Хозяин дома - Каллахэн (Каллагэн) Маргарет. Страница 43
— Вот как?
— Не волнуйтесь, я справлюсь, — заверила ее Кэти, бросив на Эллу проницательный взгляд. Или ей это только показалось из-за неспокойной совести? — Я ведь и раньше справлялась одна, — объяснила Кэти, понизив голос. — У миссис Мердстоун, знаете ли, была небольшая проблема, она немножко увлекалась шерри, поэтому мне иногда приходилось оставаться на хозяйстве одной. — Ирония судьбы, подумала Элла, бывшая экономка страдает от того же недуга, от которого некогда страдала нынешняя. — Как бы то ни было, пока хозяин и мисс Фоксвуд в Лондоне…
В Лондоне. Круг замкнулся. Элла вдруг почувствовала, что ее судьбой управляют силы, над которыми она не властна. Все съедутся в Лондоне: Джек, Флисс, Стивен и она. Может быть, позвонить Стивену и отказаться от приглашения? Нет, в конце концов, это трусливо, да и просто нелепо. На праздник соберутся тысячи людей, и у сотен из них есть билеты на бал после фейерверка. Даже если каким-то чудом она все-таки столкнется лицом к лицу с Джеком… Хватит, одернула себя Элла, незачем волноваться насчет Джека, разве у нее и без него не достаточно поводов для волнений? Взять хотя бы номер люкс в отеле «Кенгсингтон Савана» и все, что может за этим последовать.
— Грэмпс, ты правда не против моего отъезда? Меня не будет всего пару дней, не больше.
— Против? — Морщинистое лицо озарилось улыбкой. — Дорогая, да я очень рад! — Элла удивленно замерла, и старик поспешил исправить свою оплошность: — Нет, не потому, что ты уезжаешь, я просто считаю, что тебе неплохо иногда развлечься. Ты слишком много работаешь! Думаешь, я ничего не замечаю?
Получив строгий наказ отдохнуть, пока Грэмпс готовит чай, Элла едва удержалась, чтобы не взбить подушки и не поправить скатерть на столе.
Легко сказать, отдохнуть, легче сказать, чем сделать. Эллу нервировало уже одно то, что Грэмпс вторит словам Джека, бывшего мужа внучки, зятя, которого Грэмпс никогда не видел. Еще одна шутка судьбы, учитывая, что теперь они практически соседи. Только Джек не зять, а бывший зять, мысленно поправилась Элла, по привычке оглядывая гостиную.
Наметанный глаз машинально отметил, что, хотя комната была изрядно загромождена всякой всячиной — повсюду находились изящные стаффордширские статуэтки, гордость ее бабушки, на столике перед креслом с высокой спинкой, расположенном так, чтобы на него падал свет из окна, высилась целая стопка потрепанных, зачитанных книг, на буфете, доставшемся Грэмпсу в качестве приданого жены, стояло несколько семейных фотографий, — нигде не было ни пылинки. Когда взгляд Эллы упал на эти фотографии, она заметила снимок, которого не видела раньше.
Со странным чувством она подошла к буфету и взяла в руки выцветшую черно-белую фотографию в серебряной рамке. Это она — и не она. Услышав, что Грэмпс, слегка шаркая, вышел из кухни, она спросила не поворачиваясь:
— Это мама?
— А, это — да.
Что-то в тоне деда заставило Эллу повернуть голову. Показалось ей или действительно карие глаза Грэмпса влажно заблестели? Она не могла сказать наверняка, потому что дед водрузил поднос на стол и отвернулся, выставляя на середину стола чайник, молочник, чашки с блюдцами и сахарницу. Его выдало слабое дребезжание чашек о блюдца.
Справившись со своими чувствами, он пересек комнату и остановился рядом с Эллой. Взяв фотографию обеими руками, старик всмотрелся в лицо молодой женщины, чья улыбка привлекла внимание Эллы даже с другого конца комнаты. Теперь настал черед Эллы проглотить ком в горле: она видела, как по лицу деда промелькнула тень воспоминаний.
— Я разбирал ящики письменного стола, — объяснил Грэмпс, — и вот наткнулся на эту фотографию. Я не знал, что твоя бабушка ее сохранила, — добавил он виноватым тоном. На прошлой неделе я съездил в Стаффорд и заказал рамку. Это тебе, дорогая.
— О, Грэмпс… — Теперь она уже не сомневалась, что дед прослезился. Глаза Эллы тоже блестели, когда она обняла старика. Как много лет потеряно безвозвратно, и как мало им осталось, думала она, ведь Грэмпсу скоро исполнится восемьдесят.
Казалось, мысли деда шли тем же курсом, что и ее собственные. Он вздохнул.
— Слишком поздно гадать, как все могло сложиться, но мне так и не удалось убедить твою бабушку.
— Она не смогла простить маму? — осторожно спросила Элла.
