Наследник чародея. Школяр. Книга первая (СИ) - Рюмин Сергей. Страница 26

— Здравствуй, молодой хозяин!

Василь подпрыгнул от неожиданности.

— Я — шишок, слуга твой…

Мать неожиданно легко согласилась переехать в Вятку. Оказалось, что там живут ее сестра с мужем. И на первых порах можно было остановиться у нее. Да и соседи в деревне стали на них поглядывать косо, памятуя про добрососедские отношения умершего мельника и Василя. Позже мать рассказала сыну, что к ней уже несколько раз подходил староста и предлагал уехать из деревни «по-хорошему».

Дом они продали быстро, благо срублен он был добротно. Всё-таки отец у них был знатным плотником. Да и мать цену не заламывала.

И уже в конце августа 1892 года их семья перебралась в центр Вятской губернии. Неделю они гостили у сестры, муж которой работал приказчиком в большом магазине скобяных товаров, потом удалось удачно снять двухкомнатную квартиру в доходном доме, причем недалеко от реального училища, куда определили Василия.

Разумеется, ни снять квартиру, ни поступить в училище не удалось бы, если бы Василий не «распотрошил кубышку» мельника. Потихоньку он пересчитал деньги. Их оказалось неожиданно много — почти 14 тысяч рублей. Матери он отдал три тысячи, разумеется, сообщив, откуда это богатство. Мать поохала, поохала, но деньги взяла (на всякий случай Василий остальное благоразумно спрятал).

Шишок не появлялся почти два года, хотя и Василий иногда вслух и просил его, и приказывал… Тогда, на самой первой встрече он пробубнил, что появится в следующий раз не раньше, чем молодой хозяин прочтет книгу, доставшуюся в наследство от мельника. Дескать, так заведено. И так приказал старый хозяин.

Добрая половина этой книги оказалась своеобразным наставлением, учебным пособием для так называемого начинающего колдуна, описанием окружающего мира.

Оказалось, что кроме колдунов, среди людей есть и ведьмаки, и знахари, а также ведьмы, ворожеи и травницы. А кроме того, вокруг существует всякая нечисть вроде домовых, банников, водяников, русалок, леших, кикимор и прочих. А еще нежить, вроде всяких упырей, вурдалаков, привидений, духов…

Читая первую часть, он обнаружил, что книга написана в виде дневников. И, кроме мельника Федора, её писали и его предшественники. Причем, предшественник мельника писал классическим каллиграфическим почерком. А каракули Федора Василий разбирал с большим трудом.

«…После лихорадки, приключившейся со мной сразу по кончине кузнеца Захария Хитрована, явился мне чертяка шишок. Сказал, что колдовской дар Захарий мне передал. Принес мне книгу и нож колдунский, кованый кузнецом самолично и заклятиями в крови молодого козленка укрепленный. А еще рассказал шишок, что книгу я должен выучить, только тогда он явится снова и служить мне будет. А книгу учит каждый начинающий колдун, потому как не берут колдуны учеников себе в услуженье», — была первая запись Федора, датированная 1765-м годом. Получается, что колдун прожил около 150 лет? Василий закрыл книгу.

Еще одним открытием для него стал факт, что и колдовская книга, и нож, и даже котомка оказались невидимы для всех, кроме него.

Обнаружил он это случайно, как-то оставив книгу на обеденном столе. За стол села Нюша. В ту пору ей шел 12-й год. Её увлечением стало чтение. Она не пропускала ни одну книгу, которые попадали ей в руки. Перелистала все учебники Василия, которые ему выдали в училище. А тут сидела совершенно спокойно, не обращая внимания на толстую, альбомного формата, книгу в красивом кожаном переплете и медными уголками. Он даже проверил свою догадку потом — попросил сестренку подать ему этот фолиант. И с некоторым удивлением отметил непонимание его просьбы с её стороны, ведь для неё никакой книги на столе не было.

Через год мать неожиданно для Василя и его сестер вышла замуж. Её новый избранник, Петр Петрович Рокотов, работал фельдшером в местной больнице, куда мать устроилась санитаркой после переезда, и был младше её на 8 лет.

