Последний ранг. Том 2 (СИ) - Райро А.. Страница 80

Да, Виринея оказалась права.

Для последнего испытания на Балу Мёртвых мы должны были выжить именно в виде мёртвых проекций — по сути, в виде обнажённых душ во мраке Эреба.

И сделать из меня мёртвую проекцию должна была моя спутница. В этом плане профессору Воронину повезло меньше — ему пришлось доверить своё тело Анастасии.

— Алекс, мы ещё можем отказаться, — прошептала Виринея, крепко стиснув мою руку, пока мы шли к костяным тронам.

— Если хочешь, давай откажемся, — ответил я.

Она не ожидала такого прямого предложения и даже на пару секунд замедлила шаг.

— Но я… не…

— Тогда пошли. — Я потянул её за собой к тронам. — Ты ведь хочешь стать Тёмной Госпожой? Или нет?

— Но не ценой жизни дорогих мне людей, Алекс! Только не так!

— Тогда присмотри за своим дядей. Он сильно рискует. Насчёт меня не беспокойся. У меня свои планы.

Виринея шумно выдохнула, но послушно пошла за мной, проворчав на ходу:

— Я всегда беспокоюсь насчёт тебя, Бринер, а у тебя всегда свои планы. Ничего нового.

Она наконец отпустила мою руку, и мы оба подошли каждый к своему костяному трону. То же самое сделали Анастасия Баженова и профессор Воронин.

Затем мы все четверо, как по команде, вынули оружие и положили его на пол перед собой, а затем переступили его и наконец уселись на троны.

В тишине зала гости с интересом уставились на нас: трёх некромантов и одного сидарха. Я, конечно, был тут лишним, на этом празднике мрака, но так было даже удобнее выловить Волота. Хотя он не слишком-то и прятался, как и я, но мы оба решили сыграть до конца.

Он явно чего-то ждал, какого-то важного события, которое могло произойти только на этом Балу Мёртвых, а я тянул время и участвовал в идиотских некромантских испытаниях, чтобы увидеть, чего он собственно ждёт. Пока Волот не раскроет карты полностью, мне сложно будет ему противостоять.

— Расслабься и закрой глаза, — услышал я тихий голос Виринеи с соседнего трона. — Ритуал будет недолгим. Я обнажу твою душу перед мраком Эреба, а потом верну обратно.

— Уж постарайся, сударыня, — нахмурился я и на всякий случай уточнил: — А как мне вернуться в своё тело, если ты будешь не в состоянии меня вернуть?

Голос Виринеи стал совсем тревожным.

— Проекция сможет вернуться сама, если будет сильно ранена и ей потребуется защита живой оболочки. Ну… или если тебя кто-то швырнёт.

Я уставился на Виринею.

— Что сделает?..

— Швырнёт, — торопливо и ещё более тревожно повторила она. — Если твою мёртвую проекцию откинет в тело другая мёртвая проекция. Причём это должен быть могущественный некромант. Маг наивысшего двенадцатого ранга, который умеет управлять мёртвыми как никто другой. А таких тут нет. Даже графиня Соломина или её супруг на такое не способны.

— Понял. — Я перевёл дыхание и прикрыл глаза, откинувшись на спинку очень неудобного трона.

Всё это было рисково, очень рисково, но игра стоила свеч.

Через несколько секунд я услышал уже знакомый призыв сил из мрака Эреба. Что-то про Волю Мёртвых, про армии кровавых ведьм и личей, про великие силы мрака…

Потом услышал, как Виринея встала и подошла ко мне, почувствовал её ладони на своих плечах. Затем она коснулась пальцами моего лба, провела по щекам до подбородка, после чего расстегнула верхние пуговицы на моей рубашке и чуть распахнула её, оголяя ключицы.

Холодная рука прикоснулась к моей шее.

Пальцем девушка провела вниз, к ярёмной ямке, и снова прошептала призывы к мраку Эреба.

Ощущения были странные — будто я погрузился в холодную воду всем телом, прямо с головой. Всё моё естество окоченело, мышцы разом перестали двигаться.

Оркестр заиграл музыку, приятную и спокойную. Такими обычно закрывают балы — самое то для непринуждённого и лёгкого котильона.

Я открыл глаза.

