Поцелуй у водопада - Клэр Дафна. Страница 8

— Скажем, ради прошлых времен, — нетерпеливо бросил он и шагнул к двери. Сорель не шелохнулась. Блейз вышел и с треском захлопнул за собой дверь. Только тогда она отпустила давно сдерживаемое дыхание и пошла к лестнице.

— Ну как выставка? — спросил отец за завтраком.

— Интересная, — неискренне отозвалась Сорель. — А как было в гостях?

— По-моему, хорошо.

Мать подняла на нее глаза и сказала:

— Несколько человек спрашивали про тебя, Сорель. Хотели узнать, останешься ты или нет.

Сорель догадалась, что таким способом мама хотела узнать о ее планах.

— Я еще не решила. — Если бы она не упомянула про такую возможность, увидев рядом с Блейзом ту блондинку, ей не пришлось бы сейчас испытывать слабый нажим. Она сама виновата.

— Тебя долго не было. Все уже забыли, что тогда случилось.

Ты не забыла. Каждый раз, когда произносилось имя Блейза, мать принимала вид мученицы и вздыхала.

— Кого-нибудь встретила в галерее? — спросила она.

— Гус Долимор. — Сорель назвала еще несколько имен и неохотно закончила: — А Блейз подвез меня домой.

— Блейз? Как мило с его стороны, учитывая… — Рода покашляла. — Значит, вы опять друзья?

Друзья?! Сорель чуть не рассмеялась. Что угодно, только не друзья. Она вспомнила вчерашний ожесточенный поцелуй и поднесла к губам чашку, чтобы скрыть выражение лица.

Его вчерашний поступок, конечно, больше не повторится. Он сказал, что все произошло неожиданно. С Блейзом такое редко случается. Обычно он собранный, отнюдь не импульсивный. Все дело в ней. Ведь она сознательно разрушила его планы, чем причинила боль, не изжитую до сих пор. Отсюда и причина того поцелуя; наверное, он сожалеет о нем не меньше, чем она.

Блейз обвинил ее в трусости — вот что ее раздражало.

Сорель развернула газету на странице, где помещались объявления о вакантных местах, и задумалась, знает ли Блейз, что своими насмешками подтолкнул ее к тому, чтобы остаться. Хотя зачем? Она только усложнит ему жизнь. Особенно если ему с трудом удается сохранять хотя бы внешнюю лояльность по отношению к ней.

После завтрака Сорель помогла матери убрать со стола, отец готовился к игре в гольф с приятелем.

— Что в газете, есть какая-нибудь работа? — спросила Рода.

— Ничего стоящего. — Сорель поставила тарелку в посудомоечную машину. — По специальности ничего. Наверное, мне нужно было получить диплом по чему-нибудь более практичному, чем искусствоведение. — В мире коммерции не очень-то нужны выпускники художественных училищ.

— Видишь ли, мы думали, что ты выйдешь замуж за Блейза, — с некоторой долей укоризны отметила Рода.

А Блейз мог бы содержать жену, сидящую дома.

Сорель не стала спорить. Четыре года назад она и сама так думала. Все, что она тогда делала, казалось ей временным, до того как начнется ее настоящее дело — исполнять роль жены Блейза и матери его детей. Вот когда дети вырастут, можно подумать и о полноценной работе. Или, как его и ее мать, она занялась бы благотворительностью вперемежку с домашними делами, развлечениями и теннисом или бриджем.

— Не все получается так, как ожидаешь, — вымолвила она и закрыла машину.

— Но ты себе же сделала хуже!

— Мама, я сама отвечаю за свою жизнь. — В первый раз. Может, Блейз прав: ее испортили любящие родители, которые твердо вели ее по тому пути, который сами для нее выбрали, не спросив ее мнения. — Не волнуйся, у меня все в порядке. Я счастлива. — Ведь именно счастья хотят родители своим детям?

— Ты была бы счастлива с Блейзом! — упрямо возразила Рода. — Мы с отцом… — Она закашлялась и прижала к лицу платок.

— Что с тобой? — спросила Сорель.

— Ничего. — Рода прикрыла платком рот и еще раз кашлянула. — Мы с отцом, как и родители Блейза, уверены, что вы подходите друг другу. А если ты вбила себе в голову романтические бредни про любовь, — она опять закашлялась, — то учти, что любовь — вещь недолгая. Вряд ли можно ожидать таких чувств, когда вы практически выросли вместе.

