Озарение - Гурвич Владимир Моисеевич. Страница 10

Это открытие сильно расстроило Дану, она же надеялась сделать все, как говорится, одной левой. А тут ни левой, ни правой, ни вместе ничего не выходит. А время- поджимает, заведующая детсадом прямым текстом предупредила: не справится в срок, заказ отнимет.

Расстроенная Дана погрузилась в размышления. Почему не получается такое простое панно? У нее возникло желание показать свои наброски Нефедову и спросить его о причинах неудачи. Возможно, она бы так и поступила, но ей уж очень не хотелось лишний раз с ним встречаться. Одним консультированием дело не обойдется, ему непременно захочется секса. А ей захочется его избежать. Значит, надо искать решение самостоятельно.

От этой мысли Дана была не в восторге, у нее не было никаких идей, как придать панно живую струю. Она решила сделать перерыв, все равно нет никакого смысла продолжать творить в прежнем духе.

Телевизор Дана смотрела крайне редко, когда хотела переместиться в какую-нибудь иную реальность. Обычно при этом она чем-нибудь занималась или размышляла о чем-то своем. Но сейчас ни на то, ни на другое просто не хватало сил.

Она отыскала канал про животных, но то, что она видела, ей помочь не могло. Началась очередная передача, и Дана вдруг вздрогнула. Показывали какой-то зарубежный зоопарк. Даже странно, что она сама до не додумалась до такой простой идеи — ей надо отправляться в зоологический сад. Именно там можно увидеть то, что ей так необходимо.

Был вечер, и ехать в зоопарк было поздно. Поэтому Дана перенесла это мероприятие на следующий день. А сейчас решила поужинать и спать.

Дана провела в зоопарке два следующих дня. Утром приезжала к открытию, вечером уходила перед самым закрытием. За это время она сделала десятки зарисовок, в том числе животных, которые никак не могли оказаться на панно. Но она понимала, что это необходимо, так как помогало возникновению невидимой связи между ею и зверьми.

Когда на третий день она снова принялась за эскиз панно, то буквально с первых минутах поняла, что на этот раз все идет иначе. Она видела, насколько живей, ярче у нее получались все эти зверюшки. Они ей нравились, будь она маленькой девочкой, то с удовольствием бы находилось в такой комнате.

Теперь за контракт Дана была почти спокойна; если эта Римма Николаевна не выкинет какой-нибудь фортель, то непременно подпишет с ней договор.

Дана сидела напротив заведующей детского сада и с замиранием сердца наблюдала за тем, как рассматривает она ее эскизы. Лицо Риммы Николаевны не выражало никаких эмоций, и это вызывало у Даны беспокойство. Самой ей нравилось то, что удалось сделать, и когда она вошла в этот кабинет, то не сомневалась, что и ее хозяйка разделит с ней восхищение увиденным. Но прошло уже минут десять, а никаких восторженных слов пока не было произнесено.

Дана невольно заерзала на стуле, ею стали овладевать плохие предчувствия. Мысленно она ругала себя за самонадеянность; почему она полагает, что то, что нравится ей, понравится и другому. Возможно, у заведующей совсем иные представления о том, как должно выглядеть панно. Она, Дана, совершила большую оплошность, что подробно не расспросила ее об этом. Вот теперь и пожинает плоды.

Внезапно Римма Николаевна отодвинула эскизы, подняла голову и посмотрела на художницу. И совершенно неожиданно для Даны улыбнулась.

— Скажу вам честно, Дана, не ожидала от вас, что так хорошо получится. Это именно то, чего мне бы хотелось.

У Даны мгновенно отлегло от сердца.

— Значит, подписываем договор? — спросила она.

Римма Николаевна достала из ящика стола несколько бланков с напечатанным на них текстом.

— Ознакомьтесь, Дана. Если со всем согласны, поставьте подпись. И завтра приступайте к работе в детском саду.

Но Дана не имело ни малейшего желания читать нудный, канцелярский текст договора. Она сразу же поставила подпись на бланке и вернула его заведующей детсада.

Римма Николаевна покачала головой.

