Зачем тебе ведьма, ведьмак? (СИ) - Яр Елена. Страница 5

Поэтому, полагаю, мужчина догадывался, что я его дразню. Издеваюсь или развлекаюсь за его счёт. Впрочем, кто меня, тварь нечистую, знает? Вдруг.

— А знаешь, — неожиданно прервал мои мысли Дарий. — Давай, я на тебя личину накину. Так и ехать спокойнее будет, и в городе можно будет переночевать.

Я дёрнулась, выронила мешок с припасами и шагнула назад. Нельзя на одну личину другую кидать, обе слезут как мартовский снег под ливнем. Я застыла, придумывая отговорку, но в голову, как назло, ничего не лезло.

— Не бойся, она много сил брать не будет, — успокоил ведьмак. — Впрочем, ты и сама могла бы…

Он остолбенел, сражённый какой-то мыслью. Взгляд впился в моё лицо, я почти физически ощущала, как он разглядывает каждую морщинку старческого лица. Всё, Аринка, ты попала! Вряд ли он с тебя портрет писать будет. Я съёжилась ещё больше и подумывала рвануть с места, как заяц, хоть и понимала, что побег ничего не даст. Дёрнет ведьмак свой магический поводок, меня и притащит прямо ему под ноги, хоть всеми костьми упирайся.

— Мне плохо удаются чужие внешности, на мне они не держатся, — пыталась выкрутиться я, с ужасом глядя, как у ведьмака сузились зрачки.

Он шагнул ко мне и рубанул заклинанием. Личина дрогнула, но не сдалась. Я подняла руки, отбиваясь, ставила полог за пологом, хоть это было и непросто. Но и он не останавливался. С остервенением рубил и рубил, сдирая слои моей защиты. На его стороне была ярость от вскрывшегося обмана. А на моей — только чистое упрямство. Изрядно ослабленное пониманием, что всё равно рано или поздно это бы случилось. Не могла же я всё путешествие держать чужой облик.

— Да хватит! — почти застонала я. Не осталось ничего уже, я руки отпустила плетьми. Стояла, до хруста выпрямив спину, какая есть, а чувство — словно голая. Тонкая, со своей родной копной чёрных волос, рассыпавшихся по плечам, и в легкомысленном зелёном платье.

— Ты!.. — он был ошарашен и зол. — Ведьма!

— Ну и новость, — с сарказмом сплюнула я.

Глава 6

Дарий

Ехал мрачнее тучи. Да и внутри чувство было такое, словно гроза собиралась, поднимала мрачную муть с глубины души. И не пойму толком отчего. То ли от осознания того, как лихо меня провела сопливая навка. То ли оттого, что девчонкой такой хорошенькой оказалась. Надо же, что смешение кровей наделало. Кто бы мог подумать, в какую красоту может сложиться пересып ведьмака с навью. Да точно — пересып, других вариантов быть не может, навь нельзя любить. Это противоестественно.

В эту версию, правда, плохо вписывалась наша ведьмаковская защита на её сердечке. Что могло побудить моего собрата на такой шаг? Шантаж? Сделка? Её мать, вероятно, зачем-то нужна была ведьмаку. Как и Арина сейчас мне. Возможно, она для дочери выторговала такую защиту. Но что же это могла быть за сделка, если на одной чаше весов оказался наш щит? Немыслимо!

Глаза вновь вернулись к ведьме. Эх, была б Арина человеком — не отпустил бы ни за что такую. Соблазнил, купил, уболтал, завоевал. Похитил бы сердце, приручил, применил всё своё обаяние, но своей сделал. А так… пакость одна.

Но услужливая память подкинула картинку: так ведь ты и похитил, и приручить пытаешься. Только ты думал, что старуха перед тобой, а она — вон какая.

Снова искоса глянул на спутницу, которая сейчас ехала чуть впереди. Спина ровная, взгляд мой чует, не согнёшь. Руки тонкие, словно ветки, да знаю, какая силища в этих ветках кроется. Волос целый стог — только чёрный, ведьмовской. Блестят, как перья ворона, от движения лошади по спине скользят, так и манят на руку намотать…

Тряхнул головой и веки прикрыл, чтобы не видеть. А она и оттуда глазищами сверкает, в душу смотрит. Примеряется. Как бы вынуть моё сердце и вурдалакам скормить.

Была старуха — стала дева. Да только суть от этого не поменялась. Как была чудовищем, так и осталась.

Не выдержал молчания, высказался зло, словно выплюнул:

— Ты как луковица, снимаешь слой, а там новый. И каждый следующий всё сильнее горчит.

