Неудержимый. Книга XXII (СИ) - Боярский Андрей. Страница 45

— Ух! — Лев посмотрел на сломанный ноготь. — Какой интересный у тебя дар. Выходит, это ты тот самый воин, что подлым образом убил мою сестру? Верно?

— Так и есть, — медленно процедил я сквозь зубы. — Ты будешь следующим!

Я видел, как в глазах хищника внезапно пробудилась глубинная «жажда крови». Он в буквальном смысле взорвался энергией изнутри. Грива заполыхала ярко-оранжевой, больше похожей на пламя, дымкой…

Доля секунды, много это или мало? Вопрос крайне важный, ведь именно от ответа на него зависела моя жизнь. Нет, не так! Если я успею, то смогу побороться за свою жизнь, ну а если нет… То всё закончится прямо здесь и сейчас…

Злобно рыкнув на меня, лев бросился в атаку, намереваясь впиться мне в глотку своими зубами. Ага, разбежался! К тому моменту я уже активировал дар последнего шанса. Именно так я называл дар «серого тумана», доставшийся мне от Турова. Всё, что в итоге получил лев, так это кучу дыма, который окутал его с ног до головы.

— Вот ты гнида, и попался, — сказал я, с ухмылкой расплываясь в разные стороны.

В тот же миг время начало свой привычный бег. Лев дёрнулся в сторону с такой скоростью, словно от этого зависела его жизнь. Увы, но поймать мерзавца, что стащил у меня копьё, не удалось. Больно сильна, между нами, разница в силе.

— Убью! Сука! — закричал я, бросившись за ним следом одним из щупалец плотного тумана.

Остальные звери тоже ожили. Они не понимали, кто теперь перед ними находился, но всё же пытались атаковать. Другой вопрос, что толку от этого было ровно ноль. Все заклинания, стрелы и шипы пролетали мимо. Более того, идиоты не особо задумывались, куда направляли свои атаки, задевая при этом друг друга.

Вся прелесть «серого тумана» заключалась в том, что я мог одновременно находиться везде и нигде. Так что одним потоком тумана я преследовал трусливую кошку, а множеством других стал наказывать его подельников. Забавно, но все они в один миг превратились для меня в каких-то гопников из подворотни, которых выбросили за пределы города, патрулировать территорию, чтобы под ногами у нормальных зверей не мешались.

Рёв медведя, которому я вырвал глаза, а затем и язык, огласил всю округу. Он попытался вылечиться, но кто же ему даст это сделать во второй раз? Ухватившись пальцами за обе части пасти, я в буквальном смысле свернул их в разные стороны. Мишка закатил свои красные глазёнки к нему и обмякнув, полетел вниз.

Вторым получил свою сдачу ёж, что продолжал раскидывать вокруг свои иголки.

— Как же ты меня достал, — прозвучал мой усталый голос над его ухом.

Дальше струи дыма облепили бедолагу и начали вырывать из него иголки, а затем, с таким же старанием, запихивать их в него обратно, только уже другой стороной. Визг стоял, будь здоров, я же смеялся как безумный, выламывая тем временем бивни у моржа. Безумие! Как же это весело! Безумно весело!

Ёжик, не выдержав боли, подох в агонии первым, а вот с моржом пришлось немного повозиться, но я всё же добился своего и запихнул ему эти бивни в глотку, пробив одним из них сердце. Когда все три зверя скончались, я оглянулся по сторонам и с удивлением обнаружил, что остался в гордом одиночестве.

Сколько там их ещё оставалось прикончить? Зевнув, я уставился на «радар», что отказывался работать. Я не понял, куда все подевались? Сбежать, как и тот трусливый лев, решили? Тогда я должен поспешить и нагнать их. Я должен преподать им хороший жизненный урок, особенно Лёве, а ещё у него осталось моё копьё…

Бросившись в погоню, я и сам не понял, как стал клевать носом. Сил хватило только на то, чтобы развернуться и набрать немного скорости, а дальше… Дальше я начал стремительно засыпать прямо в полёте.

— Чёрт… Моя энергия… — только и пробубнил я себе под нос перед тем, как отключиться…

Глава 20

Резкая боль вернула меня к жизни.

— А-а-а-а! — не в силах терпеть, я закричал, что было сил, высвобождая боль наружу. В мои жилы словно свинец залили, и теперь он старательно выжигал все энергетические каналы, что я с таким трудом создавал. Я попытался сдвинуться с места, но всё стало только хуже.

