Без головы (СИ) - "Sco". Страница 9

— Вот, половину котлетки тебе кладу, кушай. А то ни ложки не съел у Вика, весь день голодный ходишь.

Игорь посматривал на брата, когда тот отворачивался. Голова и впрямь начала болеть, как бывает с голодухи. Он уже не чувствовал злости или страха, но что-то его точило. Какое-то неясное ощущение неуверенности и горечи.

— Гошик, ты из-за баб расстроился? — вдруг спросил Саша, словно проявляя его сомнения, проговаривая его потаенные мысли вслух.

Он сумел все же картинно закатить глаза, демонстрируя, насколько безосновательно данное предположение, но почувствовал, как запылало лицо. Тогда схватил вилку и взялся кромсать мамину котлету. Саша сидел напротив, подперев рукой подбородок. Игорь глотал еду, не жуя, собираясь вылететь из-за стола поскорее, пока не услышал ещё что-нибудь такое же унизительное. Спорить и доказывать он сейчас не мог – не то состояние, да и родители могли услышать. Но и сохранять хладнокровие не получалось. Саша, видимо, почувствовал, что дальше давить не стоит, и занялся чаем.

***

Игорь замер на постели, как на пыточном столе в ожидании экзекуции. Он мог бы симулировать спящего, но не было сомнений, что Сашка его растолкает, когда придет из душа. Игорь вспоминал начало всей этой дикой истории три недели назад, вспоминал, как сам дал тому все карты в руки. Сейчас весь этот дьявольский план по очернению брата перед родителями казался идиотским, надуманно-киношным, словно из подросткового сериала. С чего он вообще взял, что между ним и материнской любовью стоит Саша? Ни ее жизнь, ни ее отношение ровным счетом не изменились. Она была минимально заинтересована в них обоих, и, пожалуй, единственный, кто ее волновал, был отец. Про его проблемы на работе или болячки она могла распространяться часами со всеми, кто готов был слушать.

Сашка стремительно вошел в комнату, щелкнул выключателем, гася свет. Втек под одеяло горячей волной и охватил собой Игоря. Так спешил – ну чуть не опоздал. Брат был наполнен энергией, будто после суток сна. Игорь закрыл глаза, обреченно позволяя целовать себя. От Саши пахло мятной пастой и тем самым гелем, судя по гладким щекам, он только что побрился. Игорь поежился от влажных губ на своей шее, рядом с ухом. Тот будто в шутку чмокнул в щеку, потом в нос, а потом в губы. Игорь дернул головой назад, пытаясь отстраниться, но Сашка только крепче сжал его и даже придержал за затылок, чтоб не рыпался. Горячий скользкий язык попытался протиснуться между его губами, и Игорь почувствовал привкус мяты. Саша целовал его сначала осторожно, но по его дыханию было слышно, как он набирает обороты. Наваливаясь сверху, схватил лицо Игоря в ладони. Тот поначалу мотал головой, даже пытался кусаться, но брат опять вошел в раж. Игорю было элементарно трудно дышать, казалось, Сашка высасывал из него весь воздух. Елозил по нему, терся каменным членом, целовал, вгоняя язык по корень. Игорь не к месту подумал, что сегодня у Вика никто бы не догадался, как пронимает Сашу с ним наедине. Ведь там они почти не общались. Но сейчас этот недоступный красавчик извивается на нем и дрожит, как озабоченный кобель, которого теперь от Игоря и палкой не отогнать. Эта странно тщеславная мысль отдалась теплой волной внизу живота, и он на пробу толкнулся бедрами вверх.

Младший оторвался от его губ, поднял голову, словно пытался разглядеть в темноте выражение лица. Игорь выжидательно затих. И Саша послушно пополз вниз, стягивая с него белье. Игорь победно откинул голову на подушку и даже погладил брата по голове, будто одобряя. В этот раз Сашка не спешил, не метался беспорядочно. Устроился удобно между его согнутыми ногами, сосал упоенно и как-то обдуманно. Пробовал разную скорость, разные уловки с языком, с губами, с рукой. Игорю было так хорошо, что аж искры вспыхивали под веками. Он плыл по течению, заражался от Саши этими животными порывами, этим бесстрашием, вседозволенностью. Сдавался ощущениям жадно, взахлеб.

