Начальник милиции. Книга 3 (СИ) - Дамиров Рафаэль. Страница 30

— К какой еще рыжей?

— Милиционерше из кадров.

— Она не рыжая, хотя на солнце, бывает, и поблескивает медью.

— Мне без разницы, как там у нее на солнце и что блестит, — чуть вышла из себя девушка, но тут же вернула контроль над собой. — Думаешь, я не знаю, что между вами что-то есть?

— Вообще не задумывался.

— Алёнка мне все рассказала. Как вас на работе застукала почти голенькими… Вот коза!

— Кто?

— Алёнка! Думала, басню мне про тебя сочинит, и я отступлюсь, — девушка пытливо и будто с надеждой посмотрела мне в глаза. — Скажи правду, Саша, у тебя ничего с этой рыжей ведь нет? Алёнка же напридумывала, да?

Я открыл было рот, чтобы ответить, как в дверь позвонили.

— Кто там? — я схватил со стола кухонный нож. — Ты ждешь кого-то?

— Нет… — растерянно пробормотала Ася, глядя не на дверь, а на меня. — А ты зачем ножик взял?

— Я тебе говорил, что черная полоса у меня, — прошипел я сквозь зубы.

И тогда Ася сняла со стены, рядом с плитой, плоский, но широкий топорик для мяса. Что она за него держалась — мне, что ли, хотела передать? Ну, не сама же орудовать. Ведь так.

— Спасибо, мне с пером сподручнее управляться.

Я махнул рукой, чтобы она убрала своё страшное оружие на место.

— А может, не открывать? — испуганно таращилась на меня Ася, видно, на моей физии отпечаталась крайняя решительность зарубить незваного гостя хоть ножом, а хоть топориком, а потом снять с него скальп. Или сначала снять скальп, а потом зарубить.

Наверное, на молодом лице Саши это смотрелось совсем дико.

Звонок повторился.

— Открой, — прошептал я. — И ботинки мои убери из прихожей. Смелее…

— А если это за тобой? А если они тебя заберут?

— Если пришли за мной, то дверь не помеха. Найдут способ вломиться. Открывай… У нас свет горит, первый этаж, видно окошко почти в упор, не затихаришься. Может, просто сосед за солью пришел, чего гадать…

— Не ходят мужики за солью, — пробормотала Ася и пошла открыть.

Щелкнула замком.

— Добрый вечер! — раздался чей-то пьяный голос, но показался мне знакомым.

— Виталик? — охнула Ася. — Какой к черту добрый вечер⁈ Ночь на дворе! Ты чего приперся?

— Извините… Простите… — лепетал учитель биологии. — Я хотел спросить вас, и-ик! То есть тебя… Ии-к! Простите… Про Алёну Сергеевну.

— Ой! Держись ты! Ой, мамочки!

Что-то брякнуло, что-то звякнуло и послышался звук падающего Виталика.

— Свалился же ты на мою голову, днем нельзя было спросить? И как ты вообще мой адрес узнал? Ой, мамочки, вставай уже!

— Я же учитель, — даже сквозь стену я будто увидел, как гордо выпрямляется Виталик, держась за косяк, Асю и вешалку разом. — Я еще и не то могу… Не только нужный адрес узнать. Пф-ф…

— Верю-верю, все… Иди домой, спи, где же ты так нализался, педагог-ботаник.

— Минуточку! Я не ботаник! Я — биолог! И-ик!..

— Иди домой, ихтиолог. Всё… вали, я сказала!..

Послышалась возня и шуршание. Шел процесс выталкивания на лестничную клетку не вполне сознательного тела Виталика.

Я пока оставался в стороне, не хватало, чтобы о моем присутствии узнал этот субъект.

— Постой — взмолился учитель. — Я же не спросил про Алену… Да постой! Ай, больно!..

— Спрашивай, — пропыхтела Ася и перестала толкать. — Только быстро, я вообще-то уже спать ложусь.

— Почему она так со мной? — послышалось шмыганье Виталика. — Я ведь все для нее… а она… Эх, женщины, женщины…

— Не знаю и знать не хочу, это ваши с ней дела, уходи.

— Вот именно, что не наши! Нет у нас с ней никаких дел, а так хочется! — страдал тот.

— Я-то чем помогу?

— Скажи, где она? Братец ее дома, а самой нет.

Ася шумно вздохнула и что-то там пробормотала.

— В пионерский лагерь уехала, считай, почти месяц не будет.

— В лагерь? В Какой лагерь?

— В «Чайку».