— Один экземпляр ваш, — сказала она. — Честно скажу, не ожидала, что у вас получится сделать что-то стоящее. Вы не первая пытаетесь, но у вас вышло лучше всех. Вы молодец.

— Спасибо, Римма Николаевна, — взволнованно поблагодарила Дана. Она подумала, что заведующая не такая уж и бука.

— Надеюсь, то, что вы сделаете на стене, будет не хуже, чем на ватмане.

— Не сомневайтесь, — заверила Дана.

Дана уже несколько дней работала в детсаду. Приходила рано утром, уходила поздно вечером. Другого выхода не было — договором были оговорены жесткие сроки. Если они окажутся сорваны, то на Дану наложат штраф, который существенно уменьшит ее гонорар. А такого развития событий она никак не могла допустить, так как рассчитывала, что на эти деньги безбедно проживет несколько месяцев.

Но не только эта причина заставляла ее все дни проводить в детском саду. Совершенно неожиданно работа захватила ее, к большому удивлению девушки рисовать зверюшек тоже может оказаться интересным и творческим процессом. Ей нравилось то, что получается у нее. И теперь уже не сомневалась в том, что дети непременно будут разглядывать эти рисунки, не пройдут мимо них, а они станут частью их повседневного пребывания тут.

У Даны даже стала мелькать мысль: а не заняться ли этим всерьез — разрисовывать различные помещения. Разных зданий строится множество, пусть не во всех, но для части из них требуется настенная живопись. Так что можно надеяться, что заказами она будет обеспечена. Правда, конкурентов тоже немало, но по тому, как справляется она с первым заданием, шансы на успех у нее есть. Надо обдумать этот вопрос на досуге более тщательно, посоветоваться с Болтневым, решила Дана. Для нее крайне важно его мнение — стоит ли ей идти в эту сферу или нет, можно ли надеяться, что у нее будут заказы. В таких вещах он разбирается гораздо лучше ее.

От этих мыслей ее отвлекло появление Риммы Николаевны. С самого начала она дотошно контролировала Дану, приходила каждый день, внимательно смотрела, что сделано за это время — и удалялась. При этом она не делала никаких замечаний. Дана такое ее поведение раздражало, но она сдерживалась, так как понимала, что любой конфликт с этой дамой может оказаться для нее губительным. Она под благовидным предлогом вполне может разорвать их договор и найти для его выполнения кого-нибудь другого. В желающих недостатка нет — уж это Дана знала наверняка.

Несколько минут Римма Николаевна по своему обыкновению разглядывала панно, но затем вместо того, чтобы молча удалиться, вдруг произнесла:

— К вам пришел мужчина, сейчас я его позову. Но предупреждаю, не больше получаса на него, надо работать. — После чего Римма Николаевна удалилась.

Дана с изумлением проводила ее взглядом. Какой мужчина может прийти к ней сюда, кроме Болтнева никто не знает, что она тут работает. А он вряд ли сюда заявится, что ему тут делать.

В комнату вошел Нефедов. Это было так неожиданно, что Дана оступилась и едва не рухнула с лесов, с высоты трех метров.

— Павел, как ты меня нашел? — вырвался у нее вопрос.

— Я тебя все эти дни искал, вот и нашел, — ответил Нефедов.

— Но как? — повторила свой вопрос Дана.

— Я долго думал, кто мне может сказать, где ты. Решил позвонить Болтневу, оказалось, он знает, где тебя искать. Я очень был встревожен твоей пропажей.

— Как видишь, я никуда не пропадала, — пожала плечами Дана. Она слезла с лесов и теперь стояла рядом с Нефедовым.

— Для меня пропала, я тебе звонил десятки раз, но ты не брала трубку. Что я должен был думать?

Дана вспомнила, что действительно в телефоне скопилось огромное число не отвеченных ею его звонков. Но желания отвечать на них у нее не было, да и вообще, ей было совсем не до того.

— Извини, Пашенька, но было совершенно некогда. Целый день тут работаю, прихожу домой и сразу валюсь спать. Сроки поджимают.

— Я понимаю, Дана. Можно посмотреть?