Странные люди (СИ) - Старолесская Маша. Страница 2

Девица расцеловалась со знакомыми, кивнула вампирам и, усевшись на лавочку, тут же потянулась к длинной узкой банке и, запрокинув голову, отпила. Дориан, который наблюдал за происходящим из засады на соседней могиле, не мог различить, что это было, но подозревал, что там спиртное.

Шэдоу звонил по телефону, оживлённо размахивая руками. Похоже, объяснял ещё кому-то из приятелей, как дойти. «Вот совсем вы мне не помогаете, ребята», — грустно подумал Дориан и подмигнул чёрно-белому портрету мужчины, умершего в самом конце прошлого века.

Кто-то из сидящих за столом достал из рюкзака колонку и включил на полную музыку, в которой сиплый мужской голос мешался с высоким женским, а дополняли эти звуки небес тяжёлые гитарные рифы. Шэдоу договорил и вернулся к девице, громко объясняя, что сейчас к ним присоединятся ещё двое. Вампиры заметно взбодрились.

Пора было действовать. Дориан в очередной раз пожалел, что встречает нынешний Хэллоуин человеком, а не псом. Большая собака, дружелюбно машущая хвостом и дающая почесать между ушей, точно вызвала бы больше доверия у тех, кого ему придётся спасать. Но делать было нечего.

Он выбрался из засады и подошёл к собравшейся за столом компании.

— Ребят, вы тут празднуете? Можно к вам присоединиться?

Ребята переглянулись, вампиры, почувствовавшие, кто перед ними, занервничали. Девица, наклонившись к Шэдоу, сказала:

— Это тот самый придурок из автобуса! Он меня преследует!

Её спутник тут же развернулся к Дориану, узкими плечами закрывая даму сердца.

«Хороший мальчик, смелый, — подумал Дориан. — Когда нападут, умрёт первым».

— Чего тебе надо, дядя? — спросил один из вампиров с ленцой в голосе.

— Здесь не наливают, — присоединился второй.

— А я зожник, — ухмыльнулся Дориан, нащупывая в кармане небольшой пульверизатор. — Пощусь, молюсь, слушаю радио… — На последних словах он брызнул в лицо собеседнику святой водой. Всего два пшика, а вампир взвыл громче, чем вокалистка в колонке, и рухнул, прикрывая голову. Дориан направил пульверизатор на второго противника, наблюдая, как ведут себя ребята. Вели себя они неправильно. Девица заверещала: «Псих! Он псих!» — но не сдвинулась с места. Кто-то из накрашенной длинноволосой троицы бросился помогать катающемуся по земле вампиру. Никто не пытался спастись сам.

— Бегите, идиоты! — крикнул Дориан. Он успел брызнуть святой водой во второго вампира прежде, чем тощий Шэдоу кинулся на него с кулаками. — Да стой ты, придурок! Не туда воюешь.

Шэдоу никак не мог ему повредить, слишком уж хилый был, слишком неумелый боец, но, отбивая его атаки, Дориан терял время. Судя по тому, что второй вампир не закричал от боли, «выстрел» из пульверизатора не достиг цели и осел где-то на одежде.

После нескольких порядочных тычков в рёбра боевой запал Шэдоу никуда не делся, он продолжал наскакивать на противника, и Дориан, ласково пробормотав: «Потом спасибо скажешь», — двинул ему кулаком в лицо. Может быть, даже слишком сильно, потому что тощий парень рухнул, как подкошенный, и только чудом не напоролся на ограду. Девушка завопила ещё громче и бросилась к нему.

В это время второй вампир схватил кого-то из оставшихся ребят и, разодрав у него на груди кожаную косуху и толстый балахон, обнажил кожу на шее.

По спине у Дориана пробежал холодок. Девушка перестала вопить. Остальные, включая заложника, окаменели.

— Послушай, приятель, — начал Дориан миролюбиво, — отпусти его и иди себе своей дорогой. Обещаю, что не причиню тебе вреда. Сегодня.

Вместо ответа вампир, широко осклабившись, продемонстрировал окружающим свои длинные клыки.

— Зачем тебе эти ребята? Ты же понимаешь, что меня тебе не победить. Предлагаю разойтись по-хорошему.

Вампир покачал головой.

— Ну, как хочешь… — Дориан дважды нажал на крючок пульверизатора, и его противника вместе с жертвой накрыло облачко святой воды.