Зал остался прежним. Те же гости, сидящие за столиками у стен или на балконах, та же чета Соломиных на балконе, тот же Феофан, стоящий рядом с хозяйкой бала, те же слуги, тот же оркестр, те же люстры, та же роскошь, те же мечи для Дуо-То на полу…

Но ощущения сильно изменились.

Глаза смотрели не так, как обычно: всё вокруг потускнело, став практически однотонным, а лучше сказать — серо-зелёным. А ещё я не воспринимал запахов. Да и музыка казалась непривычной — была мягче и приятнее, будто её пропустили через фильтры, чтобы сделать максимально нежной для слуха.

Около меня стояло нечто аморфное, состоящее из зеленоватого тумана. Приглядевшись, я понял, что это мёртвая проекция человека. И вполне определённого человека.

Это была Виринея.

Угадывался обнажённый женский силуэт. Длинные волосы волнами падали девушке на плечи. Даже черты лица были узнаваемы, но это если очень приглядеться.

Я повернул голову и посмотрел на соседний костяной трон.

Тело Виринеи осталось там. Девушка сидела с закрытыми глазами, ровная, холодная и неподвижная, как ледяная статуя. Её руки покоились на подлокотниках с черепами, а лицо было мертвецки бледным, как у гипсовой фигуры.

Повернувшись в другую сторону, я увидел и остальных.

Анастасия Баженова и профессор Воронин тоже сидели на своих тронах — бледные, похожие на мёртвых. Возможно, так и было. Возможно, мы, все четверо, сейчас были мертвы, как самые распоследние трупы.

Я снова посмотрел на мёртвую проекцию Виринеи, а затем — за её спину.

Там, дальше, стояли проекции Анастасии и профессора Воронина. Даже в туманных силуэтах можно было легко их узнать: высокая обнажённая фигура дочери Волота и приземистая фигура толстяка Воронина — тут не ошибёшься.

Я отвернулся от них, не став разглядывать детали, и наконец поднялся с трона. Причём, сделал это легко, будто состоял из воздуха. Однако взлететь у меня бы всё равно не вышло — что-то сильно давило к земле, и это была не гравитация. Скорее всего, связь духа с земным телом.

Сделав пару шагов, я обернулся.

Моё тело осталось сидеть.

Пальцы всё так же обхватывали подлокотники, затылок упирался в костяную спинку трона, глаза были закрыты. И снова, как и прежде, на меня обрушилось странное чувство при взгляде на Алексея Бринера со стороны. Ведь это был не я сам, а мой потомок. Беззащитный, ищущий справедливости и силы.

Что ж. Силу он нашёл, а вот до справедливости было ещё далеко.

Я отвернулся от Алексея и посмотрел на свою левую руку. Да, она была изуродована — не хватало кисти. Кто бы знал, что это будет играть роль в дальнейшем…

Глянув на правую целую руку, я увидел, что на указательном пальце нет кольца с изображением крылатого кота. Значит, мой фантом не услышит меня, пока я буду мёртвой проекцией.

Ещё одна плохая новость.

Теперь я оказался не только без руки, но и без фантома-разведчика. С этим, конечно, можно было справиться, но всё равно доставляло неудобства. К тому же, у меня исчезла способность входить в состояние призрака. В виде мёртвой проекции мне вообще пришлось находиться впервые. Ни одному некроманту я бы раньше не позволил сотворить со мной такое.

Но сегодня всё изменилось — ставки слишком выросли.

Я убрал обрубок левой руки себе за спину, чтобы им не маячить, а правую руку протянул Виринее. Точнее, её мёртвой проекции. Та присела в реверансе, причём сделала это с большим уважением и какой-то странной улыбкой.

Музыка резко оборвалась, ну а потом мой слух уловил ошеломлённые возгласы гостей.

Отовсюду зашептались и заговорили:

— Вы узнаёте его?.. Это же… о бог мой…

— Это же Коэд-Дин! Такой же, как на портретах! Коэд-Дин!

— Гедеон Бринер?.. Здесь Гедеон Коэд-Дин Бринер…

И только услышав возгласы и перешёптывания, увидев ошарашенные лица гостей, я понял, что моя мёртвая проекция внешне совсем не похожа на Алекса. Получилось так, что мрак Эреба обнажил мой дух, и из тела Алексея Бринера появилась моя настоящая мёртвая проекция.

Дух Гедеона Бринера собственной персоной.

Естественно, похожий на меня самого — парня двадцати пяти лет отроду, не самого хрупкого телосложения.