Разрушение в школе Прескотт (ЛП) - Стунич С. М.. Страница 77

— Очень плохо, — сказал Вик, откусывая от яблока. — Потому что это случится, вне зависимости нравится ли это твоей суке-матери или нет, — он замолчал, чтобы посмотреть на фрукт в его руке, словно Белоснежка, отравленная яблоком или еще что. — Ради ее же блага, надеюсь она станет сотрудничать. Она не захочет увидеть степень моей вспыльчивости, если не станет.

Глава 23

Я буквально трясусь, пока стою в зале суда в сексуальном белом платье, которое Хавок взяли для меня из трейлера Билли Картер. Когда я надела его после школы и посмотрела в зеркало, то не узнала себя.

Для справка: в хорошем смысле не узнала себя.

Я не выглядела на семнадцать. Платье облегает мои изгибы, а спина опускается ниже, демонстрируя бледную дугу позвоночника и то немногое, что осталось от меня без чернил. Кончики моих волос покрашены в розовый, и светлые волны падают на мои плечи.

Честно говоря, я давно уже не выгляжу на свой возраст. Боль, потеря и насилие проникают в ваши глаза. Они меняют человека. Если бы кто-то посмотрел на меня, то увидел бы в изумруде моих глаз, что я — старая душа.

Сегодня мой макияж, мое тело и мои татуировки, рассказывающие другую историю.

— Военные ботинки и вправду ужасное решение, — сказал Оскар, проверяя время на своем iPad и сильно хмурясь.

Памела опаздывает, и ему это не нравится. Жаль говорить ему, что она в своей чертовой жизни ни разу не появляется во время. Мы долго можем ждать.

— Завались, Оскар Монток, — огрызнулась я, дрожа, мои зубы скрежетали из-за мороза поздней осени. — Ты когда-нибудь стоял на каблуках на цементе? Это болезненно. Я не собиралась бродить в них по зданию суда.

Оскар лишь сжал свои губы и сделал вид, что его не волнует сказанное мной. Моим аргументом на это было бы… почему ты трахал меня без презерватива во время месячных? То есть, ну брось, чувак. Он не может больше дурить меня. Он буквально в смятении из-за того, что любит меня. Он что, думал, я просто забуду, что случилось?

— Думаю это не подходящее время предложить тебе противозачаточные таблетки, которые мы украли? — спросил он таким образом, что я знала, что он специально раздражает меня. — Хотя они тебе определенно понадобятся в медовом месяце.

— Как только это кончится, — сказала я, указывая на него букетом белых роз в моей руке, — Я выбью из тебя все споли, тебе понятно?

— Значит тебе не нужны таблетки? — спросил Оскар, поднимая голову, чтобы взглянуть на меня.

Что-то, что он сказал в ту ночь, когда мы пошли за Дональдом, случайно всплывает в моей голове, и я чувствую, как мои щеки вспыхивают от жара. «Я мастер завязывания узлов». Так ли? Мне было бы любопытно узнать.

— Я возьму их, — огрызнулась я и Вик рассмеялся.

— Или нет, — сказал он, пожав плечами.

Я проигнорировала его, что вообще-то довольно сложно, когда на нем смокинг, который он купил для свадьбы. Поскольку сегодня все было более буднично, он не стал надевать розовый галстук, который я выбрала.

Розовы, конечно, для Пенелопы.

Единственная причина, по которой мы все вырядились, была в том, что получения разрешения — важная часть. После этого останется только поставить подпись, дату и отправить это дерьмо по почте в субботу. Остальное в этой операции всего лишь ради шоу.

К тому же, я знаю, что это разозлит Памелу. Она узнает платье, как и дизайнера, определит ценность кольца на моей руке, поймет, что я прошла через нее и ее дерьмо.

— Вот она, — сказал Хаэль, показывая на блондинку с изгибами в коротком, красном платье на другой стороне улицы.

Хах.

Вот она Памела, пытается затмить меня даже в такой день, как этот.

Она заметила парней Хавок до того, как перешла улицу. Не удивительно. Нужно быть слепым, глухим и тупым, чтобы не заметить этих придурков. Не только потому, что они красивые, но потому, что они покрыты татуировками и смотрят на весь мир, словно находятся на грани того, чтобы взять его под контроль.

