Текущая реальность (СИ) - Зеленин Сергей. Страница 145
Из окна они могли наблюдать как суетливо копошащиеся как муравьи красноармейцы, вручную оттолкали их «карандаш» в сторонку, а затем заботливо накрыли его маскировочными сетями.
***
Ожидание длилось достаточно долго. Экипаж успели несколько раз выводить «по нужде» в довольно приличный европейский – видимо доставшийся большевикам от поляков туалет, а не а деревянный сортир - где бы воняло большевистским дерьмом и хлоркой. И, один раз в столовую – где под плакатом «Слава советским лётчикам!» и портретом Сталина на стене, накормили на вид непритязательной - но на поверку оказавшейся вкусной и сытной едой.
Где-то через пять-шесть часов после начала их приключений, на аэродроме приземлился двухмоторный самолёт (который опознали как американский «Дуглас»), из которого вышли две группы людей. Одна тут же направилась к «Дорнье», другая в сторону здания, где томился запертый в Ленинской комнате его экипаж.
На вскоре произошедшем допросе, германские лётчики придерживаясь прежней «легенды» объяснили, что они недавно закончили авиашколу, перегоняли бомбардировщик из Варшавы в Бухарест, потеряли ориентировку, и…
И вот они здесь.
Ведущий допрос Чекист - представившейся очень трудно произносимой и поэтому не запомнившейся русской фамилией, полностью опроверг их мнение об «комиссарах из ОГПУ». Он был явно не был евреем, молод, вежлив, даже в форме выглядел по-европейски и достаточно хорошо владел германским языком… Хотя ему явно не хватало разговорной практики и он на всю катушку пользовался подвернувшимся случаем.
Вот только странно, что Чекист даже ничего не записывал, только время от времени кивал головой. Казалось, он не допрашивал – так как и сам всё прекрасно знал про них, а только тянул время.
С происшествия разговор плавно перешёл на посторонние темы: о службе, о семье, о житие-бытие в Третьем Рейхе. Германские лётчики с удивлением узнали, что совсем недавно Чекист был студентом четвёртого курса главного русского университета – Московского государственного (МГУ):
- Международного факультета МГУ. Ещё б немного и, я бы мог стать дипломатом, но…
Чекист развёл руками:
- …Но пришлось стать чекистом. Родина приказала… Понимаете?
Весь экипаж согласно закивал головами:
- «Vaterland»? Oh ja, ja… Wir verstehen.
***
Так в беседах «обо всём и, ни про что» прошло как бы не ещё часа два… Пока наконец после телефонного звонка, чекист встал, подошёл к окну и жестом подозвал всех четверых. Когда те подошли, спросил:
- Что видите?
- Пожар.
- Правильно, это пожар. И не просто пожар…
Чекист поднял палец вверх:
- …И не просто пожар, а пожар(!) на взлётно-посадочной полосе.
После недолгого молчания, он спросил:
- Что горит?
Переглянувшись, все четверо германцев недоумённо пожали плечами.
Чекист, тоном сделавшего важное открытие учёного:
- Это горит ваш самолёт.
Германские лётчики с изумлением уставились на стоянку неподалёку и, возмущённо кипешнули:
- Да нет, же! Наш самолёт вон там – цел и невредим!
Вокруг и внутри их «Дорнье», уже во всю хозяйничали прилетевшие на «Дугласе» советские специалисты.
Чекист твёрдо, как будто давая ответ на «дважды два» из таблицы умножения:
- Ваш самолёт разбился и сгорел при посадке на взлётно-посадочную полосу, на которой производился ремонт.
С округлёнными от удивления глазами, пожав плечами:
- И как только пилот не заметил это? Das ist fantastisch!
Через какое-то время придя в себя, командир экипажа штурман обер-лейтенант Август Вульфмайер твёрдым голосом заявил:
- Требуем немедленно вызвать германского консула!
Чекист изумлённо на него уставился:
- Кто требует?
- Мы, требуем!
Тот, смотря на германского офицера, как на пустое место:
- Кто это «мы»?
- Экипаж самолёта.
