Наследник чародея. Вот и кончилось лето. Книга вторая (СИ) - Рюмин Сергей. Страница 23

- А это?

Я воткнул нож в ладонь. Лезвие, как и прежде, пронзило ладонь без всякого вреда, вышло наружу. Я выдернул его, показал руку леснику.

- Вот это почему?

Лесник усмехнулся опять:

- Юноша, ты привязал его к себе, стал его хозяином. Он не может причинить тебе вреда. Только тот, кто тебя убьет или победит так, что ты сам признаешь свое поражение, станет новым хозяином клинка.

Он добавил:

- Это обычный заговор на клинок при ковке. Твоему клинку лет триста, не меньше. Выкован из метеоритного железа. Раньше бы сказали – небесного железа, мол, с того, что с неба упало, что боги послали. В сплаве есть значительная доля серебра. Не меньше трети, я полагаю. Еще на нём есть пара заговоров. Один – на отвод глаз, чтобы посторонние нож не видели. Второй не разберу, ведьмачий он, не колдовской. А больше, извини, сказать ничего не могу, я ж не ведьмак всё-таки.

Я сунул нож в ножны. Василий Макарович поднялся:

- Пойдем, покушаем!

Я не отказался.

Борщ со сметаной у лесника оказался изумительным. Я в один миг слопал полную тарелку. Кстати, тарелки Василий Макарович поставил на стол деревянные – то ли специально для меня, то ли всегда из них ел. Но в интерьер они тоже вписывались идеально.

После борща была вареная картошка с маслом и укропом, жареные до хрустящей корочки карасики и морс из лесных ягод.

В общем, через минут сорок, после этого обеда, из-за стола мне выйти было тяжко. Я поблагодарил лесника.

- Идём в террасу, - предложил он. Мы снова расположились на диване.

- Рассказывай, - сказал лесник. – Как ты способности свои проявил.

И добавил:

- Если, конечно, хочешь. Можешь в секрете это держать. Но я тебе не конкурент, у меня другая стезя.

Я рассказал ему. Почти всё, кроме Гериса. Дескать, попал в ДТП, очнулся и давай чародействовать направо и налево. Василий Макарович внимательно слушал меня с совершенно непроницаемым лицом, ни разу не перебил, пытаясь что-то уточнить. Поэтому я не понял, обратил ли он внимание на ряд нестыковок в моем рассказе. Например, хотя бы на то, что каким образом я научился заклинаниям? Тем более, что все они представляли собой достаточно сложные конструкции.

- У тебя учитель был? – спросил он после того, как я закончил рассказ.

- Нет. Была возможность кое-чему научиться, - ответил я уклончиво. – Сейчас она себя исчерпала.

- Исчерпала? – повторил он и сказал в ответ. – У каждого из нас есть право на свои секреты. Поэтому, если ты не хочешь, можешь не говорить. Так же как и я, и другой, и третий может не говорить. Понимаешь? И никто не вправе выпытывать чужую тайну. Если, разумеется, это не в рамках допроса или войны между собой…

- А вы бы, Василь Макарыч, - осторожно, тщательно взвешивая каждое слово, спросил я. – Не могли бы поучить меня своему… мастерству?

- Нет! – сразу открестился лесник. – У нас разные основы колдовства. Я вижу, что в тебе Жизнь и Смерть переплелись, а у меня основа идёт от природы.

- Ну, это ведь разве не сила Жизни? – возразил я.

- Нет, - покачал головой лесник. – Попробуй, зачерпни силу от земли на которой стоишь? Сможешь? А от воды? Лекарства всякие разве что из растений… - задумался он. – Этому можно поучить.

Ага. А всякого рода привороты, отвороты? Нет, определенно колдун не хотел делиться знаниями. Ну, и ладно. Зато он мне клинок обновил, рассказал про него. Я мысленно махнул рукой. Тут у меня возникла идея. Я вытащил из нагрудного кармана два простых карандаша.

- Это вам, Василь Макарыч, подарок от души.

- Поясни! – заинтересовался лесник.