— Бернадетт, — сказала Памела, когда она остановилась у ступенек в суд. Ветер растрепал ее волосы вокруг ее милого личика. Ее зеленые глаза просканировали меня с головы до ног, оценивая меня, осуждая. Могу назвать момент, когда она решила, что я симпатичнее, потому что она нахмурилась. Для этой женщины все соревнование. — Деньги у вас?

Каллум бросил сумку Burberry, наполненную деньгами, в лицо моей матери, улыбаясь, пока она карабкается, как крыса, чтобы поймать ее и проверять внутренности, чтобы убедиться в содержимом.

— Не беспокойся, Мама, мое приданное уже есть, — я стиснула зубы, когда она делает вид, что пересчитывает купюры внутри. Их слишком много, и она слишком глупа, чтобы сосчитать до достаточно большого числа, чтобы убедиться, что там купюры достоинством в десять тысяч.

Она снова посмотрела на меня, словно никогда раньше не видела, словно не знает, кто я.

Не думаю, что она когда-либо знала, так что это не удивительно.

— Давайте покончим с этим. Мне нужно на ланч, — Памела поднималась по лестнице, словно она кто-то важный, мимо парней Хавока, и она не замечает, как все пятеро поворачивают головы, преследуя ее, словно добычу.

Седьмое имя в моем списке.

Я лишь знаю, что не хочу ее смерти. Не могу объяснить, почему, но я совершенно уверена в этом. Вероятно, я должна сказать парням, пока в их головах не зародилась идея, от которой я не смогу отговорить.

— Вы слышали женщину, — сказал Виктор, кивая подбородком в сторону парадного входа.

Мы вошли внутрь вместе, и, блять, слава богу, мы узнали, что брачный офис находится по правой стороне коридора, а не по левой. Чтобы пройти к ней, в направлении к залам суда, нам нужно пройти через металлоискатель.

Мальчики просто проходят мимо них в школе Прескотт пять дней в неделю, но они просто платят охране, так что это не важно. Здесь может быть немного сложнее так сделать.

Как только мы дошли до офиса, Виктор и я использовали один из древних компьютеров в комнате, чтобы заполнить информацию о нас. Когда мы дошли до последней анкеты, которая спрашивала, как бы мы хотели написать наши имена, он нажал на вариант «Бернадетт Чаннинг» до того, как я смогла остановить его.

— Ты чертов придурок, — огрызнулась я, и женщина за столешницей позади меня посмотрела на нас широкими глазами. Ее взгляд совершенно точно говорил: «Как вы можете жениться, если разговариваете так друг с другом?» Она не понимает ту страсть, которая у нас.

Она…взрывоопасная, но в самом лучше смысле.

Чтобы отплатить Виткору, я нажала «Виктор Блэкберд» на втором экране и нажала «подтвердить».

— Ты, дерзкая сучка, — огрызнулся он на меня в ответ, а потом, закончив, мы сидели с Памелой в тишине, пока не вызвали наш номер.

Она сделала, что должна была, махая своим удостоверением и подписывая бумаги резкими, полными злости движениями. Когда она закончила, она даже не попрощалась. Черт, она даже не спросила про Хизер. Вместо этого, она лишь крепко сжала пальцами свою сумку Burberry, ее красные ногти впивались в ручку так же, как когда-то впивались в мою руку.

Памела вышла и даже не оглянулась назад, ни разу.

— Она не приглашена на саму свадьбу, — сказал мне Вик, кладя свои большие руки на мои плечи и сжимая их. — Она это знает, так ведь?

— Единственное, как ты заставишь ее прийти, это, если заплатишь ей, — сказала я ему, закрывая глаза, пока он разминает мои плечи.

Есть только одна вещь, которая беспокоит меня.

Памела обычно любит устраивать сцены. Даже несмотря на все деньги, которые Вик заплатил ей, — которые были взяты из нашего свадебного бюджета — она должна быть более…ну, более стервозной.

Это заставляет меня задумать, не планирует ли она что-то? Или, на худой конец, знает ли она, что планирует ее муж.

— Знаешь ли ты, что хочешь увидеть в конечном итоге? — мягко спросил меня Вик. Я открыла глаза и наблюдала, как остальные четыре парня курят снаружи, пока люди проходили мимо и смотрели на их дерзость. Мои парни в черном. Я улыбнулась.