Вопль, который раздался мгновение спустя, был таким отчаянным и высоким, что, казалось, сдирал с костей и кожу, и плоть и заставлял мозг вскипать и лопаться.

Всё, что происходило после, смешалось у Дориана в сознании. Он помнил, что мчался, придерживая Шэдоу за талию, — тот не мог бежать после нокаута, девушка топала следом, а длинноволосые ребята в гриме, уже порядком стёршемся, волокли своего незадачливого товарища, едва не ставшего ужином для вампира. Протискиваясь меж могил, Дориан думал, что, пожалуй, для начала дежурства всё вышло не так уж и плохо. Вампиров он нейтрализовал, что называется, малой кровью, живых спас, пусть даже для этого и пришлось прописать одному из них хук с правой, сам уцелел…

Потом девушка долго объясняла друзьям, приехавшим на кладбище на машине, где их искать, и Дориан даже помогал усаживать Шэдоу, в миру оказавшегося Михой, на заднее сиденье. Досматривать увлекательное шоу «Размести семь человек в пятиместной машине» он не стал. Отсалютовал спасённым, приложив два пальца к ковбойской шляпе, и зашагал по обочине навстречу новым приключениям.

Дориан шёл и думал, что завтра луна наконец-то похудеет с одного бока, и он снова станет большим лохматым псом и на целый месяц забудет обо всех этих человеческих условностях.

ПОЛНОЛУНИЕ В ДЕКАБРЕ

Всё началось с того, что Ирка съехала от родителей.

К тому времени бабушкин дом уже год стоял без хозяйского догляда, только отращивал долги за воду, свет и всякое такое, и на семейном совете было решено отправить великовозрастную дщерь, девицу двадцати с небольшим лет, туда. Рекомая девица, копирайтер на фрилансе, к тому времени успела перессориться со всеми родными, потому что образ жизни вела ночной, скрытный, среди родственников-жаворонков громко осуждаемый. Деревянный дом в частном секторе, без канализации и горячей воды, зато с газовым котлом, электричеством и довольно шустрым интернетом казался ей пределом мечтаний.

По крайней мере, так было летом. Тогда она вечерами сидела за столиком под раскидистой яблоней с чашкой чая и увлечённо писала то про новости из мира картонной упаковки, то про смесители для ванн, то — тут она уже начинала чувствовать себя почти экспертом — септики и биотуалеты. Пару раз в месяц к ней заглядывали родители и старший брат, мужчины косили траву на участке, помогали с ремонтом, ходили, цокая языками, вокруг фундамента, многозначительно намекали, что сейчас ещё ничего, а на следующий год надо будет что-то делать, а мама начинала мечтать, что неплохо бы срубить старое дерево, разобрать дровяной сарай и там, на заднем дворе разбить настоящий сад. Она вычерчивала на тетрадных страничках планы, достойные героев Чехова: здесь дом, здесь пруд, здесь — крыжовник, желательно, гибрид без колючек, а к нему пару кустов смородины, сливу, вишню, антоновку, анис и что-то ещё. На этом месте Ирка всегда начинала зевать и проситься поработать.

Сентябрь выдался мягкий, солнечный. Она всё ещё любила выйти с чашкой чая, но ноутбук с собою не брала. Во-первых, сидеть во дворе долго было холодно. Во-вторых, в один отнюдь не прекрасный день большое яблоко сорвалось с ветки и упало в считаных сантиметрах от компьютера, треснуло пополам и истекло сладким прозрачным соком. В эти несколько секунд жизнь пронеслась у Ирки перед глазами. На новый ноут она ещё не заработала. Самостоятельная жизнь требовала гораздо больше денег и сил, чем она думала, пока жила с родителями.

В октябре, когда дни стали короче, а ночи — темнее, папа на полном серьёзе начал звать Ирку обратно в квартиру. Мол, девушка, молодая и свободная, да ещё и живущая одна в частном доме — настоящая мишень для всяких молодых неокрепших и старых пропитых умов, а потому хорошо было бы вернуться в родительское гнездо, под отцовскую защиту. Поиграли в самостоятельность — и будет. Ирка отмахивалась. Она уже вкусила сладкий плод свободы и независимости, пусть ради неё и приходилось мыться в тазике и пользоваться удобствами во дворе.

Брат то ли в шутку, то ли всерьёз предлагал завести большую собаку и даже подкидывал адреса приютов для бездомных животных. Мама тяжко вздыхала, говорила, что собаки — это фигня, и лучше завести мужика.