Офис (СИ) - Ра Юрий. Страница 16

А потом была суббота, поход по магазинам, культурным объектам, игры с детьми дома. Дома, а не на улице, потому как апрель не то время, когда на улице можно играть во что-то без опасности перемазаться как поросята. Тем более в частном секторе. В Туле весной вообще не очень весело, пока трава не вылезла, всё какое-то серое. А чинно ходить по мокрому Центральному парку детям неинтересно, папе тоже. Единственный вариант культурного досуга для всей семьи — кино. Вот в кино и сходили, заодно покушали в кафешке. Не сказать, что сильно вкусно, но хоть какое-то разнообразие для детей и супруги. Параллельно Фроловы обсудили вопрос получения загранпаспортов. Хотя чего там обсуждать? Давно было решено, что надо ехать в Турцию на пляжный отдых, там хорошо. Говорят. Значит и паспорта надо делать на всех. ОВИРы советской поры закрылись, теперь паспорта выдают в милиции. И не требуют знание истории коммунистических партий страны посещения. Справки, заявления, деньги. Последний пункт особенно важен — это и пошлина, и ускоритель реакции сотрудников, ответственных за выдачу загранников. Вроде катализатора.

Мотался по вопросу получения паспортов Фролов в понедельник уже в одно лицо, как принято говорить на железнодорожном транспорте. Государевым людям проще вести переговоры о степени участия просителя в обеспечении своего финансового благополучия тет-а-тет. Аргумент, что ему срочно нужен загранпаспорт для поездки в командировку не сильно проканал, не принято у нас в России ездить по производственным вопросам в компании жены и малолетних детишек. А вот доллары сошли за весомые аргументы. Очень недорого, буквально за триста «мертвый президентов страны-противника» вопрос был ускорен в максимальном режиме. По сотке за взрослого и полтиннику за ребенка.

Спасибо чутким людям, конкретно в данном случае Пётр был благодарен им за помощь в решении данного вопроса. Коррупция, это когда вымогают, когда такая помощь, это уже платная услуга — так он объяснил Лене в ответ на её отповедь по поводу хапуг-взяточников в погонах. Хотя да, бывают еще коррупционеры в рядах славной милиции.

В вторник совершенно случайно Фролов пересекся с Сашкой Лузгиным. Так вышло, что они припарковали машины по соседству перед зданием городской милиции. Пока Пётр с недоумением смотрел на трубу над крышей, Лузгин его заметил и подошёл от своей машины.

— Причет! Ты куда уставился?

— Никак не пойму, это у меня глюки такие качественные или впрямь на трубе гаишник стоит?

— Стоит, стоит. Надо чаще по Туле кататься, тогда будешь в теме.

Фролов облегченно выдохнул, не показалось. На трубе двухэтажного здания торчал на живой мент, а флюгер в виде гайца в форме, вытянувшего в сторону руку с жезлом.

— И что, он еще и крутится?

— Ага. Но его знаки не обязательны к исполнению. Если ты не летишь. Как сам?

— Нормально. Нашёл работу, гоняю по стране вагоны.

— Что за фирма? Иностранцы или наши?

— Всё сложно. — Фролову не хотелось обсуждать свою жизнь с бывшим другом. Опять же в самом деле непросто было понять, насколько его компания российская, когда там такой винегрет. Тем более, что сейчас сплошь и рядом предприятие зарегистрировано в России, а концы ведут в какой-нибудь оффшор, где «живут» собственники контрольного пакета акций.

— Пётр, ты чего, обижаешься? Пойми, ситуация сложная, надо было учитывать политические расклады.

— Да забей, Александр. Я не обижаюсь, не настолько мы близкие с тобой люди, чтоб я мог от тебя ждать какой-то помощи. Я в норме, работаю в Москве. Семья тут, я их по выходным вижу — отличный расклад. Ты ж сам говорил, мне прямая дорога в начальники цеха. Просто не уточнил, сколько по ней идти. Пока!

Он хлопнул по плечу Лузгина, не нашедшего, что сказать на такие слова, и ушел в УВД по своим важным делам. Паспорт сам себя не оформит. «Таких друзей за ухо и в музей!» — усмехнулся Пётр. Не было у него корешей, и не надо. Зато никому не должен, опять же не подведут в самый критический момент те, от кого помощи не ждешь.