- Это, - я показал на один карандаш с одной насечкой, - амулет общего исцеления. Я его условно назвал «айболит». В него заложено заклинание, которое лечит организм от всяких болезней. Насколько сильных болезней, я не сравнивал. Но от инфаркта и инсульта поможет точно. Это, - я показал другой карандаш, только уже с двумя насечками. – Амулет регенерации. В нем заклинание, которое я назвал условно «хвост ящерицы». Вызывает ускоренное деление клеток организма, заживление любых всевозможных ран. Амулеты одноразовые, срабатывают, когда карандаш ломают. Только сломать карандаш должен больной. Если вы, находясь рядом с больным, сломаете карандаш, то амулет будет лечить вас, а не вашего соседа. Понятно?

Лесник осторожно взял в руки карандаши, покрутил, покачал головой.

- Ловко, ловко, ничего не скажешь! – сказал он. – Благодарю. Подожди-погоди!

Он вышел на улицу, оставив меня одного дома. Странно. Неужели так проникся доверием?

Через минуту-другую пришел, держа в руках тот самый нож с мизинчик величиной, что приглянулся мне.

- Держи!

Я взял нож, вытащил из чехольчика, улыбнулся:

- Спасибо!

- Дарю на добро, без всякого умысла и каверз, - проговорил лесник.

У самой калитки он остановил меня.

- Нас мало осталось в этом, - сообщил он. – Но тем не менее. Кое-кому мы очень интересны. Постарайся как можно дольше не оказаться на виду. Раз у тебя лучше всего получается лечение, будь готов ко всяким гостям, которые отнюдь не лучше татарина. Меня в своё время и НКВД пыталось прищучить, и даже японцы на поклон приходили.

- И заведи себе книгу! – уже сказал он мне в спину. – Обязательно. Для заклинаний, и просто для записей! Только постарайся её прятать и шифровать от посторонних!

Глава 15

Дела колдовские, но очень полезные

Совет колдуна завести свою книгу несколько запоздал. Я её завел на второе или третье занятие по требованию Гериса. Только завел её в Астрале, а не в реальном мире. Уж там никто, кроме меня, её не откроет.

И вёл её регулярно, каждое занятие, тщательно записывая и зарисовывая конструкции заклинаний, формулы, сколько силы в какую точку надо прикладывать. Кроме этого, я заносил (опять же сначала по требованию наставника, потом уже самостоятельно – привык, знаете ли!) свои приключения в реальности, когда мною использовалась магия. При этом описывал всё достаточно подробно – от формирования и применения заклинания до реакции объекта, на который осуществляется воздействие.

После неожиданного исчезновения наставника вызвать в Астрале книгу не составило труда, равно как и учебный класс или помещение библиотеки, где я мог бы сесть и записать всё, что было необходимо.

В основном, этим я занимался вечером, перед сном, лежа в кровати. Кстати, Герис мою книгу проверял достаточно регулярно, при этом делая свои пометки. Меня, помню даже неприятно задело, когда я прочёл его замечание «провести сеанс снижения гормонального фона» после своей записи о встрече с Ленкой-Жазиль и наложения конструкта поноса на цыганенка-карманника.

А с другой стороны, его детальное описание создания конструктов-преобразователей для лечения Оксаны меня привело в неописуемый восторг. Я-то в процессе исцеления участия не принимал. Думал, что с исчезновением наставника эта технология для меня безвозвратно утрачена.

Только вот необходимо время нужно, чтобы всё это спокойно, обстоятельно осмыслить и обдумать.

- Где ты шлялся? – гневно поинтересовалась maman. Она стояла на крыльце, уперев руки в бока. Действительно, засиделся я у колдуна. На улице уже в свои права вступила ночь.

- Время одиннадцать вечера! Мы тебя искать уже собрались идти! А если бы с тобой что случилось? А если шпана какая?

Сзади maman толкнул в спину дед:

- Не ори, Нинка! Ничего с парнем случится не может. А если вдруг шпана, - он мне подмигнул, - так они сами виноваты потом будут. Правда, Тошка?

Дед засмеялся. Следом засмеялся и я. Maman посмотрела на нас, хотела что-то сказать, но махнула рукой и ушла в дом.

Дед спустился во двор, взял меня за плечо:

- Пойдем, присядем, поговорим!

Вот только этого не хватало! Тему разговора угадать было нетрудно. Однако я не угадал. Точнее, угадал, но не совсем.