Второй сын. Том 3 (СИ) - Пивко Александр. Страница 45

В перерывах, или просто когда на несчастных зверушек становилось уже тошно смотреть, Эрвин занялся последней раздобытой в крепости техникой, до сих пор толком не освоенной. «Удар Ингрид». Некоторой странности добавляло то, что точно так же звали покойную мать юноши. И, вспоминая про эту технику, невольно цеплялись ассоциации о погибшей. Впрочем, Эрвин быстро преодолел это, и принялся мысленно выстраивать каркас энергетической конструкции. Активировав его, получилась очень быстрая круговая волна привычного золотистого цвета, расходящаяся от Эрвина. Примерно на уровне груди. Но для остальных она, конечно, будет невидима — просто небольшое, едва заметное искажение воздуха, так же как и «смертоносный разрез». Так как юноша испытывал ее на открытом воздухе — никаких других последствий техника не вызвала.

Удар Ингрид!

Активировав ее еще несколько раз, Эрвин запомнил расстояние, на котором она начинала затухать. Что-то порядка шести метров.

— Немного… Что можно точно сказать? В любом случае, это получается техника «ближнего» боя. Еще бы попробовать ее на чем-нибудь подходящем…

Оглядевшись, юноша ничего такого вокруг не нашел. Ломать собственное жилье глупо, крушить садовые деревья, прикрывавшие его от взглядов с соседних участков — тем более. Поэтому подошел к городской стене на краю участка, и прислушался. Почему-то физические объекты никак не мешали воспринимать разумы других людей. Так что, постояв некоторое время, Эрвин был уверен — в радиусе действия его дара за стеной никого нет. После чего отошел на несколько метров, и коротко разбежавшись, перемахнул стену.

Действительно, рядом — никого. Только в нескольких километрах можно было разглядеть двоих крестьян, старательно обрабатывавших небольшой клапоть земли.

Эрвин быстро скрылся из виду в небольшой роще, произраставшей неподалеку. Выбрал подходящее место…

Удар Ингрид!

Кр-а-а-а-ак!

Круговая волна техники ударила сразу четыре дерева, одно из которых было достаточно толстым — по крайней мере, рук юноши не хватило бы, чтобы обхватить его ствол. Трое деревьев перебило, измочалив стволы, а самое толстое — хорошенько промяло, почти на середину диаметра. Причем, площадь воздействия оказалась на удивление внушительной — чуть ли не с метр. Такую технику сложно будет заблокировать, как это делал многоликий со «смертоносным разрезом» в последнем бою. Разве что увернутся…

— А неплохо! По крайней мере, если меня окружат на близком расстоянии, это хорошая техника, для того чтобы попробовать переломить ситуацию. Или попытаться сбежать. Имеет смысл хорошенько отработать, на всякий случай. Добавлять энергию тьмы не стоит и пытаться. Да, техника наверняка получит разъедающие свойства какой-то интенсивности… но станет гораздо заметнее. Та что не стоит.

Немного подумав, Эрвин сообразил еще один недостаток — жестка фиксация на уровне груди. Да, по мере того, как техника отдаляется, она становится немного шире, захватывая большую площадь, но… Например, пустить ее навстречу врагу, который подпрыгнул, уже будет затруднительно. Чтобы это сделать — ему самому нужно будет подпрыгнуть вверх, что даже звучит абсурдно. Или ловить момент приземления таким образом, чтобы он совпал с траекторией удара техники…

— Специфическая техника, на самом деле. Но может и пригодится… — решил Эрвин, возвращаясь назад. Тут он опробовал ее воздейсвие. Но отрабатывать до автоматизма технику все же удобнее дома.

…- Я определенно выбрал неправильный подход, — пробубнил Эрвин, глядя на все тех же кроликов уже который день подряд. Дошло до того, что юноше уже начали сниться эти проклятые кролики! Конечно, после воспоминаний о том, как демон постоянно жрал разных людей, это довольно неплохие сны, но все же…

— И не у кого совета спросить… — в этот момент юноша в очередной раз встретился взглядом с кроликом. Тот, словно ожидая этих слов, фыркнул, ухватил большой пучок травы. И, развернувшись задницей к нему, принялся неторопливо пережевывать еду.

