Я больше тебе не враг (СИ) - Дюжева Маргарита. Страница 19

— Раздевайся.

Вскидывает брови.

— Что стоишь? Хотела отдуваться за подруженьку? Вперед. Раздевайся.

Не говоря ни слова, она стаскивает через голову толстовку.

Ноль сомнений, ноль протеста. Полная готовность ко всему. Кажется, даже если я ей прикажу встать на колени и пустить в ход ротовое отверстие прямо здесь и сейчас – у нее ни один нерв не дрогнет.

Алекса берется за низ футболки и спрашивает будничным голосом:

— Дверь запереть?

— Зачем? Я проверяю нет ли на тебе прослушки. А то может в этот самый момент нас слушают, — вру. Я просто хотел проверить так ли готова ко всему, как говорит.

Алекса, как ни в чем не бывало кивает. Поднимает край футболки и поворачивается вокруг своей оси, демонстрируя голое пузо и спину.

Мляха, ну хоть какие-нибудь эмоции должны быть у этой куклы? Хоть что-то! Не бывает же так, чтобы было на все насрать. Даже у психопатов есть крючки, пусть не так много, как у обычных людей, но есть.

— То есть трусы можно не снимать?

Даже если бы она была самой распоследней бабой на земле, у меня бы на нее не встал ни при каких условиях. Она для меня анти-секс, стоп-слово, на корню убивающее любое влечение.

— Не стоит. Я, знаешь ли, с недавнего времени крайне брезглив.

Мой ответ Змея принимает, как нечто само собой разумеющееся. Опускает футболку, ждет.

Гребаная кукла с пустыми глазами.

— Так что мне сделать, Максим Владимирович, чтобы ты оставил Тасю в покое?

Нет таких опций. Просто не существует и все. Но кое-что меня все-таки интересует. И пока люди Стефа катят в нашем направлении, почему бы не развлечь себя занимательной беседой.

— Садись.

Она покорно опускает на стул. Смотрит, ожидая других распоряжений.

— Я знаю обо всем, что вы натворили. Но есть некоторые детали, которые хотелось бы уточнить.

— Что именно тебя интересует, Кирсанов? Спрашивай.

***

Первый вопрос, который молниеносно рождается в моей голове это «какого хрена», но Алексе задавать его бесполезно. Экзистенциальной составляющей звездеца занималась моя бывшая умница-жена, а рыжая всего лишь старательный исполнитель.

Я смотрю на нее и все не могу принять изменений. Она настолько плотно засела у меня в мозгах как стерва на шпильках, что образ девки в спортивном вызывает недоумение и отторжение. Для полноты картины ей не хватает только пузырей из жвачки и больших наушников.

Куда я смотрел в прошлый раз? Как им удалось меня провести? Алекса всегда казалась породистой сукой, а это просто недоразумение какое-то. И тем не менее я чувствую, что не врет, что именно сейчас она настоящая. А в прошлый раз я ни хрена не рассмотрел, потому что добрая жена кормила «витаминами».

А вот и первый вопрос:

— Чем она меня травила?

Смотрит на меня. Взгляд по-прежнему змеиный и это отрезвляет. Как бы она ни нарядилась, какой бы образ не воплощала в жизнь – суть останется прежней. Красноволосая Змея, психопатка. Остальное – шелуха.

— Тася никогда тебя не травила, — произносит совершенно ровным голосом, а я тут же представляю, как выкидываю ее в окно.

Ненавижу.

— Что ж, — откидываюсь на спинку кресла и складываю руки на животе, — кажется, разговора не получится.

Хмурится:

— Ты спросил про отраву. Я ответила. Что не так?

Я все забываю, что она прямая, как топор и полутона – это не ее конек.

— Ок. Если не отравой, то чем она меня поила?

— Названия препаратов я не знаю. Мне как-то не интересно было, — произносит совершенно будничным тоном, будто не злому вздрюченному мужику рассказывает о том, какой дурью его кормили, а передает прогноз погоды, — сначала несколько дней накручивала тебя чем-то, от чего верхняя голова начинает нижней проигрывать.

Карандаш, который я до этого крутил в руках, с громким треском ломается.

— Ну а что? — Алекса разводит руками, — Без этого ты бы на меня не повелся. Сам знаешь.