— Погоди, до середины доберёшься — вообще рыдать будешь.

И ответ у неё всегда наготове — где берёт только? Да ещё и буркнула так, словно это я её обманывал, а не наоборот. Ну одно слово — ведьма!

Глава 7

Арина

Мы не разговаривали. Напряжение было густое, впору на хлеб намазывать. Но хлеб уже закончился, потому и не мазали. Ведьмак был мрачнее тучи и старался на меня вообще не смотреть. Он убедился лишний раз, что верить таким, как я, нельзя.

Я же была не столько сердита, сколько дезориентирована. Это старая ведьма была знакома с Дарием, это она в столь непринуждённой манере могла с ним разговаривать.

Молодая ведьма Арина не знала, как себя вести. Совсем не могла ведьмаку в лицо смотреть, глазами встречаться. Ощущение раздетости никак не проходило. И стыдно было за подколки свои, за пошлые намёки. А уж про мысли, что в голову приходили порой, — так вообще старалась не вспоминать.

Молчать было тягостно, но и какие слова сказать — я не знала. Извиняться мне было не за что, я ему не клялась в кристальной честности. Начать болтать как ни в чём не бывало — странно. Поэтому так и ехали — как два немых.

Но когда впереди замаячили стены города Смирного, стало ясно, что дальше оттягивать переговоры нельзя.

— Какой план? — максимально ровным голосом спросила я, разглядывая приближающиеся сторожевые башни. Одну с другой соединял высокий частокол из толстых брёвен. За ним выглядывали крыши разновеликих домов. Входные ворота были распахнуты настежь, и я даже не видела стражи. Времена сейчас, конечно, мирные, но неужели им всё равно, кто въезжает на их территорию?

— В город пойдём. — Дарий замолчал так надолго, что я уже подумала, что больше не дождусь пояснений. Но он продолжил: — Арина, тебе нужно спрятать свою навью суть и без фокусов. Если будешь пытаться сбежать, дурить или вредить людям, я разорву наше соглашение. Вытащу тебя за пределы городских стен и сдохну, но тебя вскрою. А потом сожгу.

— Если ты сдохнешь, то сжечь не сможешь, — мрачно отозвалась я, чувствуя, как непрошенный холодок чертит волны на моей спине.

— Ты поняла, что я имею в виду. Мы остановимся на постоялом дворе, завтра должен быть базарный день — закупим продуктов в дорогу. И тебе одежду.

Я поджала губы — в этом был не только смысл, но даже необходимость. Когда слетела личина, я оказалась в чём была: в своём домашнем платье, лёгоньком, едва доходящим до середины икры и совершенно не подходившем для поездки. Оно было слишком тонкое, и я уже натёрла седлом внутреннюю сторону бёдер. Сообщать об этом ведьмаку я не спешила, и было даже приятно, что он догадался сам. Впрочем, полагаю, он заботился больше о том, чтобы не привлекать лишнее внимание, чем о моём комфорте.

Можно было, конечно, наколдовать новое платье, но недавно оторвался мой хвост силы, тянувшийся от дома, и я всё явственнее чувствовала магическую усталость. Не хватало подпитки. А учитывая настроения в нашем коллективе, тратить магию на ерунду — всё равно что расплёскивать сливки на навозную кучу. Никогда не знаешь, когда она сможет понадобиться вся и без остатка.

— Если пообещаешь вести себя смирно, я возьму тебе отдельную комнату, — без энтузиазма закончил он.

Мне очень не хотелось ничего ему обещать. У нечисти тоже есть свой кодекс, и мы держим слово. Можно дать обещание так, чтобы его трактовка позволяла манёвры — и этим пользоваться вовсю. Можно формулировать слова обещания размыто, чтобы вертеть ими как тебе угодно. Но врать, если дал слово — низко даже для меня. Во всяком случае, пока от этого не зависит моя жизнь.

Да, обещаний давать не хотелось. Но очень мечталось отдохнуть и помыться. А какое мытьё, когда рядом в комнате будет ведьмак? Срамота одна. Тем более, когда я теперь не древняя старуха. В личине я бы ещё рискнула сверкать морщинистыми обвисшими телесами. Ведьмак скорей бы отвернулся. Не то чтобы сильно стеснялась своего тела, но оголяться перед мужчиной лишний раз без повода было странно, да и я его ещё слишком мало знаю. Своё настоящее тело я не стану демонстрировать тому, с кем не собираюсь спать. Ну или которого не собираюсь заморочить.