— Я имею ввиду, из разумных, — поправил сам себя Эрвин. — Ясно, что нужно принципиально менять подход. Но в какую сторону, каким способом? Если сейчас я хочу внушить собственную невидимость, я меняю восприятие да хоть того же кролика так, чтобы он меня реально не видел. А нужно, чтобы меня не видели все, кто вокруг. Радиус восприятия моего дара после достижения третьего ранга тоже немного увеличился, где-то до ста двадцати метров… Вот значит, на этом расстоянии и, наверное, должно это работать. Учитывая всякие неровности, декоративные сады и разные статуи, в королевском саду, такого расстояния вполне хватит, чтобы пробраться незамеченным внутрь. Главный вопрос — как?

Через какое-то время юношу осенило:

— Вот если бы я мог излучать какие-то эмоции… или еще что-то, что делало меня незаметным, причем сразу для всех. Возможно ли такое?

Эрвин с энтузиазмом принялся за новые эксперименты. Сначала было сложно перебороть себя, собственные привычки — ощущая чужие эмоции, юноша привычно брал одного из кроликов под контроль, а потом сам себя одергивал. Потому что это было вовсе не то, что нужно. Но переборов собственные привычки, легче не стало. Потому что непонятно было, куда вообще дальше двигаться. Как должно работать то, что он придумал? И, самое обидное, непонятно будет ли вообще? Или он тратит время попусту, погружаясь в собственные фантазии…

После очередной, сколько-то-там-тысячной неудачной попытки Эрвин разозлился. Разозлился так, что умудрился шибануть собственной яростью сразу на всех грызунов вокруг, даже вложив в это некоторое количество энергии. А понял это, потому что кролики, еще недавно мирно занимавшиеся своими делами, дружно разбежались по углам и кучам хлама. Да и их эмоции резко изменились — со спокойствия до панического страха. Притом моментально, и сразу всех. И это учитывая, что физически юноша в тот момент ничего не сделал — даже не шевельнулся, так что источник испуга ушастых был очевиден.

— Та-а-ак! А вот это уже интересно…

К концу этого дня кролики стали не просто испуганные — они до смерти боялись Эрвина из-за его экспериментов, которые наконец-то дали хоть какой-то эффект. Правда, пока не тот, на который рассчитывал юноша.

На следующее утро Эрвин вернулся в сарай. Стоило ему открыть дверь, как испуганные зверьки громко разбежались по своим убежищам.

— Вижу, вы меня очень рады видеть. А я, между прочим, принес вам поесть!

Юноша насыпал корм, налил свежей воды. Но кролики и не подумали подходить к нему.

Эрвин привычно смахнул мелкий мусор с невысокого ящика у стены, и уселся на него поудобнее, концентрируясь. Ярость, злость — простые эмоции. Легко распалить себя на это. А вот что делать с более сложным воздействием, которое должно сделать невидимым в глазах других? Как оно вообще должно выглядеть, ощущаться? Оставалось только подбирать экспериментально. Благо, по крайней мере, успех будет понятен сразу — зверьки должны начать себя вести естественно, а не так, как сейчас.

Несколько дней спустя юноша, привычно сидя на одном месте в сарае, с удовлетворением наблюдал за копошившимися у его ног кроликами. Теми самыми, которых он лично запугал полуобморочного состояния. Ключ к нужному состоянию подобрался даже быстрее, чем Эрвин ожидал. Банальное желание быть незаметным, усиленное энергией, и совмещенное с неким воздействием, уже отработанным на ярости (и которое толком даже сам юноша не мог себе внятно объяснить).

Эрвин встал с ящика, и шагнул вперед. Присел перед ближайшим зверьком, и отвесил слабенький щелбан прямо в лоб. Кролик встрепенулся, испуганно сбежав в сторону. Однако, пробежав несколько метров, он недоуменно замер, водя по сторонам глазами и прислушиваясь. После чего неуверенно принялся возвращаться к еде, так и не поняв, что его потревожило. Эрвина он точно не видел, и не слышал. Но стоило снять воздействие — как с громким топотом все кролики дружно разбежались, оставляя за собой свои испражнения.