Орлы на Востоке (ЛП) - Кейн Бен. Страница 17

— Они идут за нами, ребята, — сказал Тулл. — Следим глазами налево и направо.

Первая атака произошла на полпути по ихней улице, когда банда из десяти иллирийцев, с криками выбежали из переулка. Метко брошенное копье задело легионера в третьем ряду, и он, закричав, упал. Тулл приказал остановиться и заставил ближайших солдат повернуться лицом к врагу. Они отбили вражеских воинов, перебив половину и заставив остальных убежать. Однако в переулке их было видно больше, и громкие возгласы и крики сказали ему, что его опасения перед опустошением цитадели сбылись.

Он повел своих людей вперед.

Узнав улицу, где он видел бой на баррикаде, он воспрял духом. Они приближались к внешней стене, а за ней, если повезет, будут в безопасности.

За небольшим поворотом сердце Тулла замерло. Он снова приказал остановиться.

Через сотню шагов их путь преградила стена оранжево-желтого пламени. Даже на таком расстоянии жар был сильнее, чем от банной печи. На его лице выступили капельки пота. Он уставился, недоумевая, как это улица без деревянных зданий, вдруг загорелась. Затем, разглядев очертания фургонов и тележек, он выругался. Пока он пытался найти своих людей, враг был занят делами.

— Что нам делать, господин? — спросил Улыбка, как всегда улыбаясь.

Тулл почувствовал тяжесть взглядов каждого.

Раздались крики: сперва с одной стороны, потом с другой. Вражеские воины собирались, готовясь к атаке.

Он уставился на пожарище перед ними. Горящие повозки не оставляли места для прохода, если только человек не хотел заживо свариться в своих доспехах.

Прибыла еще одна центурия, и Тулл отправился поговорить с ее центурионом, которым оказался не кто иной, как Ветус.

— Прямо как на сковородке, а? — легкий тон Ветуса не мог скрыть его тревоги.

— Боковые улицы забиты врагом  ... Есть только один путь. — Тулл смотрел на стену пламени и представлял, как его люди сгорают заживо.

Первые копья с жужжанием полетели в их сторону. Десятки воинов собирались у входов в переулки, но они еще не набрались смелости для атаки. Тулл рассудил, что Фенестела и Магнус держат людей под контролем, поэтому затащил Ветуса в дверной проем дома: — Нам нужен план.

— Если бы тут была хоть какая-нибудь, …  повозка, что угодно на колесах, мы могли бы ей разбить баррикаду. — Ветус огляделся, но улица была пуста.

Туллу пришла в голову идея: — Вон там, во дворе напротив, есть колодец. Люди, которые обольют себя и свои щиты водой, могли бы прорваться через нее.

— Это не совсем удачный план.

— А у тебя есть что-нибудь получше? — прорычал Тулл.

Ветус покачал головой: — Мы с мои люди сделаем это.

— Нет, — сказал Тулл. — Это самоубийство.

— Это мой выбор.

Они встретились взглядами. Ни один из них не отвел глаз.

Пламя потрескивало. Фенестела выкрикнул приказ. Стали падать копья. Люди закричали.

Ветус выругался и вытащил из кошелька серебряный динарий. — Август или бык?

— Как всегда, — сказал Тулл. У него были свои принципы. Он никогда не выбрал бы для пари изображение императора. — Бык.

Металл сверкнул, когда Ветус высоко подбросил монету. Поймав ее, он ударил ею по тыльной стороне ладони и отдернул пальцы. На них уставился широкогрудый бык с рогами, над ним было выбито слово AUGUSTUS: — Ты выиграл.

— Я пошел, — сказал Тулл, уходя. — Фенестела!

Сильная рука схватила его за плечо. Ветус развернул его: — Нет, мой старый друг. Ты выиграл. Но я не проиграл!

Тулл задумался, сможет ли он ударить Ветуса по голове рукоятью меча и приказать его оптиону взять командование на себя. Он слегка поднял правую руку.

— Тулл!!!

Он очнулся. Ветус уставился, нет, впился в него взглядом.

— Это моя судьба, брат. Не отнимай ее у меня. Боги дадут, и мы увидимся по ту сторону.

Тулл отрывисто кивнул; — До встречи на другой стороне.

