Газлайтер. Том 16 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич. Страница 42
Встречает кольцо охраны — крепкие физики с жёсткими взглядами. Пока они изучают меня и Змейку, а она чуть прищуривается и тихо шипит. В её шипении есть нечто угрожающее, и это вызывает у стражников заметное беспокойство: их руки инстинктивно тянутся к кобурам с пистолетами. Один из них пытается скрыть дрожь, но у него это не особо выходит.
Не обратив на них внимания, обхожу машину и открываю багажник. Достаю массивный сундук с металлическими накладками и прикольной резьбой. Сундук тяжёлый, но я легко поднимаю его одной рукой, как если бы он был пуст.
— Что это у вас там? — спрашивает один из стражников, сдерживая страх и любопытство.
— Подарок для моего соседа-графа, — отвечаю весело.
Змейка остаётся у лимузина, продолжая играть с клубком. Её присутствие явно напрягает стражников, и они поспешно пропускают меня внутрь, надеясь, что Змейка не передумает оставаться на месте.
Меня провожают в главный зал замка. Он огромный, в средневековом антураже, стены украшены всевозможными видами холодного оружия: от древних мечей до более современных сабель. Охрана исчезает из виду, но я чувствую их присутствие: в стенах, за гобеленами, в пустотах колонн — они затаились, как мыши в норах. Неплохая засада, но недостаточно хорошая для опытного телепата. А я уже опытный, еще как! Мои ментальные щупы улавливают малейшие проблески чужих мыслей поблизости, и никакие кустарные артефакты не способны обмануть их полностью.
Спустя несколько минут, в зал выходит граф Епатишко. Полный мужчина с круглым лицом, обтянутым довольной самодовольной улыбкой. Граф подходит ко мне, широко разводя руки, будто мы старые друзья.
— Граф Данила! Рад видеть вас в моих владениях! — в его возгласе сквозит фальшивая радость.
— Господин сосед, давно не виделись, — отвечаю я, стараясь звучать дружелюбно. — Ваше гостеприимство радует! Решил вот пообщаться по-соседски. Гостинцы принёс.
Я ставлю сундук на пол с лёгким стуком. Епатишко слегка хмурится:
— А что это?
Я ухмыляюсь и слегка подталкиваю сундук в его сторону:
— Слышал, вы коллекционируете холодное оружие. Не стесняйтесь, открывайте — это подарок.
Епатишко, недоверчиво сдвинув брови, осторожно откидывает крышку. Его глаза буквально расширяются от восторга: внутри лежат мечи, ножи, арбалеты, топоры — внушительная коллекция трофеев из Боевого материка, явно дорогих и редких.
— Ох, сосед, ну надо же! — восклицает он, восхищенно перебирая оружие. Но вдруг его лицо меняется, едва он замечает кастеты, лежащие наверху. Лицо у него бледнеет, словно он увидел привидение.
— Это всё боевые трофеи иномирцев, — говорю спокойно. — А вот эти кастеты… они принадлежали бандитам, которые попытались сунуться в бордель моей богатырши Гересы. Видите эти пятна? Это кровь бандитов, когда она им головы размозживала. Решил не отмывать — так аутентичнее.
Епатишко нервно сглатывает и бросает взгляд на меня:
— Понятно…
Я достаю из сундука кинжал и кручу его в руках, проверяя баланс. Лезвие переливается на свету, сталь кажется почти живой. Епатишко невольно отшатывается, но я делаю вид, что не заметил реакции графа.
— Хорошая работа, — говорю одобрительно, испытывая вес оружия. — Такой сталью можно пробить даже кирасу.
Немедля, метаю кинжал в узкую щель между створками двери. Металл проникает в цель, а оттуда тут же доносится сдавленный стон. Я лишь пожимаю плечами и, не останавливаясь, хватаю из сундука арбалет:
— Дальность четыреста метров, — произношу спокойно, устанавливая болт в арбалет и прицеливаюсь в гобелен на противоположной стене. Тяжёлое оружие скрипит, когда я натягиваю тетиву, а затем раздаётся глухой щелчок — болт с рёвом пронзает воздух и вонзается в плотную ткань гобелена. На секунду в зале воцаряется зловещая тишина, затем раздаётся приглушенный стон из-за ткани. Я даже не удосуживаюсь повернуть голову — слишком предсказуемо.
С довольной ухмылкой откладываю арбалет в сторону и выуживаю из сундука массивную булаву.