Саша подался вниз и будто поддел его колени своими плечами. Игорь умостился поудобнее, приноравливаясь к позе, но тут брат неожиданно приподнялся, выпрямляясь, и он оказался с прижатыми к груди коленями. Игорь оторвал голову от подушки, пытаясь сообразить, что происходит. Что-то коснулось его под яйцами - там внизу, мазнуло скользким по входу. Игорь похолодел и рефлекторно ударил, не метясь. Кулак прошёл по касательной, как раз Сашке по скуле, тот увернулся, но затеи своей не оставил.

Судя по ощущениям, это был палец, да и не достал бы членом - брат длинноват ростом. Но для того, чтобы реально трахнуть его, Сашке надо было всего лишь подтянуться повыше, а в такой позе, с прижатыми к груди коленями Игорю не вырваться. Только если звать на помощь. Но братец либо обезумел окончательно, либо собирался заткнуть ему рот, либо решил идти ва-банк, надеясь принудить его к согласию, взять нахрапом. Игорь до последнего не верил, что Сашка рискнет пойти до конца, он зажимался, крутил задницей, продолжая осыпать того ударами. Стояк почему-то не спадал, видимо, от адреналина. Член упирался головкой в Сашин живот, и он ненавидел себя за то, что все еще хочет кончить. Скользкий палец дразнил сфинктер, и Игорь уже не понимал, крутит он задницей, чтобы увернуться или, наоборот, потереться чувствительным местом. Эта физиология его просто убивала, раздирала надвое, но ему надо было совсем чуть-чуть, чтобы догнаться. Палец кружил вокруг дырки, немного надавливая, массируя прерывисто, и Игорь в отчаянии вцепился обеими руками в нависающие светлые пряди. Сашка тут же ослабил хватку, снова утянулся вниз и исполнил такой отсос, что Игорю пришлось накрывать свое лицо подушкой, когда кончал — чтобы проораться. Его обмякшие ноги неспешно развели в стороны, по яйцам и ниже прошлось скользким и горячим. Словно сквозь обморок Игорь понял, что это уже не палец. Он с усилием откинул подушку, выравнивая дыхание, попытался выдернуть ноги из захвата.

— Тс-с-с… я… только… рядом, — шептал безумец, ритмично дергаясь, скользя головкой по его яйцам, втираясь стволом между половинками.

Кровать ходила ходуном, Игорь понимал все яснее, что даже если и не «рядом», он вряд ли сможет оказать сопротивление. Ноги как тряпочки, голова не варит. «Будто весь мозг со спермой вытек», - неожиданно спошлил он над собой и невольно загляделся, как красиво играют мышцы на Сашиных руках, груди и животе. Тот уже распрямился и дрочил, глядя ему между ног, кружа головкой по входу.

Игорь смотрел, как тот кончает, и понимал, что если еще раз окажется с братом в постели – они трахнутся. Сознание трезвело, кровь отлила от члена, и Игорь удивительно спокойно принял решение. Все кончено, отныне они не должны касаться друг друга.

Комментарий к Глава III

* имеется в виду Катрина Ван Тассел, которую герой (Икабод) подозревал в колдовстве, но в итоге забрал с собой в Нью-Йорк, являющийся символом рационального, а не мистического.

========== Глава IV ==========

Игорь откинулся на стену, разглядывая брата. За эту неделю он похудел. Конечно, посторонние не заметили никаких изменений – вон девушка возле института сегодня даже телефон ему сунула. А Игорь внимателен, он подмечает все его метаморфозы.

С той ночи он больше не пускал Сашу в свою постель. На следующий же день достал тот злополучный матрас и попросил выбрать: либо Игорь переезжает жить к бабушке в Подмосковье, либо брат спит в другой комнате. А все попытки поговорить саботировал гробовым молчанием. Конечно, тот не сдавался – то и дело зажимал его, когда никто не видел. То в коридоре, то на кухне. Игорь не вырывался, а замирал, как кукла, никак не реагируя, и Саша просто отступал.

Сны вернулись. Он бежал сквозь туман, голые ветки хлестали по лицу, жидкая грязь засасывала ноги. Исполинское изуродованное дерево шевелило мертвыми руками, будто приманивая. Он чувствовал, как леденеет его сердце, остывает кровь. Позади звал кто-то родной и любящий, но он продолжал бежать, убеждая себя, что дьявольский всадник просто морочит ему голову. Он просыпался в пустой постели и скручивался калачиком. А утром вставал и уходил в институт.