ребром ладони звезданул чекиста по боковой стороне шеи. Причем так звезданул, что я сразу понял, все. Больше дядя Коля уже ничего никому не скажет. Мое имя — последнее, что он произнёс в своей сраной, прости Господи, жизни.