Убежище. Книга седьмая - Назарова Ольга. Страница 3
– А как же? Он сын, он обязан! – сообразила, что зять полностью убедил супругу в своей правоте, получив тем самым отличный дополнительный рычаг для воздействия на Андрея: маму он любил, жалел и всегда старался ей помочь, освободив от лишней работы.
– Всё понимаю, но это уже манипулирование какое-то! Причём если любящий сын откажется, то папенька нагрузит на Аллочку ещё что-нибудь, дождётся, пока она рухнет от переутомления, а потом высвистает Андрея и обвинит его в том, что это он виноват, мол, мать без сил – он же не помог! Зять, как в заложницы, взял дyрищy-сестрицу и держит под прицелом, дабы самому ничего не делать, а она и рада ему подыгрывать!
Давнишние раздумья Анны Ивановны оказались абсолютно актуальны и по прошествии приличного времени.
– Тёть, я не могу! Просто боюсь не сдержаться и высказать им всё, что я об этом думаю! Главное, что отец сам не позвонил, зато мать как накрутил… Её руками хочет вернуть меня назад! Надо же было додуматься – собаку он мою пристроил! Аж трясёт от такого…
– Так, ты не психуй, а давай-ка собирайся… – Анна недоумевающее глянула на отпрянувшего от неё племянника. – Да ты не понял! Не к родителям собирайся, а бери собаку и дуй отсюда подальше!
– Не понял… – удивился Андрей.
– Ну, что ты не понял? Ты же вроде умный у меня! Твой папенька… Он давно играет в нечестную игру – пользуется тем, что ты мать любишь и жалеешь. Так вот, она не только твоя мать, но ещё и моя сестра. Тебе сказать ей всё в лицо будет тяжко. Да и несправедливо это – заставлять тебя через такое проходить, так что поезжай и отдохни где-нибудь с Линдой. Вон, к девушке сгоняй…
– К какой ещё девушке? – Андрей не успел перестроиться от предвкушения противостояния с родителями на прогулку и чувствовал себя примерно так, как Змей Горыныч, которому сказали, что огнём плеваться уже не надо – богатыри передумали его атаковать.
– Как «к какой»? К Лене! Ты уже несколько дней не гулял с Крошем…
– Да она вроде сказала, что сама справляется… – развёл руками Воронов.
– А она ничего не говорила о том, что ей неловко тебя напрягать? – осторожно уточнила Анна Ивановна.
– Да, что-то такое говорила! – озадачился Андрей.
– Ой, Андрюш, ну, что ты, в самом-то деле, такой простодушный! Девушка воспитанная, даёт тебе возможность к отступлению, если тебе неприятно с ней общаться. Это ты, мой бедный, привык к напору разных хищниц, типа Лили, вот и не сообразил.
Воронов покрутил головой.
– Тяжко всё! – сообщил он Линде.
– Да ладно тебе! Разберёмся! Поезжайте, главное, и смотрите мне, чтобы до вечера не возвращались. Смартфон выключи на всякий случай. Я скажу, что ты в Управлении, мол, отчёты сдаёшь. Тебя же не спросили, где ты?
– Неа…
– Вот и чудно! Давай, эвакуируйся да побыстрее!
– Тёть, мне неловко! Из-за меня ты ещё и выяснять отношения с моими будешь! – Воронов после тётушкиного совета чувствовал себя примерно, как школьник, которому сказали, что годовые контрольные и экзамены махом отменяются и прямо уже сейчас наступают каникулы, но всё-таки заспорил…
– А ты что, думаешь, что я без пользы для себя это делаю? – уточнила Анна Ивановна. – Я, знаешь, как давно хотела вдоволь поругаться с твоими? Уууух, как хотела! И всё сдерживалась, сдерживалась. Короче, кыш отсюда и не мешай мне душеньку отводить!
Когда машина Воронова, увозя счастливую Линду, исчезла за поворотом, Анна Ивановна потёрла руки и сообщила живо заинтересованному Зайчику:
– Иногда сдержанность – это вредно! Например, когда люди не понимают, если им спокойно и тихо говоришь, а понимают только громко и гневно. Ну, раз так, они это получат! Имея такого любящего и ответственного парня в сыновьях, так над ним изгаляться и ещё в угол загонять… Ну, уж перебьётесь! Только он жить начал нормально, только угол свой нашел, практически ремонт закончил, с девушкой приятной познакомился, как нате вам! Собаку – на склад, сам – к ноге, топорик – в руки, тяпку – в зубы и вперёд – вкалывать на папеньку!
