Партиец (СИ) - Семин Никита. Страница 25

— Тот же завод «Опель» в прошлом году был выкуплен американцами. Иначе бы его сейчас не существовало.

Вот эта фраза и натолкнула меня на мысль, что мы можем также поступить. А раз у немцев кризис, то стоить такие разоряющиеся заводы будут недорого.

Михаил Ефимович передал мне несколько немецких газет и журналов, свои заметки по поездке и мы договорились, что через неделю я добавлю свою часть про состояние нашей промышленности, сделав это в виде сравнения. Сколько заводов у них и у нас, какие машины производят они, а какие мы можем, как живут немецкие рабочие, а как наши. Ну и так далее.

Как и обещал, товарищ Сталин прислал за мной Савинкова ровно через неделю после нашей встречи. На этот раз я поехал с пустыми руками. Никаких документов не прихватил. Но они мне были и не нужны. Свои мысли я и так озвучу, а там уж как пойдет.

После взаимных приветствий, Иосиф Виссарионович сразу перешел к делу.

— Ну что, товарищ Огнев, появились у вас мысли, как ускорить коллективизацию?

— Нет, — покачал я головой, от чего Сталин нахмурился. — Но ее и не нужно ускорять.

— Объяснитесь, — взгляд Иосифа Виссарионовича стал тяжелым.

— Так ведь вы сами мне рассказывали, зачем в первую очередь крестьян в колхозы собирают. И конечная цель — не сама коллективизация, ведь так? Она лишь средство.

Немного подумав, Сталин хмыкнул и кивнул.

— Допустим. Но и сама коллективизация нужна. Мы строим новое общество, где индивидуальное хозяйство недопустимо. Оно — возврат к прошлому.

— Понимаю, но если поспешить, то фундамент у такого общества будет хлипким, и долго оно не продержится, — заметил я.

Как-то комментировать мое последнее высказывание Иосиф Виссарионович не стал.

— Так что вы предлагаете? Раз ускорять коллективизацию нельзя.

— Наша главная цель сейчас — индустриализация, так? — все же решил проверить я свою догадку.

А то напрямую-то генсек об этом не сказал.

— Да, ты правильно догадался, Сергей.

— Тогда нам нужно ускорить именно ее! И вот тут, благодаря разворачивающемуся на Западе кризису, у нас есть варианты!

Сталин заинтересованно подался вперед.

— Первое, и на мой взгляд очевидное — скупать подешевке разоряющиеся предприятия. Как к примеру в прошлом году американцы сделали с заводом «Опель».

— Но тот завод остался в Германии, — заметил Иосиф Виссарионович. — А нам нужно, чтобы они были у нас тут, в Союзе. Никто не даст нам вывезти целые заводы. Даже если продадут — сделают все, чтобы они до нас не доехали.

— Поэтому нужно скупать не от лица СССР, а через подставных лиц! — тут же сказал я.

Вполне очевидное решение, особенно для моего прошлого мира. Уж сколько в моем времени рейдерских захватов было, когда вроде покупает одна фирма, а затем оказывается, что за ней стоит другая — более крупная и «зубастая». Та, которой текущий владелец предприятия ни за что бы свои акции не продал. Но было уже поздно. Даже до меня такие истории докатились — чего только в новостной ленте не всплывает, когда в интернете сидишь.

— Их купит какой-нибудь условный «делец» из Латинских стран и позже такой завод повезет морем на родину, а в пути сменить у корабля флаг и изменить маршрут — к нам, в ту же Одессу.

Сталин задумался, но никак комментировать мое предложение не стал. Тогда я продолжил.

— Еще один момент — продавать простое зерно не так выгодно, чем ту же муку. Тот же объем муки, погруженный на корабль или в вагоны поезда, даст нашей стране гораздо больше выручки. Чтобы получить аналогичную сумму с зерна, нужно сделать несколько отправок, а это тоже траты. К тому же, переработка зерна в муку позволит развить нам самим производство этой самой муки. Часть на продажу — часть оставляем в регионах. А чтобы по пути поменьше «потерялось», можно ввести условную единицу измерения — контейнер. Деревянный ящик типового размера, в который засыпается мука, и после ящик опечатывается. С личной подписью того, кто поставил печать. Дальше ящики свозятся на склад в порту или на вокзале. И вскрывать их непосредственно перед отгрузкой, проверяя, полные они или нет. Если нет — по подписи на печати сразу ясно, с кого спросить недостачу. Ну а потом снова опечатать уже за подписью заведующего складом, или кто там отвечает за сохранность вещей на складах.

