Последняя Империя - Сартинов Евгений Петрович. Страница 94

— Полетное задание вы знаете, — сказал он. — Делаем все как на последней тренировке, заход со стороны города и расходимся в тюльпан. Все понятно?

— Так точно! — дружно рявкнули летчики.

На этом в любой западноевропейской армии инструктаж должен был заканчиваться, но отнюдь не в мусульманской стране. Произошел ритуал, незыблемый для истинных правоверных. Все четверо опустились на молельные коврики и, обернувшись лицом в сторону невидимой Мекки, начали бормотать слова молитвы. Каждый сосредоточился на своем, но перед глазами полковника снова появился человек с длинной седой бородой и полуприкрытыми глазами слепца. Тогда, именно в Мекке, во время хаджа, этот святой старик открыл ему, зрячему, глаза на истинные ценности ислама, на цену жизни и смерти одного человека.

— По машинам, времени в обрез, — сказал Анвар, первым поднимаясь с колен.

Через пятнадцать минут все четыре истребителя, выехав из своих капониров, начали медленно съезжаться на рулежке. Это были абсолютно одинаковые МиГ-29, изысканно элегантные в своих стремительных очертаниях. Все шло как обычно, только капитан Абдула, пристраиваясь к своему ведущему, более пристально всмотрелся в самолет полковника и несколько удивился. На внешней подвеске, под крыльями самолета, висели управляемые ракеты. Но раздумывать над этим было некогда, в наушниках прозвучала команда Анвара:

— Всем взлет.

Парады на грандиозной площади имени Саддама Хусейна всегда отличались не меньшей грандиозностью. В пешем строю промаршировало несколько сот тысяч человек, сто пятьдесят танков прогрохотали единой стальной армадой, чуть не задушив едким дымом отработанной солярки многочисленных зрителей. Ряды БТРов сменились зенитными комплексами «Шилка», а когда на площадь вползли ракеты средней дальности системы «Скат-М», в небе над горизонтом показались стремительно увеличивающиеся в размере точки.

— Асы Ирака, властители неба! — рявкнул в динамиках голос комментатора. Зрители подняли головы, и шестнадцать МиГов с могучим ревом на минимальной высоте промчались над площадью. Гул двигателей не успел еще затихнуть, как в небе появилась шестерка «Сушек», затем — два звена французских «Миражей». Завершать воздушный парад должна была четверка Анвар эд-Дина.

— Эскадрилья "Соколы Саддама Хуссейна", лучшие пилоты нашей страны! — прокричал ведущий.

На этот раз пауза оказалась продолжительней, гул двигателей «Миражей» начал затихать вдали, когда, словно четыре пули, на скорости, лишь немного уступающей скорости звука, четверка МиГов на минимальной высоте вынырнула из голубого горизонта и резко пошла вверх, рассыпаясь в разные стороны и оставляя за собой цветные полосы многоцветного дыма. Эффектная фигура называлась «тюльпан», и толпа зрителей отозвалась на нарисованный в небе цветок восторженным ревом, тут же заглушенным могучим ревом двигателей. Три истребителя исчезли из виду, но оставшийся, выполнив громадную "мертвую петлю", снова начал заход на площадь, все так же продолжая оставлять за собой толстый шлейф красного дыма. На трибуне для руководства Саддам Хасан толкнул рукой командующего ВВС:

— Клянусь аллахом, что это мой названный брат Анвар!

— Да, это скорее всего он, — внезапно помертвевшими губами пробормотал генерал. Он досконально знал программу воздушного праздника, и ничего подобного в ней не было предусмотрено.

А Анвар эд-Дин в это время откинул предохранительную планку на рукоятке штурвала и нащупал кнопку пуска ракет. В перекрестье, проецируемом на стекле шлема, он видел маленький с такой высоты прямоугольник громадной трибуны. В последнее мгновение, перед тем как он нажал на кнопку, перед внутренним взором полковника возник тот черный ягненок, и лицо хохочущего мальчика с окровавленным ножом в руке…

Ракеты ударили очень точно, ни одна из них не ушла в сторону, недаром Анвар эд-Дин много лет удерживал звание лучшего снайпера иракских ВВС. Грохот, пламя и черные тучи взрывов с разлетающимися во все стороны обломками трибуны еще не успели осесть, как МиГ снова появился над площадью, поливая остатки трибуны огнем пушек. После этого самолет взял курс на северную окраину столицы. Когда кончились жилые кварталы и пошла зеленая зона пригорода, полковник снова нащупал рукоять управления огнем. В перекрестье его прицела появилась плоская крыша роскошной виллы. Именно там в этот момент обитала женская половина семьи Саддама Хусейна и один из его сыновей, Хамид, прикованный к инвалидной коляске младший брат, руководитель тайной полиции Ирака. Рядом с домом голубела округлая чаша бассейна, и первое, что заметили натренированные глаза летчика, — лежащую на боку инвалидную коляску.