Когда Воронов-старший с супругой подъехали к дому Анны Ивановны, никаких следов пребывания Андрея там уже не было. Как говорится, и след простыл!
– Анечка, здравствуй! – Алла Ивановна с распростёртыми объятиями шла от калитки к дому обниматься с сестрой. За ней, мрачно и хмуро осматривая дом и участок, нёс себя её супруг, господин и повелитель.
– Здравствуй, – Анна как раз выбралась из огорода с охапкой травы для гусей и кур.
– А где Андрюша? Мы за ним приехали! Погостил, как говорится, и хватит!
– Нет его…
– Ну, как же! Я ж ему сказала, чтобы он собирался…
– Куда? – картинно удивилась Анна Ивановна, закинув траву в гусиный загон и оставив щеколду на калиточке незадвинутой.
– Как куда? Домой! – решительно возвестила Алла, которую муж очень даже правильно настроил перед поездкой, объяснив причину её усталости и его постоянного плохого настроения тем, что бездельник-сын удрал и ничегошеньки по дому уже не делает. – Анечка, а где он? Я ему позвонила, сказала, что мы за ним едем, а он отключился…
– Алл, я не поняла… Он, по-вашему, кто? Ребёнок? Маленький мальчик, которого ты на каникулы к тёте в деревню привезла? Он – взрослый мужчина!
– Вот именно, что взрослый, а это значит, что обязан иметь личную ответственность перед семьёй и помнить про свои обязанности! – напыщенно выступил «патриарх семьи» Вороновых.
– Да что ты говоришь… – восхищённо протянула Анна. – А ты? Ты взрослый?
– Аня, речь не о нём, а об Андрее! – заторопилась Алла Ивановна, опасаясь реакции мужа на намёки сестры. – Где он?
– В Управлении, какие-то отчёты сдаёт!
– А собака его где? Мы договорились, что её отвезём на склад к моему приятелю! – живо заинтересовался Воронов-старший.
– Собака с ним. Он её в машине оставляет, когда не на дежурстве, вместо сигнализации, – тут же придумала Анна Ивановна. – Погоди-ка… Как это вы договорились? Без его ведома? Без его разрешения пристроить его собаку?
– Анна, я давно хотел тебе объяснить кое-что! – важно выступил Воронов-старший. – Я вижу, что ты Андрея безответственно поддерживаешь, возможно, даже настраиваешь против нас! Так вот, в моей семье так принято, что дети почитают, уважают родителей и помогают им! А Андрей в последнее время стал себя настолько омерзительно вести, настолько не учитывать мои… то есть наши интересы, что это не могло остаться мной не замеченным… Он приволок это мерзкое животное в мой дом без моего позволения. Ладно, я стерпел, просто велел от неё избавиться, но он нахамил мне и уехал к тебе, а ты, ты… вместо того, чтобы сказать ему, что он ведёт себя непозволительно, взяла и приняла его у себя! Я понимаю, что у твоего сына руки растут не оттуда и ты воспользовалась возможностью и приспособила Андрея к ремонту дома, но полагаю, что с этим нужно заканчивать! Алла выбивается из сил, а наш сын бездельничает!
– Аллочка, ты выбиваешься? – сочувственно уточнила Анна Ивановна.
– Да, Аня, я так устала… – всхлипнула и правда утомлённая и посеревшая Алла.
– Тогда я тебе предлагаю остаться у меня и отдохнуть, ведь отпуск-то всем нужен!
– Ты что, не слышала, что я тебе сказал? – взвился Воронов-старший, привыкший к тому, что все его слова выслушиваются супругой с величайшим вниманием.
– Почему не слышала? Слышала отлично, только вот, понимаешь, какое дело… Андрей-то уже взрослый. Он добросовестно и долго тащил на себе и ваш дом, и его ремонт, и сад с огородом, а когда ты ему запретил привести собаку, попросту решил, что ему пора бы жить отдельно. Дом у него теперь свой, и я не верю, что вы об этом не знаете. Если он захочет, то сам заведёт свою собственную семью, со своими правилами и традициями. То, что я его поддерживаю, тут ты прав, конечно. А вот про то, что я его приспособила к ремонту дома, прости, но это глупость. Он захотел помочь – помог, но, если бы даже ни одного гвоздя не вбил, я и не подумала бы его за это укорять, пусть бы просто отдохнул. Вы же его совсем загнали!