— Мысль я понял, — кивнул Сталин довольно. — Такое нужно внедрять повсеместно. Не только для товаров на продажу заграницу. И правда очень много «теряется» в пути.

— Ну и последнее, — прочистил я горло и продолжил. — Продавать ведь можно не только муку. То же мясо можно переработать и по более высокой цене продать за границу. Потушить, закатать в банки, добавить специи, которые подольше позволят мясу не портиться, и вперед. Очень востребованный продукт. Такой и в армии пригодится. Когда в походе нет времени готовить, открыл такую банку и быстро поел.

Не знаю, изобретена ли уже «тушенка», но на прилавках я ее не видел. Даже если изобретена, в массовом производстве пока ее нет. Ну и другие продукты ведь тоже можно консервировать. Примерно такую идею я и пытался «продать» товарищу Сталину. Заодно намекнув на то, что производство такой продукции — это новые заводы и места для рабочих. Банки-то лучше из жести делать или иного нержавеющего материала. В крайнем случае — из стекла.

— Интересные идеи, товарищ Огнев, — подвел черту в разговоре Иосиф Виссарионович. — Я обдумаю их.

После этого меня отпустили, напомнив, что будут ждать как обычно в конце месяца. Уходил я с чувством выполненного долга. Надеюсь, все же ускорять коллективизацию, особенно силовым путем, никто не будет. А вот система контейнерных перевозок и продажа не сырья, а переработанного продукта — это то, что в любом случае нам делать нужно. И чем раньше начнем, тем лучше. Посмотрим, пойдет ли товарищ Сталин на это сейчас.

После ухода Огнева, Иосиф Виссарионович принялся неторопливо набивать свою трубку. Ему так проще думалось. А обдумать было что. Как он и предполагал, обращаясь с вопросом к молодому парню, тот смог посмотреть на проблему под новым углом. Пусть в чем-то его слова были наивны, особенно уверенность, что получится просто и без проблем купить целый завод на подставное лицо, а главное — вывезти его на территорию СССР. За по-настоящему хорошими заводами ведется целая охота. Те же упомянутые Сергеем американцы не упустят свою выгоду. Все знают, кто купил какой завод и что планируется на нем производить. А главное — для кого. Такая афера может сработать один раз. Но потом — раскопают и станут гораздо внимательнее следить за всеми судами, что идут в сторону советских портов. Да еще и дипломатический скандал можно получить.

— Но идея интересная, — покивал своим мыслям Сталин.

Гораздо больше генерального секретаря привлекло другое предложение Огнева. Эти его «контейнеры"-ящики и личная ответственность каждого, кто будет их заполнять. Воровство — настоящий бич любого государства. И, к сожалению, молодой Советский Союз от него не избавлен. Установить контроль над транспортировкой товаров — это не только снизить потерю этого самого товара, но и открываются перспективы более точного планирования. Тогда просчитывание пятилетних планов из области метода 'научного тыка», как происходит сейчас, перейдет в точные показатели, которым можно верить и за неисполнение которых можно строго спросить.

— Да, определенно, эта идея самая удачная у него, — прошептал Сталин и раскурил трубку. — Внедрять такую систему необходимо. Осталось решить, кто этим займется.

После того памятного и внезапного поцелуя на Новый год Катя меня не то чтобы сторонилась, но и непринужденного общения у нас не получалось. Каждый раз, как встречались в коридоре, она здоровалась, улыбалась и убегала по своим делам. А если уж видела рядом со мной Женю, так вообще старалась заранее сменить маршрут. Я не понимал ее. Вроде как в любви мне чуть не призналась, а ведет себя так, будто боится меня.