Моя маленькая Мэри - Измайлова Кира Алиевна. Страница 25

А потом — следующее заседание, почти сразу. Наверно, пришлось много заплатить, чтобы так быстро все провернуть, но, видимо, оно того стоило…

Суть была в следующем: раз Лили Поттер жива, то, очевидно, ее кровная защита намного круче, чем кровная защита ее сестры-магглы. (Это о Гарри речь, если кто не понял.) Вой на трибунах стоял, как на Кубке мира по футболу, а то и почище! Но крыть-то нечем: вот перед вами стоит родная мать, как же не вернуть ей сына?

Ей негде жить? Не проблема, доступ к сейфам Поттеров у нее имеется, купит жилье или разрушенный дом отремонтирует. И на все остальное там хватит с лихвой, ребенок ни в чем не будет нуждаться!

— Жаль, что тебя там не было, Энди, — ухмыльнулся Малфой. — Это все же надо видеть самому…

— Мне и так хватило, — ответил папа. — Значит, по второму делу тоже положительный вердикт?

— Да, но с отсрочкой: мол, пока Лили обзаведется жильем, пока освоится, отойдет от шока… мальчик поживет у тетки. Сам понимаешь, тянуть будут, сколько возможно. И вот тут-то вступает в действие следующая часть нашего дьявольского плана… Бумаги готовы?

— А как же, — сказал папа, кивнув на внушительного вида папку. — У нас не проскочишь.

— Тогда действуй, и чем быстрее, тем лучше, — кивнул Малфой и поднялся, забрав свой думосброс. Взглянув на меня, он спросил: — Мисс? Когда там ваш поход?

— Через два дня, сэр, выход в шесть утра, — ответила я. — Список всего необходимого у Драко есть!

— Я пришлю к вам сына в половине шестого, если не возражаете, — сказал он, пожал руку отцу и испарился.

Мы помолчали.

— Мэри, ты еще не завтракала, — сказал папа.

— Я сразу пообедаю, ты же сам говорил, — фыркнула я. — Тебе чай сделать?

— Не надо, он у тебя будто из старого носка заварен… Я сам.

Пока папа колдовал над заварочным чайником, а я уплетала овсянку с тостами (в нашем доме строгое правило — за едой не разговаривают, можно только попросить что-то передать или положить добавки, если далеко тянуться), я так и сяк вертела в голове услышанное, а потом решила проверить, верно ли я угадала.

— Пап? — спросила я, когда он уселся с чашкой чая за стол. Чай — не еда, можно и поговорить.

— Ну?

— Что ж получается, этот очкарик теперь будет жить у нас?

— С чего ты взяла? — лениво спросил он, даже не уточнив, о каком очкарике идет речь.

— Да все ясно, — пожала я плечами и принялась мыть за собой посуду. — По волшебному суду Энн признали Лили Поттер. Значит, она имеет все права на наследство мужа и на сына. Потом сказали, что пока сын поживет у тетки, потому что у Лили жилья нет. А тут — хоп! — появляешься ты с бумагами о том, что Лили живет в маггловском мире под другим именем… как это там написали, я не знаю, но смысл наверняка такой… Дом есть, все прекрасно, пацана можно забирать! Он все равно живет у магглов, так какая разница, с матерью или с теткой? С матерью ж лучше! Так?

Папа поперхнулся чаем.

— Кой черт я вместо сказок читал тебе детективы? — спросил он, откашлявшись.

— Ну так или нет?

— Так, так… — пробурчал папа, забыв даже свою присказку про мак.

— А чего ради вся эта тягомотина? — спросила я, убрав посуду в шкафчик и тщательно протерев раковину и плиту. Папа не выносит потеков воды и жирных пятен.

— Мэри… — протянул он. — Подумай еще немного. Ты сама сказала, Ли-Энн имеет право на деньги Поттеров…

— Я сама, сама скажу! — подскочила я. — Она теперь богатая, так? А ты ее муж!

— Точно. И, вообще-то, у нее двое детей, — папа порылся в папке и достал два внушительного вида пергамента. — Вот твоя родословная, вот — Гарри. Люк неплохо заплатил гоблинам, чтобы они сделали это в отсутствие самих… клиентов.

— А мою кровь откуда взяли? — подозрительно спросила я.

— Волосами обошлись. И, кстати, если я еще раз найду клок твоих волос в стоке ванной, будешь чистить ее зубной щеткой!