— Легко ломает даже каменных великанов с одного удара, — заявляю, и мой голос эхом разносится по залу.
Епатишко, уже побледневший от стрельбы по гобелену, заметно напрягается, увидев, как я с беззаботной лёгкостью размахиваю булавой. Он делает попытку сохранить лицо, но его глаза выдают: страх в них почти осязаем. Нервный блеск, капли пота на висках — соседу явно стало нехорошо.
Я намеренно делаю несколько лёгких замахов, позволяя оружию свистеть в воздухе. Граф вздрагивает при каждом обороте. Затем я резко разворачиваюсь и, вложив всю силу, бросаю булаву в массивную колонну, стоящую в центре зала.
Булава с устрашающим грохотом врезается в камень, раскалывая его на куски. Колонна трещит и осыпается каменной крошкой, а затем из-за разрушенного укрытия валится тело гвардейца, явно пытавшегося спрятаться там в ожидании команды. Правда, тело бедняги тут же закидывает обломками. Он на самом деле не мертв, только вырублен. Как и двое других «скрытников». Ну ладно-ладно, один вдобавок весь переломан, а двое хорошо так потыканы, но не помрут…наверно. Да нет, не должны. Физики всё-таки крепкие ребята. Целители потом подлечат.
Но Епатишко этого не знает. Побледнев как жирная поганка, он стоит как вкопанный, широко раскрыв глаза.
— Ну как вам демонстрация, сосед? — с лёгкой усмешкой интересуюсь. — Хорошая сталь же?
Епатишко бледен как полотно, его взгляд мечется между обломками колонны и сундуком. На лице застыло выражение смеси страха и злости, но он всё ещё пытается держаться. Видимо, раздумывает: не позвать ли остальных гвардейцев и устроить облаву? Но тут его мысли явно прерываются, когда он бросает взгляд в окно.
На фоне голубого неба за окном разлетаются три дракона — они нависают над замком, их крылья отбрасывают огромные тени на зал.
И словно для пущей наглядности, из-за стены замка выбегает трёхголовый Пёс. Этот здоровяк, больше напоминающий танк на лапах, с громким лаем начинает носиться по полю, разминая массивные конечности. Три головы хаотично вертятся в разные стороны, но одна из них всё-таки сосредотачивается на бабочке. Пёс азартно гоняется за ней, словно за самой важной целью в своей жизни.
— Да… поразительные клинки, — наконец кивает пузатый граф, вытирая носовым платком пот со лба. — И арбалет… точный, да.
Я усмехаюсь. Епатишко окончательно отступил, страх явно взял верх. Ну еще бы! Золотой в два счета сожжет этот зал, а Пес уничтожит всех во дворе. Нечего злить хозяина багровых зверюшек! А то спущу красавчиков, которые у меня на подкормке, хех.
Но стоит отметить — пузатый граф и не собирался со мной конфликтовать. Просто он слеплен из такого чудного сорта теста, когда… Кстати, об этом сорте и стоит поговорить с соседом.
— Знаете, есть особая порода людей, — говорю я неспешно, удерживая взгляд на Епатишко. — Они живут по принципу: «А вдруг прокатит?» Такие себе рисковые джентльмены, которым непременно нужно пощупать границы допустимого. Им важно понять, где проходит черта, за которую нельзя переходить. Прекрасно понимают, что могут схлопотать, но зуд в одном месте оказывается сильнее любого здравого смысла.
Я делаю шаг вперёд, усмехаясь:
— Так вот, со мной этот трюк не пройдёт. И с моим городом тоже. Не стоит играть с огнём, если не готов гореть. Мы понимаем друг друга, господин сосед?
Епатишко судорожно сглатывает, вцепившись в носовой платок. Он кусает его от нервозности и отчаяния. Голосом, едва дрожащим от страха, выдавливает:
— Понимаем, понимаем…
— Вот и отлично, — подытоживаю я с легкой усмешкой. — Кстати, советую не давать этой красоте пылиться на стенах, — киваю на сундук. — Пусть лучше ваши гвардейцы снарядятся как следует.
Епатишко, вспомнив о любезности, нервно произносит:
— Ну что ж, раз мы обо всём договорились и закрыли вопрос… Может, чаю? Или кофе?
Я лишь бросаю на него быстрый взгляд и, улыбнувшись, отвечаю:
— Не могу, к сожалению. Куча дел, куча дел, сосед. Сами понимаете.