В очередном кабинете ему сказали, что паспорта будут готовы в пятницу, заехать за ними может не он, а его супруга. А всего-то, еще один вечнозеленый полтинник затерялся среди бумаг на рабочем столе. Слава труженикам паспортной службы, не просыхающим ради удобства граждан!

В Туле чуть не все пути ведут через Советскую улицу. Настолько центровое место, что даже проспект Ленина — по идее главный в каждом советском, а теперь постсоветском городе, даже эта улица не настолько загружена. Еще чуть-чуть, и появятся пробки, честное слово! Времена за окошком «Нивы» странные, настолько, что Фролов свернул направо и припарковался около городской администрации. И одновременно областной тоже, бывшего обкома КПСС. Тула не Москва, но и здесь есть Кремль. Именно в Кремле сейчас находится его дражайшая супруга, потихоньку делающая маленький швейный бизнес с реконструкторами и прочими активистами клуба «Крепость». Насколько знал Фролов, сейчас она отшивает костюмы для очередных будущих молодоженов, заказавших свадьбу в княжеском стиле. Идея Петра, между прочим. Еще бы ему отчисления выплачивали за каждую проведенную свадьбу, было бы совсем хорошо. Но и так неплохо, руководитель движухи Александр Стецько, первым женившийся в Кремле, подкидывает заказы Лене, так что семья Фроловых в стороне от проекта не осталась.

Первым желанием Петра было не сидеть в машине, а сходить в Кремль за супругой. Но необычная активность на улице привлекла его внимание: какая-то женщина в странных белых одеяниях до самой земли хорошо поставленным голосом вещала что-то окружившим её зевакам. А рядом с ней крутились её помощники, они поправляли наглядную агитацию в виде плакатиков на лёгких подставках. «Выборы что ли? Да вроде уже выбрали всех, кого могли» — удивился Фролов и подошёл к небольшой толпе.

Оказалось — действительно выборы. Миловидная женщина, завернутая в несколько слоёв ткани по мотивам иконописных образов, убеждала людей «подписаться» за какую-то новую религию. На одном из плакатов была выведена непонятная цепочка слов «Эюдос-Юсмалос-Изюдос-Христос». На другом было напечатано фото какой-то женщины с подписью «Матерь Мира Мария Деви Христос». У напечатавших всё это не было недостатка в заглавных буквах. Самое забавное, что тётенька на фото была здорово похожа на агитаторшу в белых одеждах, вещавшую вживую. «Короче — очередные сектанты!» — вслух сказал Фролов, не заботясь о чувствах не сильно верующих в эту ряженую.

— Это Белое Братство! Она — новое воплощение бога!

— Кто, эта тётка? — Пётр ткнул пальцем в шоу-вумен, чтоб не было непонимания.

— Нет, это её адепт, она просто похожа на Марию Деви Христос.

— Ну хоть так, а то я уже боялся сошествия богов на Тульскую землю. Словно нам одной демократии мало.

— У них штаб-квартира в Киеве. — Раздалось сзади.

— Так, а чего они тут тогда? Пусть по своей Украине ходят, там деньгу зашибают! У нас и своих шарлатанов полно! — Кто-то патриотичный ратовал за независимость в плане веры.

— Да! То из Японии приедут, то с Украины.

— Теперь надо говорить «из Украины».

— Щаз! Будут они нас еще русскому языку учить. Они там пуст как хотят язык ломают, а мы по-русски, как нормальные будем говорить. — Спор о религии скатился на политическую тему. В эти неспокойные несильно сладкие времена любой разговор неизбежно упирается в политику.

— Да! Аум Сенрикё эта тоже! Нам своих попов теперь кормить, а тут чужие прискакали с Украины и Японии! Нафиг их всех!

— Дайте послушать, интересно же излагает!

— Пойди «Бхагават Гиту» купи себе и читай, если так невтерпёж мозг сломать.

— А где её продают?

— На углу Советской и Крсноармейского, там чувак стремный стоит, не спутаешь.

Вот вам и семечки как признак революционной ситуации. А опиум для народа не хотите? Фролов вспомнил, по-настоящему вспомнил, что на каком-то коммерческом канале вечером на съемной кухне по мутно-рябому черно-белому телевизору смотрел концерт группы «Машина времени» в поддержку «преподобного» или даже «святого» Сёко Асахары и «Аум Сенрикё». Огромный портрет этого бородатого старика висел сбоку от музыкантов, наяривающих свои хиты. Фокус камеры был настроен так, что японец всё время был в кадре.