Чекист насмешливо:
- Экипаж самолёта в данный момент горит-догорает вместе с машиной и ничего требовать не может! Когда догорит, его останки и кое-какие «железяки» от самолёта с номерами, будут переданы германскому консулу вместе с самыми искренними соболезнованиями…
Помолчав:
- …А ваш статус, точнее сама судьба - будет всецело зависеть от линии вашего дальнейшего поведения.
Обер-лейтенант попытался качать права:
- Между нашими странами подписан «Пакт о…».
Чекист его бесцеремонно и грубо перебил (и куда делась его европейская сдержанность и вежливость?!):
- «Пакт» был подписан дипломатами. А мы с вами – военные! И мало того, мы с вами принадлежим к военной разведке. Объяснить Вам разницу между разведчиком и дипломатом? Или, Вы её сами понимаете?
Оценив произведённое впечатление, Чекист достал из портфеля письменные принадлежности и сложив как примерный ученик на столе руки, задал первый вопрос:
- Итак, давайте начнём с чистого листа. Кто вы такие, в каком подразделении служите и с какой целью нарушили границу Союза Советских Социалистических Республик…?
***
Вышеописанное происшествие было не единственным 20 марта 1941-го года.
В тот же день, но несколькими часами позже - на аэродроме близ местечка Цехановец, приземлился Do-17E-3, командиром экипажа которого был штурман лейтенант Йоахим Бабик. Тот, правда не «разбился и сгорел при посадке» - а «потерпел аварию» ещё на подлёте, рухнув в болото и затонув.
Даже обломков и останков экипажа не достать.
А так всё происходило практически идентично.
Естественно «папаша» Ровель не забыл про своих подчинённых, каждый из которых стоил по крайней мере пятерых обычных лётчиков из «Люфтваффе». Но аэрофотоснимки, сделанные «призраками» несколькими днями позже с большой высоты, подтвердили факты аварий двух «Дорнье». А на место крушений, комиссию из Германии не допустили: как-никак военный аэродром - это режимный объект. А лесное болото – зона повышенной опасности, где можно запросто заблудиться, наступить не на ту кочку, увязнуть в трясине и затонуть…
Отвечай потом за вас!
Как и обещал Чекист, с места крушения первого самолёта германская сторона получила четыре цинковых ящика с обгоревшими костями и мешок с оплавленными табличками с планера и мотора самолётов. С места крушения второго – лишь искрение сожаления.
Ну и соболезнования – как же без них!
Советская сторона получила два трофейных самолёта Do-17, которые присоединились к двум официально закупленным ранее. И восемь первых германских военнопленных, обладающих ценной информацией об «Aufkl.Gr.Ob.d.L.» - суперэлитном подразделении германской авиационной разведки».
КОНЕЦ ИНТЕРМЕДИИ.
***
На следующий день - 21-го марта, встретившись с утра с германским («имперским», если точнее) послом, я выразил ему самое искреннее сожаление по случаю аварии сбившегося с маршрута германского самолёта и гибели экипажа. Принёс соболезнования родным и близких погибших и выразил надежду, что подобные инциденты больше не повторятся.
Фридриха-Вернера Эрдманна Маттиаса… Фффуууфф… Иогана Бернгарда Эриха, графа фон дер Шуленбурга (уважаемую муттер его за ногу!), почему-то в «моём времени» принято считать за чуть ли не за антифашиста… И уж точно за искреннего друга Советского Союза, желавшего мира и дружбы между нашими народами и чуть не в открытую - предупреждающего доверчиво-лопоухого Сталина о коварных гитлеровских замыслах.
С чего бы это вдруг?
Он первым среди германских дипломатов вступил в НСДАП и являлся убеждённым приверженцем Адольфа Гитлера и его политики…
Или кто-то всерьёз считает, что нацисты кого-то другого на столь важный пост назначат?
Тогда б уж с разрешения Фюрера, Риббентроп Тельмана из тюрьмы вытащил бы, переодел бы его в дипломатический фрак, вручил соответствующие «грамоты» и отправил бы самолётом «Люфтганзы» в Москву.