Сорель не обратила внимания на ее слова. Ее взволновало здоровье матери.

— Ты показывалась врачу?

— Пустяки, не о чем беспокоиться. — Рода отвела платок от лица, покрытого бледностью.

— Тебе нужно пройти обследование. Ты худеешь.

— Дорогая, ты же знаешь, мне приходится следить за весом. Хорошо тебе, ты пошла в отца.

— Обязательно сходи к врачу, — настаивала Сорель. — Хочешь, я схожу с тобой?

Сорель увидела в глазах матери смесь страха и облегчения, что сильно ее потрясло.

— Я уверена, что ты поднимаешь шум из-за пустяков, но если это тебя утешит…

В воскресенье вечером, когда Сорель вместе с родителями смотрела новости по телевизору, зазвонил телефон. Рода вышла в холл, сняла трубку, потом вернулась.

— Тебя, — с любопытством глядя на дочь, сообщила она. — Блейз.

Сорель подошла к телефону.

— Алло.

— Добрый вечер, Сорель.

— Чего тебе надо?

— Извиниться. — В голосе его не слышалось сожаления или раскаяния. — Я тогда был груб… на словах.

Значит, в физическом насилии он не признается? Честно говоря, она не очень-то сопротивлялась.

Ее отвлек кашель матери, доносившийся из гостиной.

— Сорель? — Блейз требовал внимания к себе.

— Да. Извинения приняты. — Она знала, что он не терпит признавать себя виноватым, и понимала, что ему нелегко это далось. — Я тоже наговорила лишнего.

— Я не планировал… тот эпизод.

— Я так и не думала. — «Эпизод» полностью выпадал из его обычных, строго контролируемых манер. Злость за прошлые грехи Сорель всплыла внезапно, ее нужно было как-то показать. И поскольку его кодекс чести запрещает бить женщину, он выразил свои чувства в опустошающем поцелуе.

— Я не хотел бы, чтобы мои панические действия подтолкнули тебя к решению, о котором ты можешь пожалеть, — продолжал Блейз.

— Я поняла. Все? — Рода кашляла так долго, как никогда раньше. Сорель услышала голос отца, силящегося перекричать телевизор.

— Да, — сухо ответил Блейз. — Я тебя отпускаю. Спокойной ночи.

Когда Сорель вошла в комнату, мать вытирала глаза, Айен хмурился, глядя на нее.

— Говорил тебе, иди к врачу, — ворчал он.

— Пойду, вздохнула Рода. — Со мной пойдет Сорель. Мы записались на завтра.

Врач осмотрел мать, но почему-то не послал ее на обследование, а только назначил курс антибиотиков.

— Когда закончите, приходите. Если не наступит улучшение, придумаем что-нибудь еще.

Когда они подошли к машине, Рода сказала:

— Знаешь, я давным-давно бросила курить, но мне кажется, что уже тогда было поздно.

— Врач не думает, что у тебя что-то серьезное, поэтому не нужно очень уж беспокоиться. — Сорель старалась говорить убедительно.

Рода взглянула на часы и встрепенулась.

— Не съездить ли нам в город, чтобы вытащить отца на обед? Сходим куда-нибудь.

— Надо позвонить и спросить.

— Ну уж нет, — твердо ответила Рода. — Так он легко сможет придумать отговорку. Ему будет полезно выбраться из офиса.

Секретарша сказала, что у Айена сейчас нет клиента, и Рода проплыла мимо нее, ведя на буксире Сорель.

— Сейчас мы его удивим.

Сорель тоже удивилась: за большим столом сидел Айен, а рядом стоял Блейз, наклонившись над какой-то схемой. Они так увлеклись работой, что не заметили, как вошли Рода и Сорель.

Увидев их, Блейз выпрямился, его взгляд скользнул по Роде, задержался на Сорель. На какое-то время она стала объектом его изучения, потом он произнес:

— Здравствуйте, Рода… Сорель.

— Мы не помешали? — Рода чмокнула мужа в щеку. — Айен, мы решили, что ты мог бы сводить нас на обед, — заявила она. — Мы только что от врача.

Не успел Айен открыть рот, как вмешался Блейз:

— Что сказал врач?

— Простой кашель, — отмахнулась Рода. — Он дал мне таблетки.

Казалось, Блейз испытал большее облегчение, чем Айен.

— Мы заняты, — начал отец, но Блейз его прервал: