Наследник чародея. Школяр. Книга первая (СИ) - Рюмин Сергей. Страница 34

Двор за забором оказался достаточно обширным. Рядом с домом стоял гараж, конюшня и чуть поодаль — баня. Все эти строения из-за высокого забора снаружи были совершенно не видны.

Я сразу прошел к высокому крыльцу, на котором, ожидая меня, стоял Василий Макарович.

— Проходи! — он отступил внутрь, освобождая дверной проём, повернулся, показывая мне дорогу на террасу, пристройку к дому. Поодаль вдоль бревенчатой стены стояли стол и диван. В дом, стало быть, меня колдун звать не решился.

Как только я прошел через дверной проём, с левой стороны от меня что-то то ли скрипнуло, то ли стукнуло. На автомате я повернулся и уже на уровне колен (пришлось даже чуть наклониться) на лету подхватил рукой падающий предмет. Им оказался тяжелый самодельный кованый нож с ручкой, перевитой кожаным шнуром. Я повертел его в руках, хохотнул и протянул хозяину, разумеется, рукоятью к нему.

— Чуть не уронил, — пошутил я.

Василий Макарович, как мне показалось, удивленно посмотрел на меня и еще раз показал на диван у стола:

— Присаживайтесь, пожалуйста, молодой человек!

Ого! Он меня уже и на «вы» стал звать!

На столе красовались блестящий самовар — электрический, не дровяной — с заварочным чайником сверху, вазочка с баранками, сахарница, блюдечко с медом.

Колдун уселся на стул напротив меня. Я расположился на диване. Немного неудобно, низковато сидеть за столом, ну, да ладно, потерпим.

Чайная процедура и разговор практически обо всём и ни о чём заняли, наверное, побольше часа. За это время Василий Макарович два раза подогревал остывший самовар. Я даже пошутил:

— А «нормального» самовара, чтоб на дровах был, нету?

— Почему нет? Есть, — ответил Василий Макарович. — Доставать надо было. Вытаскивать. Колоть щепу. А я поленился. В следующий раз обязательно поставлю.

«Следующий раз вряд ли будет!» — почему-то подумал я, но озвучивать вслух не стал.

За чаем Василий Макарович расспрашивал меня, где я учусь, как живу, с кем дружу, чем увлекаюсь. Было заметно, что колдун определенно не представлял, как себя вести со мной, общаясь, словно с подростком.

Я же старался отвечать ему уклончиво,пытаясь отделываться общими фразами.

В конце концов, мне надоела эта совершенно пустая беседа, да еще и в одни ворота (отвечать на мои вопросы старик хитро уклонялся), и я, в конце концов, поинтересовался напрямую:

— Вы, собственно, зачем меня пригласили-то, Василий Макарович?

Колдун слегка поморщился, вильнул взглядом, потом ответил:

— Да вот не пойму я тебя, юноша. Кто ты вообще?

Я тоже пожал плечами:

— Человек…

— Человек ли?.. — хмыкнул он.

— А кто ж еще, по-вашему? — я деланно удивился и пошутил. — Школьник. Комсомолец. Спортсмен.

Он только развел руками. А я пошел домой — дальше учиться.

* * *

— Он твой нож в руки взял! — выпалил шишок. — Он вообще в дом не должен был войти, если нож торчал в притолоке. Даже по разрешению. Не должен! Нож выскочил, а он его в руки взял!

Колдун молча кивнул, мол, видел, не слепой.

— И все иголки заговоренные сгорели! — снова сообщил шишок. — Видел?

Торчавшие в наличниках по периметру входной двери иглы были оплавлены и выглядели как обгоревшие спички.

— Силы в нём много, — задумчиво отозвался колдун.

— Что делать будем, хозяин? — продолжал причитать шишок. — Мы с ним даже вдвоём не справимся!

— Уймись! — жестко приказал колдун и повторил. — Силы в нём много. Не ведьмак он и не знахарь. Но и черноты в нём нет совсем. Не угроза он нам.

— В нём живая сила с мертвой смешалась! — продолжал упрямиться шишок. — Он и так, и так может повернуть. А вдруг он что…?

— Что⁈ — оборвал колдун.

— Ну, с нами что-нибудь сделает…- шишок обиделся.

— Ничего он с нами не сделает, — отрезал колдун. — Ему до нас никакого дела нет! И вообще, он еще ребенок!