Я скриплю зубами. Как же бесит. Как же, мать вашу, меня все бесит:

— Дальше! — рычу.

— Потом, когда цель была достигнута, Таська просто убрала это и все.

Просто дала, просто убрала… Просто капец.

— И что пришло на смену?

— Да ничего особенного. Что-то бодрящее. Гуарана или как-то так, не помню.

— Хочешь сказать, что она меня банальными энергетиками накачивала?

— Ну да. Я же говорю, ничего особенного. Просто больше, чем надо и с завидной регулярностью.

Я сжимаю переносицу и шумно выдыхаю.

Энергетики, вашу мать! Меня тупо раскачивали энергетиками.

— И все? Не наркоты, не чего-то еще?

— Ты за кого ее держишь? — возмутилась Алекса, — она тебе дилер что ли? Или убийца? Нам нужно было, чтобы ты туго соображал, дергался и косячил, и мы этого достигли. Все. У нее никогда не было цели причинить тебе физический вред.

Она так говорит, будто и правда не понимает, чего я тут разоряюсь.

— То есть то, что меня там в хлам размотало, что я не спал, словил, как старый пердун трясучку, мучался от головных болей – это фигня?

В ответ философское:

— Побочку никто не отменял.

— А если бы в побочках был отказ почек, печени, сердца, легких и еще хер знает чего? Может я сердечник, или гипертоник? Может, я бы копыта откинул после такой бодрящей терапии?

— Тася за этим строго следила, — рыжая жмет плечами, ни капли не сомневаясь в решениях подруги, — до начала все проверила. И сердце, и давление. И все остальное. И потом контролировала.

Я сижу, закрыв глаза, пальцами тру виски, в которых безжалостно долбится пульс. Вспоминаю, как за пару недель до начала масштабной катастрофы, бывшая жена чуть ли не силой заставила меня пройти тотальный check-up. Я тогда ворчал, не понимал, зачем все это нужно. Говорил, мол я ж не дед какой-нибудь, чтобы все эти УЗИ и кардиограммы делать, а она оказывается готовилась, здоровье мое мониторила.

— Капец.

— Она заботилась о том, чтобы с тобой все было в порядке.

— На хрен такую заботу, — рычу, а Алекса предусмотрительно замолкает.

Ее не пугает мой рык, но она не дура, понимает, что к мужику не в адеквате лучше не соваться. А я очень сильно сейчас не в адеквате!

Почему-то новость о том, что Таисия кормила меня всякой мишурой, злит еще больше, чем мысль о том, что она могла подливать мне настоящую жесткую отраву.

Я чувствую себя полнейшим идиотом, которого провели, используя детские фокусы.

— Это все, что ты хотел узнать? — интересуется Змея, спустя некоторое время.

Я перевариваю очередное подтверждение того, что меня сделали как лоха. Две приютские девки развели по полной такого всего из себя умного и распрекрасного Кирсанова.

— Расскажи-ка мне про третью девку.

Змеиный взгляд становится еще более холодным:

— Про Аленку?

— Про нее родимую.

Я уже все на свете проклял из-за той встречи. Как так вышло, что небольшая интрижка, которая осталась в памяти размытым невнятным пятном, превратилась в такой глобальный звездец? Что это за магия такая цыганская?

— Она умерла.

— Супер. Меня интересует, что она такого сказала, что две великовозрастные кобылы на слово ей поверили, будто счастливый папаша – это я.

— Она никогда не врала.

— П-ф-ф… И все? Это единственная причина, по которой вы приняли ее слова на верну и отправились на охоту?

— Мы всегда были честными друг с другом, — упрямо повторила она, повышая градус моего бешенства. Захотелось прямо сейчас выкопать эту самую Алену, хорошенько встряхнуть и закопать обратно.

— Она как минимум соврала о том, что я ее первый и единственный. Это же она вам сказала? Попортил, обесчестил...

— Да. — в отличие от Таисии, Алекса не пытается смягчить или выбрать более приличные слова, — поимел и выкинул.

Сучка. Еще одна чокнутая сучка на мою голову.

— Все было не так. Но вам же похер? Вы же подруженьке своей на все сто верите? И готовы были горы свернуть только потому, что она вам там в уши дерьма налила?

— Мы просто пытались восстановить справедливость. Часть денег, что у тебя забрала Тася, мы положили на счет Владику. Можешь, считать это алиментами.