После венчания и регистрации брака в метрической книге «молодожены» (жених тоже оказался вдовцом) событие отпраздновали в ресторане, куда пригласили лишь самых близких. Мать пригласила свою сестру с мужем. Петр пригласил приятеля, который пришел тоже с женой. Василий с сестрами в число приглашенных в ресторацию не попал.

Разумеется, Петр сразу стал жить у них. С первого же дня он потребовал, чтобы и Василий, и его сестры звали его папой. Василий огрызнулся и сразу получил от новоявленного папаши затрещину. Нюша и Феня смолчали.

Впрочем, Петр особо воспитательной работой не занимался, лишь иногда, от силы раз в месяц, больше изображал, чем пытался проверить, как учится его пасынок.

Кто проговорился, мать или сестры, что деньги на съем квартиры и переезд раздобыл он, Василий так и не понял. Но однажды отчим, выждав момент, когда дома никого, кроме них, не было, усадил его перед собой за стол и грозно поинтересовался:

— Сколько у тебя еще есть денег?

Василий пожал плечами:

— Нисколько нет. Откуда у меня деньги?

Петр пытался выглядеть авторитетно, упирая на своё старшинство, но ростом и статью уже уступал пасынку.

— Не ври мне! — он хлопнул ладонью по столу. — Немедленно неси сюда всё, что у тебя осталось!

— Нет у меня ничего! — упёрся Василий. Пётр размахнулся и отвесил ему затрещину. Парень легко перехватил его руку, рванул на себя. Не ожидавший такого Петр упал лицом об стол, чувствительно приложившись носом, взвыл. Василий отпрянул.

Разумеется, вечером Петр рассказал жене, как его якобы избил её сын. Разразился скандал. Мать наорала на него, надавала пощечин, пригрозив, что выгонит его на улицу. Схватив форменную тужурку и фуражку, парень выскочил из дома. Сначала у него охватила идея немедленного отъезда куда-нибудь подальше, благо средства для этого были — деньги он хранил не дома. Ночная прохлада его немного успокоила. Погуляв часок по улицам, он зашел домой к своему приятелю-однокласснику Мишке, с которым в училище сидел за одной партой. Сонный Мишка встретил его в прихожей, сразу позвал в дом, усадив на кухне за стол. Сразу налил горячего чаю, придвинул к другу банку с сахаром и вазочку с печеньем.

— У тебя можно переночевать? — сразу поинтересовался Василий и пояснил. — С отчимом поругался.

— Можно! — ответил за приятеля его отец, стоявший в дверях. — Но утром домой. Понял?

Василий кивнул головой.

На следующий день к его удивлению и мать, и отчим вели себя так, как будто ничего не произошло. Только Нюша вечером шепотом рассказала, что после его ухода она вместе с Феней устроили скандал и пригрозили уйти из дома вместе с братом. Растроганный Василий крепко обнял сестер.

Через два года Василий, закончив училище, уехал на Дальний Восток под предлогом поступления в мореходное училище. До своего отъезда он положил в банк по пять тысяч на счета каждой сестре — и Нюше, и Фене. Условием получения вклада было достижение совершеннолетия или замужества.

— Ваше приданое, — пояснил он им.

Одной из причин отъезда послужил также визит шишка. Василий закончил изучение дневниковых записей и перешел к рецептам изготовления колдовских зелий и структуре заклинаний. Причем начал он с зелья кладоискателя, благо рецепт оказался несложной, а нужные ингредиенты оказались в наличии в обыкновенной аптекарской лавке.

Когда уже настойка была практически готова, спиртовка погашена, раствор в керамической чаше на подставке выставлен на подоконник для охлаждения, сзади раздался невозмутимый голос:

— В городе это зелье применять не рекомендуется.

Василий чуть не подскочил от неожиданности, развернулся:

— Ты? Ты⁈

— Ага, я, — шишок подошел к окну, принюхался к запаху от чаши. — Всё правильно всё сделал. Только это в поле, в лесу сгодится. В городе каждый грош в каждом кармане тебе отзываться станет. А для злата-серебра и камней драгоценных, ежели их здесь искать надо, другой взвар варить надоть! И другое заклинание строить!

Шишок уселся на лавку, посмотрел на Василия:

— Время пришло, хозяин. Выбирать тебе надо: человеческой жизнью жить дальше или колдовской.