"Успели", — понял Анвар. Прямую трансляцию с парада обычно эта семья смотрела вся вместе.

Резко взяв вверх, полковник перевернул самолет в иммельман и увидел мчащийся по дороге от резиденции роскошный черный лимузин. Бросив машину в пике, Анвар в несколько секунд догнал машину и с ходу полоснул по дороге пушечной очередью. В автомобиль он не попал, но тот остановился, и из него сыпанули во все стороны люди в однообразных армейских мундирах. Анвар скривился, ни один из них не мог быть Хамидом, тот не передвигался без посторонней помощи. На всякий случай он на обратном пути все же расстрелял роскошный «кадиллак» и свечой поднял самолет в воздух.

За считанные секунды он набрал три тысячи метров высоты, потом перевернул истребитель носом вниз и сорвал свою послушную машину в затяжное пике. Губы его из-за перегрузок с трудом шептали последнюю молитву, не слышимую из-за рева форсируемых на пределе двигателей даже ему. Анвар не раз бывал на этой вилле и знал, что, как и во всех резиденциях семьи Саддама, под домом существует мощный бункер. В своей последней молитве пилот просил у аллаха только одного: чтобы мощи висевшей под брюхом самолета полутонной бомбы и всей пятнадцатитонной махины МиГа хватило, чтобы пробить перекрытия этого бомбоубежища. И аллах внял его молитвам…

Узнав о гибели всего семейства иракского лидера, Мухаммед вознес долгую и благодарственную молитву отцу небесному. Кажется, ему удалось избежать раскола среди глав мусульманского мира. А через месяц после этого погиб президент Египта. Религиозной организации "Братья мусульмане" все-таки удалось взорвать бронированный лимузин старого боевого генерала. Пришедший ему на смену новый глава страны уже не считал, что Египет должен придерживаться нейтралитета в отношении Израиля. Бывший генерал Анвар Наджиб жаждал повторить первоначальный успех войны семьдесят третьего года, только развить его в полную победу египетского войска.

ЭПИЗОД 26

С некоторых пор совещания в Овальном кабинете Белого дома больше напоминали штабные учения. Присутствовали одни и те же лица: госсекретарь Арисон, директор ЦРУ Циммерман, председатель Объединенного комитета начальников штабов Джонсон, министр обороны Вульф, директор Федерального агентства информационной безопасности Лепински, секретарь Совета национальной безопасности Кора Нельсон.

— Ну, какие неприятности вы мне сегодня еще приготовили? — спросил Маккреди, дождавшись, когда все рассядутся по местам.

— Новости для нас действительно неутешительные, — признался Арисон. — Мусульманский блок еще больше усилился после смерти клана Саддама. Никто уже не оспаривает право Мухаммеда на духовное лидерство, а Ага уль-Хак утвержден командующим Объединенных сил мусульманских стран.

За прошедшие полгода рослый шатен потерял изрядное количество волос в своей роскошной шевелюре, и никакие медицинские процедуры не могли остановить процесс неизбежного облысения. Госсекретарь сначала ужаснулся, предположив, что где-то попал под облучение, но врачи просто обнаружили элементарную генетическую предрасположенность к облысению, характерную при цвете его волос.

— Кто этот генерал и почему вы его так боитесь? — спросил президент, повернувшись к Джонсону.

— Якуб Ага уль-Хак из военной семьи, элитная косточка. Все его предки в течение последних пяти веков были военными. И отец, и дед, и знаменитый дядя, диктатор Пакистана, — генералы. Обучался он у нас, в Форт-Бреге получил начальное офицерское образование. У нас же окончил академию. По отзывам преподавателей, чрезвычайно умный и быстро схватывающий все на лету офицер. Диплом защитил по теме: "Взаимодействие авиации, танков и артиллерии при прорыве хорошо эшелонированной обороны". При этом произвел хорошее впечатление на наших генералов. Чрезвычайно волевой человек, очень религиозен, до фанатизма, знает три языка, женат, трое детей.