— Ы-ы-ы-м-м-м… — я стиснул зубы и замычал, потому что крик мог привлечь ко мне внимание. Сука! Как же больно! Стоило мне хотя бы пальцем пошевелить, как невыносимое жжение проникало глубже, заполняя каждую трещинку, каждую клетку моего организма.

Энергетические каналы, некогда заполненные энергией до краёв, оказались напрочь иссохшими и опустошёнными, как та выжженная земля после пожаров, что я сегодня видел. Господи! Какая же жуткая боль! Я бы заплакал, но опасения, что от этого станет ещё хуже, были далеко не беспочвенными.

Замерев, мне с большим трудом удалось утихомирить боль хотя бы частично. Взглянув на своё тело, я нахмурился, за что тут же поплатился стреляющей болью в голову.

Дима! Спокойно! Я сам себя осёк! Не дёргайся! Всё поправимо. То, что я увидел, меня сильно расстроило. Все незабываемые ощущения, что я испытал сейчас, оказались не беспочвенны. Энергия и правда отсутствовала. Нет, были, конечно, какие-то жалкие остатки в виде тонюсеньких ручейков. Вот только с такими даже ледяное лезвие, что в начале своей карьеры сделал Дима, не создать.

Я попытался открыть глаза, но и это у меня не получилось. Обратив внимание на состояние тела, я понял, что здесь дело не только в энергоканалах. Все кости словно в жерновах побывали. Неужели я так сильно пострадал после того, как отключился? Какая там была высота? Не меньше пары сотен метров, максимум полкилометра. Вполне возможно… Надо сказать спасибо, что я вообще остался жив…

Превратившись в один большой синяк, моё тело пульсировало в такт ритму сердца. Забывшись, я случайно дёрнулся, после чего вновь завыл, стиснув зубы от нестерпимой боли. Мне хотелось сжаться в позу эмбриона и больше никогда не шевелиться. Гадство! Ну почему всё именно так закончилось?

— Слыхал, как парня корёжит? — послышался эхом чей-то знакомый голос.

— Слыхал, — недовольно ответил ему таким же эхом второй.

— Может, его там пытают? — послышался третий встревоженный голос, который я тоже узнал.

— Может, — также недовольно ответил ему второй.

Голоса я узнал сразу, это были три «Великих Охотника». Живы, гниды! Это ведь они устроили нам всё это дерьмо. Стоял себе пробой, никого не трогал, нет же! Надо было, сука, в него залезть и найти приключений себе на задницу! Беглый взгляд по всем энергетическим силуэтам трёх капитанов говорил о том, что мы в полной жопе. Пожалуй, единственный, кто не пострадал, это был Рыжий. Уж не знаю, за какие заслуги, ему оставили культяпки, потому что у двух других с ними всё было гораздо хуже. Степан висел на стене без ног, а Шанс так и вовсе валялся на каменном полу без конечностей. Скорее всего, его посчитали самым опасным из них.

— Ну что, уроды? — я усмехнулся. — Сходили на лёгкую прогулку? — злобно процедил я сквозь окровавленные зубы и тут же понял, что губы мои превратились в рваные лоскуты, а затем и вовсе закашлялся из-за пересохшего горла.

— Ты же посмотри! Он нас знает! — проворчал Рыжий, который первым заговорил.

— Ага! — заключил Степан. — Ещё и огрызается, щенок!

— Донской? — Шанс, что до этого был не особо разговорчив, вдруг заинтересовался нашим разговором, повернув голову в сторону выхода из клетки. — Это ты там вякаешь, что ли?

— Сука! Дай только до тебя добраться! — вновь прокричал я, считая, что это он, падла, виноват во всём, что здесь случилось. — Сидели бы вы спокойно на своих кораблях, уже бы в Красноярске были! Кретины тупорылые!

— Ну всё, паршивец! Считай, ты нарвался на крупные неприятности! — пробухтел Рыжий.

— Дима, успокойся, — хладнокровный голос Лидии остановил меня от очередных ругательств в сторону капитанов.

— Жива… — уже более спокойно сказал я.

На душе стало как-то спокойней, и я даже немного расслабился. Откинувшись на спину, меня затрясло от очередной волны боли, но лежать на боку было просто невыносимо.