— Прости, пап, я, наверно, торопилась на поезд, — виновато сказала я (уточнять, что это могли быть волосы Энн, не стоило, спорить с папой себе дороже, вдобавок, раз по ним сделали экспертизу, значит, они все же мои), но тут же приободрилась. — Так, ну а дальше что?

— Мы с Люком подумали: нечестно, если все достанется одному Гарри, — улыбнулся папа. — Не проси меня объяснять эти заморочки, я в финансовых делах ни в зуб ногой, тем более магических. Там как-то странно… Ты родилась от Лили Поттер, когда та еще была замужем, поэтому по наследству ты получишь свою долю. Но мать твоя покамест жива, а ты, как выяснилось, полукровная волшебница, значит, у тебя будет свой сейф и приличная сумма в нем. Как тебе?

— Круто… — выдохнула я.

— Подкинешь старому отцу на новые тормозные колодки?

— Пап, да хоть на три новые машины, если хватит… Кстати! Ты же только что новую тачку купил, и что, уже убил тормоза?!

— Я пошутил, — серьезно сказал он. — Дальше догадываешься, что будет?

— Развод, — не задумываясь, сказала я. — Ты дашь Энн развод, детей вы поделите, меня — тебе, ясное дело, Гарри — ей. А деньги тоже придется делить, ну или хотя бы алименты платить, я ж ее дочь!

— Верно мыслишь, хотя одно звено ты упустила: для начала я официально усыновлю мальчика в обычном мире, тогда уже никто не докопается, — усмехнулся папа. — Правда, Люк обещал придумать что-то еще более замысловатое, но я еще не вникал. А пока что у нас на очереди следующая фаза операции — похищение рядового Поттера!

— Я хочу это видеть, — сказала я серьезно. — Ну пожалуйста!!!

— Хорошо, — сказал он, подумав. — Тогда иди и почисти дорожки от снега. А то я сейчас допью чай и пойду вразумлять Энни, чтобы вела себя, как положено, и тебе этого слышать не нужно, ясно?

— Меня тут уже нет! — выпалила я, схватила с вешалки куртку, сунула ноги в ботинки и выскочила на улицу.

Люблю дорожки чистить, снег такой замечательный! А в доме сейчас будет шумно…

В Литтл-Уиннингс мы выехали в пять утра, поскольку путь был неблизкий, а дорогу местами занесло. Впрочем, новый папин внедорожник, громадный «лендровер-дефендер» шел на приличной скорости, взревывая мотором. Я пристегнулась как следует да и уснула — путь предстоял неблизкий, шутка ли, четыре часа! Энн на переднем пассажирском сиденье хранила гробовое молчание. Папа тоже молчал, да он и не любит шума в салоне, даже радио слушает так, что едва-едва поймешь, музыка там или новости. Это у него со времен службы в патрульных: я слышала, как по рации передают вызовы или какую-то информацию, без привычки ничего не разберешь сквозь шипение и скрежет помех, а ведь сообщение может быть важным и срочным… Ясно, что чужая болтовня отвлекает!

Словом, выспалась я отлично, а это было нелишним, потому что вчера мы с папой долго разбирали гостевую комнату, которую давным-давно не открывали (незачем было, он гостей не любит, и у нас никто посторонний никогда не ночевал), и здорово устали. Выкинули несколько старых стульев, покосившийся шкаф (ну, папа выкинул, мне-то не под силу) и какую-то несуразную тумбочку… Я мыла окна, вытирала пыль, выбивала во дворе ковер и драила полы. Конечно, получился не райский дворец, но вполне приличная комната. А что обои немного выцвели и одного плафона на люстре не хватает, так у меня стен вообще не видно под всякими картинками (папа сперва хотел отругать меня, увидев, как я приклеиваю на стены вырезки из журналов, потом подумал и сказал, что это заметная экономия на обоях — можно менять не целиком, а местами, когда рисунок надоест). Почему мы не позвали Энн? Папа не велел. Сказал, пусть посидит и подумает о том, как лучше себя вести, а мы разомнемся как следует. (Да уж, стоять у него на плечах и смахивать паутину с потолка — лучше разминки и не придумаешь! Впрочем, я же знала, что он меня не уронит…)

— Приехали, — сказал папа, заглушив двигатель.

Я осмотрелась. Симпатичный маленький городок, почти как наш, только, наверно, потише. Везде живые изгороди, аккуратненькие такие, как на картинке. Красиво!