Дед жестом предложил Элле сесть, а сам налил в тончайшие фарфоровые чашки крепкий чай.
— Она не могла простить себя, — пояснил он. — Она винила себя за то, что сначала отвернулась от твоей матери, а потом за то, что ребенка отдали в чужую семью. А когда твоя мать вернулась домой…
— Было слишком поздно, — тихо подсказала Элла начиная все понимать.
— Да, было поздно, — эхом повторил дед. — Она была уже больна. Одному Богу известно, как она управлялась до тех пор. Твоя мать была больна и вернулась домой умирать.
— Но все-таки она вернулась. — Она дотянулась через стол и накрыла морщинистые пальцы Грэмпса своей рукой, пожимая их и одновременно стараясь не расплакаться. — Все-таки она вернулась домой, и наверняка это помогло?
— Да, конечно, но ей с самого начала не нужно было уходить. — Глаза Грэмпса снова подозрительно заблестели. — Тогда бы она и не заболела.
— Возможно. — Элла сглотнула слезы и снова посмотрела на фотографию. — Она очень красивая, жаль, что я совсем ее не знала.
— Слишком поздно для сожалений, — повторил старик. — Но тебе повезло, ребенку нелегко расти без отца, и твоя мать до последнего дня стыдилась своего греха. — Элла удивленно вскинула брови, и Грэмпс пояснил: — Она думала, что навлекла на всех нас позор. Но поверь, Эйлин, как бы это ни выглядело со стороны, она сделала для тебя все, что только могла. Она хотела как лучше.
— Она от меня отказалась, — просто сказала Элла, понимая и прощая. Отказавшись от дочери, ее мать дала Элле возможность вырасти в счастливой полноценной семье. — А теперь я вернулась домой. — Элла почувствовала, как костлявые старческие пальцы Грэмпса сжали ее руку. — Я вернулась домой, ты даже не представляешь, как это прекрасно.
— Я понимаю, — возразил Грэмпс. — Но знаешь, у меня с самого начала было какое-то предчувствие, что в конце концов все уладится. Жаль только, что твоя бабушка не дожила до счастливого дня.
В конце концов все уладится — Джек, Стивен и уик-энд в Лондоне. А потом она вернется домой к Грэмпсу или по крайней мере как можно ближе к нему. Поскольку коттедж деда при всех его современных удобствах был не многим больше кукольного домика, Элла понимала, что хватается за соломинку. Ей необходимо как можно быстрее найти в этом же районе работу с проживанием. Однако в тот момент, когда поезд остановился на Юстонском вокзале, и Элла достала из багажного отделения свои вещи, она думала в первую очередь о Стивене и люксе в его отеле, а все остальные проблемы отошли на задний план.
Элла взяла такси. Стивен хотел ее встретить, но она отказалась под предлогом, что не знает точно, каким поездом приедет. Эта маленькая ложь давала ей возможность побыть одной и собраться с мыслями.
Как только она вошла в отель, клерк за стойкой с улыбкой сообщил, что мистер Толланд задерживается, но, если ей что-нибудь нужно, достаточно лишь сказать.
Элла отрицательно покачала головой, выдавила из себя улыбку и передала свой скромный багаж заботам портье, одетого в униформу отеля. Она вдруг поняла, что ей необходимо выпить, причем желательно чего-нибудь покрепче. С этой мыслью Элла сунула электронную карточку-ключ в карман и свернула в сторону бара. При входе в бар в нос ей ударил отчетливый аромат спиртного, и Элла замерла на пороге. Какой может быть вред от одной рюмки? — мысленно уговаривала себя Элла. Неожиданно ее осенило, что она пришла не просто посидеть, у нее возникла настоятельная потребность выпить, и Элла вздрогнула. Нет, только не это! Она не должна снова вступать на этот опасный путь! Элла резко развернулась и зашагала к лифтам.
Номер люкс, как она с облегчением узнала, располагался не в пентхаусе, а на двенадцатом этаже, но отель произвел на Эллу сильное впечатление, хотя за годы работы она, казалось, ко всему привыкла. Элла не могла не признать, что Стивен молодец, он далеко пойдет. Так же далеко, как Джек? — невольно подумала она, ненавидя себя за сравнение. Стивен и Джек во многом похожи, и одновременно они такие разные! Пока она об этом думала, в сознании вдруг с ужасающей четкостью оформилась мысль: ее потому и влечет к Стивену, что он похож на Джека! Ей нужен Джек, но он недоступен, поэтому она готова согласиться на второсортную замену. Жестокое открытие. Она взялась за ручку двери, ведущей в номер, и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Она не любит Стивена, не сможет лечь с ним в постель и не сможет оскорбить его, выйдя за него замуж без любви. Тогда что она здесь делает, что будет делать, если, открыв сейчас дверь, обнаружит в номере следы присутствия Стивена?