Пока Ветус быстро вел своих людей к колодцу, Тулл разделил свою центурию на две половины и сдерживал противника по обе стороны улицы. Он послал Адриана и Кассия передать свои слова отрядам, стоявшим позади. Центурионы должны были быть готовы организованно броситься со своими людьми через брешь, как только центурия Ветуса сделает свою работу. Тулл не упомянул о провале атаки, потому что даже слепому было ясно, что, если у них не получится, большинство людей, если не все, погибнут.

Атаки иллирийцев становились все более решительными. Высыпая из боковых переулков, пробираясь через загоны для скота, они бросались на людей Тулла, словно голодные дикие звери, которые месяц не ели. Из дыма летели копья. Иллирийские юноши с пращами сидели на крышах и безнаказанно пуляли в римлян. Многие падали или получали раны и больше не могли сражаться. Несколько сотен воинов ринулись на легионеров Тулла с обеих сторон. Шаг за шагом, с трудом отбиваясь, они были оттеснены к центру улицы.

— Ветус! Ветус! Юпитер, где же он? — Тулл вытянул шею. Если его бывший товарищ не сделает проход в ближайшее время, в этом уже не будет необходимости.

— Вот он и идет, господин, — воскликнул Улыбка.

Перья на шлеме Ветуса ниспадали по обе стороны. Вода текла по его носу, а его кольчуга отливала темным серебром. Нарисованный мотив на его щите немного растекся по краям. «Он окунул его в колодец», — рассудил Тулл. Позади него сорок с лишним человек, которых он выбрал, были такими же мокрыми, их щиты были особенно мокрыми, поскольку они были их лучшей защитой от пламени и бушующего жара.

Ветус поймал взгляд Тулла. Они кивнули друг другу: — На другой стороне! — крикнул Ветус, а затем — Testudo! Черепаха!

В тот момент, когда его легионеры подчинились, он отдал приказ броситься вперед. Щиты были обращены влево и вправо, вперед и назад, с   крышей, сделанной из большего количества, «Черепаха» оставляла открытыми только нижние части ног легионеров. Небольшой зазор между верхом каждого щита в первом ряду и щитами в крыше позволял этим людям видеть пространство и направлять своих товарищей. «Это также было, —как думал Тулл, —еще одним местом, куда огонь мог лизнуть и обжечь плоть».

Разработанный как надежная конструкция, способная противостоять стрелам или медленно продвигаться к основанию городских стен, чтобы инженеры могли подорвать оборону, «черепаха» не предназначалась для использования бегущими людьми. Однако без инерции у них не было бы никаких шансов отодвинуть барьер, образованный фургонами и телегами. Ветус выкрикнул приказ, и его люди ускорили шаг. Через минуту, и они были в пятидесяти шагах от пульсирующей желто-оранжевой стены пламени. Половину шагом, наполовину бегом, и они приблизились на двадцать пять. Затем их стало двенадцать

Искры посыпались на перевернутые щиты. Длинные раскаленные брусья задвигались под сандалиями мужчин; один из них скручился и вставал вертикально. Мужчина закричал. Внезапно перья на шлеме Ветуса загорелись. Он проревел еще одну команду.

Не сбавляя скорости, «черепаха» вошла в огненный шторм.

Языки пламени лизали щиты, лица тех, кто был в первой шеренге. Они лизали  и ноги людей. Мучительные вопли раздавались в ушах Тулла; он хотел отвести взгляд, но не мог. Он сам велел Ветусу и его людям героически двигаться вперед, прежде чем они превратятся в обугленные куски плоти. Однако их скорость уже замедлилась до фактической остановки. Поднимался пар, когда вода на промокших щитах закипала. Часть крыши щитов рухнула, когда люди внутри споткнулись или упали.

Раздался лухой треск. Каким-то образом «черепаха» добралась до фургона, занимающего центральную часть горящей баррикады.

— Трехлетний ребенок мог бы толкнутьсильнее, — подумал Тулл, отчаявшись. Не в силах заглушить крики Ветуса и его людей, превращавшихся в живые факелы, он отвернулся.

— Господин, смотри! — голос Шипа был хриплым от напряжения.

Тулл посмотрел и моргнул в недоумении. Затем безумно рассмеялся.

— Там брешь, господин! — воскликнул Адриан.

«Повозка, в которую врезался Ветус, должно быть, обуглилась насквозь», — решил Тулл. Не могло быть другого объяснения тому, как она рассыпалась в кучу почерневших бревен и пепла. Он уже мог видеть сквозь барьер другую сторону улицы.