Шишок замолчал.

— Но присмотреть за ним надо! — сказал Василий Макарович, сдаваясь.

— И всё?

— Всё!

Глава 19

Практика как критерий истины

Темой очередного занятия стало изготовление и использование артефактов.

— Практически любое заклинание можно вложить в определенные предметы, — рассказал Герис. — И чтобы его использовать, то есть активировать, надо оказать воздействие на предмет. Например, сломать. Большинство артефактов могут использовать люди без магической силы.

В качестве примера я под чутким (а как же иначе?) руководством и наблюдением наставника закладывал заклинание-конструкт исцеления в простой карандаш. Оказалось, что графит идеально подходит для закачивания силы, а дерево служит великолепной изоляцией. Чтобы заклинание сработало, надо всего лишь сломать карандаш. Правда, заклинание будет направлено только на того, кто этот карандаш ломает.

Разумеется, в перерывах между занятиями я отнюдь не бездельничал. Некогда было: огород, дела по хозяйству. Почти каждый день приходилось вычищать то коровник, то свинарник, то курятник. Глядя на мои старания, бабка доверила мне и кормежку скотины. Хорошо, хоть коров доить не заставляла.

А между делом я иногда всё-таки старался немного попрактиковаться. Точнее, попробовать, чему наставник обучил накануне. Благо Герис не запрещал. Только опять напоминал про осторожность и конспирацию.

— Ты думаешь, что будешь просто заниматься магией? — улыбался он. — Конструировать новые заклинания? Лечить людей? Нет! Даже не мечтай! Тебя запрут в подвале, определят в тюрьму. И будешь ты заниматься лечением богатых царедворцев.

На мой предупредительный жест, наставник только отмахнулся и продолжил:

— Хочешь сказать, что у вас нет царедворцев? Есть! Просто иначе называются. Вот и будешь их триппер и целлюлит лечить. Посадят тебя в клетку. Правда, может в золотую. Но клетка от этого не перестанет быть клеткой. А можешь и в подвале очутиться. А если взбрыкнешь, или им в голову взбредет, что ты опасен, то тебя просто убьют. Даже мага убить совсем нетрудно. Это — государство. Государство! Против него одиночка, будь он даже самый великий Архонт, не потянет.

— Ваше общество коренным образом отличается от нашего. Неприятие магии заложено в религиях. Хотя ты и живешь в атеистическом государстве, тем не менее, коммунистическое мировоззрение построено на библейских постулатах — всеобщем равенстве, честности и справедливости.

Герис криво усмехнулся:

— Если почувствуют в тебе реальную угрозу, если поймут, что не справляются обычными способами, даже не задумаются применить эйч-бамб… Спишут на боевые потери. Понял?

Я кивнул. «Эйч-бамб» — водородная бомба в переводе с английского, что ж тут непонятного?

— Я хочу, чтобы ты не просто понял, а прочувствовал! — Герису явно не понравилась такая моя реакция. — Проникся! Не кичись своей магической силой. Не хвастайся!

Снова и снова каждое занятие начиналось с этих нотаций и нравоучений. Наставник очень сильно хотел вбить мне в голову — «не высовываться» и «не рисоваться»! И уж тем более идти на конфронтацию со всякими органами. Вообще-то у меня и в мыслях такого не было.

* * *

На кладбище я пришел за полчаса до полуночи. Перед самими воротами активировал «Каменную кожу» — то самое заклинание защиты, разработанное совместно с Герисом. Потом произнес заклинание магического зрения. Включил фонарь и пошел по дорожке вдоль могил.

Искомое захоронение, то самое, где, по словам домового Трифона, двести лет назад прикопали древнего упыря, находилось в самой глубине погоста, на краю оврага, по дну которого журчал ручеек. На предполагаемом месте могилы (ну, 200 лет прошло, однако!) выросла натуральная чащоба из сирени и колючей акации.

Хорошо, что хоть искать и раскапывать могилу упыря не было необходимости. Учуяв человека, то есть меня, дух упыря должен был показаться сам. А я его потом бы упокоил. Кстати, насчет упокоения злобного духа придумал совсем не я. Это была идея Гериса. На практических занятиях в Астрале он достаточно долго гонял меня по теме упокоения всяких привидений и духов. И в конце концов наставник приказал в ближайшую ночь сходить и упокоить местного беспокойного (вот такая тафтология получилась) духа.