— Жаль… — вздохнул Виталик. — А я тут видал её хахаля на днях. Красивый такой, загорелый, плечистый. Не то, что я… педагог…

— У Алёнки есть хахаль? — радостно воскликнула Ася и уже не выталкивала из квартиры незваного гостя. — Кто такой?

Ее голос уже был слишком громким, будто она поворачивалась ко мне в кухню и только после этого вопрошала. Явно желала, чтобы я услышал и не пропустил эту сногсшибательную подробность из жизни старшей пионервожатой.

— Ну, конечно, есть! — плаксиво ворочал хмельным языком Виталий. — Ты же сама его видела тогда.

— Когда?

— Ну когда я цветы принес, а он их в газон воткнул. Из милиции он… Александром зовут.

— Саша — хахаль Алёны? — тут уже девушка понизила голос и перестала играть на публику, старалась выпытать информацию уже в сугубо личных целях.

— А ты как будто не знала? — воскликнул учитель.

— Не знала…

— Ну ты видела, как он на нее смотрит? Как овод на корову…

Так себе сравнение, подумал я, еле сдерживая смешок.

— А она… — продолжал разглагольствовать гость. — Она тоже с него глаз своих бесстыжих не сводит. И это после того, что между нами было!..

— С кем было? — с надеждой и снова громко вопрошала Ася. — У вас?

— С Алёной, с кем еще!

— И что у вас было? С Аленой! — судя по звуку, девушка вновь повернула голову в сторону кухни.

Вот хитрюга…

— Я… ей цветы дарил, — сокрушенно выдохнул Виталик.

— И все? — не унималась Ася.

— И ковер выхлопал. Два раза.

Это совсем не то, что хотела услышать журналистка, поэтому она поспешила вновь прервать разговор.

— Все, иди домой… Выметайся, я говорю.

— Слуша-ай… Ася, — проговорил учитель. — А ты… красивая… И-ик!

— Чего?

— У тебя есть ковер?

— Не поняла сейчас, Кошкин… Ты чего это удумал?

— Тебе какие цветы нравятся? Ну, кроме роз, розы я не потяну. Дорогие очень они на рынке.

— Кошкин, отвали на фиг! Алёнка уехала, ты теперь на меня переключился?

— Вот Алёнкин хахаль мне дельную вещь сказал. Если нужна женщина — иди и возьми ее… — пробубнил немного с пафосом Виталик.

— Я тебе щас так возьму! По очкам твоим бесстыжим!

— Прости, Ася, — залепетал Виталик. — Не знаю, что на меня нашло. Это все Морозов. Он меня сбил. Я же не такой…

— А про женщин он прямо так и сказал? Если нужна, то надо брать?

— Угу… я его с дач подвозил недавно. А ты точно не хочешь сходить со мной в кино? Или у тебя есть кто-то? И-ик… А чьи это ботиночки стоят? А-а-а! Так ты не одна? Все вы, женщины, одинаковые…

Эх! Ася всё-таки забыла убрать мою обувь из прихожей.

— Одна я, но это не твое дело. Все, иди уже…

— А в кино? Пойдем завтра? Ася, ты… ты же красивая, почти как Алёна Сергеевна…

— Пшёл! — взвизгнула девушка, послышалась возня.

Виталик ойкнул и вывалился на лестничную клетку. Бум! Хлопнула за ним дверь.

— Почти как Алёна! — прошипела недовольная Ася. — Видали? Ну и вали к своей Алёне, ко мне-то чего приперся?

Девушка проговорила это тихо, но я услышал. Она вошла на кухню.

— Ты это мне сказала? — хитро прищурился я.

— Нет, конечно. Представь, Алёнкин хахаль приперся.

— А у нее есть хахаль? — продолжал я щуриться.

— Есть, коллега ее по школе, учитель биологии. Ой, да ты видел его как-то… Он ей цветочки приносил.

Ася думала, что я не слышал их разговора, но слух у меня, как у собаки, сам удивлялся. Однако теперь я не стал ничего говорить, подыграл. Вижу, как девчонка старается… И потом, она же приютила меня, не выгнала.

— Алёнка в лагерь пионерский укатила. Так он ко мне пришел. Представляешь? Ты, говорит, еще красивее своей подруги. Ой, да ну его…. Саша, а давай лучше на брудершафт выпьем! У меня еще шампанское есть.

— А давай, — охотно кивнул я и разлил по бокалам неизвестно откуда взявшуюся на столе бутылку «Советского шампанского». Уже начатую, но плотно закупоренную и не выдохшуюся.

Мы встали, скрестили руки с бокалами. Выпили. Ну и, конечно, поцеловались. Крепко поцеловались, совсем не по-дружески.