Полковник Никто - Суконкин Алексей. Страница 18

Жаль, что сейчас ему не перед кем было похвастаться своей крутостью – Танька, с которой он жил последнее время, помахала ему ручкой, как только узнала, что он оставляет её на полгода – без привычных шопингов, лэнд-крузера и карманных расходов. Об ожидании своего мужчины с войны речи и быть не могло – Татьяна была дитём эпохи потребления, убеждённая в том, что каждый встречный мужчина обязан платить ей только за сам факт её существования - такой красивой и неотразимой. Смыслом её жизни было только удовольствие, которое она получала от мужчин, очарованных её внешним лоском. Будучи твёрдо убеждённой в том, что мужчины не кончатся никогда, она даже не пыталась запоминать, как их зовут, довольствуясь такими обращениями, как «Котик» и «Зая». Когда же до очередного «спонсора» доходило убожество её внутреннего мира, прикрытого непомерно надутыми губами и силиконом во всех потребных местах, Татьяна лёгким и хорошо отработанным приёмом буквально в течение «дежурных суток» меняла своего партнёра. Новый избранник, желая произвести впечатление на красотку, столь искушённую во французской любви, начинал всё по уже отработанному кругу, и Татьяне оставалось лишь заверять его в вечной любви, боясь раньше времени вспугнуть свою жертву. Такой образ жизни она считала единственно достойным «настоящей женщины», и мужчинами называла только лишь тех представителей сильного пола, кто финансово мог тянуть этот балаган с вечными скандалами, обвинениями в отсутствии любви, бесконечными требованиями денег, бриллиантов и машин.

Вглядываясь в очередную приближающуюся тень, и невольно направляя на неё свой автомат, Ди Каприо даже подумал, что командировка в Саратов лично для него не только стала избавлением от уголовного преследования, но и нечто более важным – война избавила его от необходимости каждый день лицезреть обколотое филерами и ботоксом, натянутое лифтингом лицо сожительницы, давно уже ставшая для него невыносимой ношей, которую и нести тяжело, и выбросить жалко – потому что уже вложено слишком много.

Вдруг он вспомнил майора Кирееву, которой до сих пор не мог простить тот разговор, в котором она коротко, но очень метко выразила истинную суть Котлова – о чём Игорь много раз раздумывал, истязая себя самобичеванием, но при этом, не делая ничего для исправления своего поведения. А ведь она была даже очень ничего, и в любой другой обстановке Игорь уж точно попытался бы закрутить с ней любовь. И уж точно Лена была далеко не глупым человеком, в интеллектуальном сравнении с которой Таню-то и человеком назвать было сложно, так, одноклеточная амёба. Ну ладно, уговорили, двухклеточная.

И вдруг Котлов понял – вот именно Киреева смогла бы оценить его сейчас по достоинству. Именно она непременно должна увидеть его в таком боевом образе, бесстрашно идущего на выполнение особо важного государственного задания – на встречу с агентом, информация которого… тут Игорь не смог придумать, что может принести информация от агента, к которому они сейчас шли.

- Пришли, - Котенко на миг обернулся. – Внимательнее будь! Всякое может случиться.

- Есть, - коротко ответил Игорь.

Пока они шли, совсем стемнело, и сейчас он с трудом различал, что находится вокруг. Ясно было одно – они стояли на окраине населённого пункта, явно в ожидании того, кто должен был прийти на встречу.

Через несколько минут к ним подошёл пожилой человек, и Саид заговорил с ним. Минут через пять переводчик повернулся к подполковнику.

- Он говорит, что Абу Рашид через три дня будет собирать своих командиров в кофейне Ибрахима возле мечети. Приглашены восемь полевых командиров. Будут обсуждать планы, и делить прибыль.

- Он знает точное время сбора? – спросил Котенко.

Переводчик снова обратился к агенту и, переговорив, повернулся к подполковнику.

- После четвёртого намаза, - сказал Саид. – Это примерно через час после заката.

- Ясно. Скажи ему, что если информация подтвердится, он получит четыре тысячи долларов.

Саид перевёл, после чего они начали ругаться, крича на всю округу и заставляя Котлова цепенеть от страха перед боевиками, которые, по его мнению, обязательно должны были сейчас прибежать на крики. Когда пыл спора иссяк, Саид сообщил:

- Он говорит, чтобы давали половину сейчас.

- Сейчас только пятьсот, - сказал Котенко.

- Он согласен, - сказал переводчик, после ещё одной громогласной перепалки.

Агенту передали деньги, и пошли обратно. Дорога на базу не заняла много времени, хотя Игорю опять пришлось бороться со своими страхами, сидя в броневике и прислушиваясь к любому постороннему шуму.

- А как мы будем списывать вознаграждение? – спросил Игорь, когда они уже находились в жилой кимбе, снимая с себя снаряжение.

- В рапорте укажу, что агент не мог написать расписку из-за неумения писать, - ответил Котенко. – А что?

- Ну… как бы получается, что так можно прикарманить разницу…

- Не получается, - Котенко внимательно посмотрел в глаза Котлова: - Я же в рапорте укажу, что агенту было передано пятьсот долларов в качестве задатка, а остальное ему предлагается выплатить только после подтверждения результата. А ты и Саид, если что, подтвердите.

- Понял, - расстроенно кивнул Котлов. – Конечно, подтвердим.

***

После получения агентурного сообщения, завертелась работа по реализации информации, наблюдая за которой, Котлов, пожалуй, впервые в жизни, увидел всю мощь разведывательных структур, обеспечивающих действия ударных сил.

Котенко, понимая, что его подчинённый является «узким» специалистом, целенаправленно посвящал Котлова во все нюансы работы, предоставляя ему право участвовать во многих процессах, что решительно расширяло профессиональный кругозор и положительно сказывалось на повышении оперативной грамотности офицера военной разведки.

В первую очередь разведчики убедились, что банда Абу Рашида, входящая в группировку Ахрараш-Шам, уже является подотчётной у радиоразведки, контролирующей используемые боевиками частоты и установленные телефоны. Офицеры РЭР периодически фиксировали обмен, вскрывая организованную в банде сеть, а так же контакты с другими вооружёнными формированиями. Организованное усиленное наблюдение за нужными абонентами уже в течение первых суток подтвердило переданную агентом информацию – боевики практически открыто, правда, с использованием зашифрованных названий, говорили о предстоящей встрече. Кропотливая работа специалистов РЭР позволила установить четыре телефона из восьми полевых командиров, которые должны были прибыть на встречу – за ними установили эпизодический контроль, время от времени направляя в интересующий район беспилотный самолёт-разведчик с установленной на его борту виртуальной базовой станцией, перехватывающей нужных абонентов сотовой связи.Анализ фиксации абонентов показал, что они находятся в разных местах при взаимном удалении друг от друга на расстояние более ста километров. Телефон самого Абу Рашида всё время наблюдения находился в движении, то включаясь в сеть, то выходя из неё – он явно пытался соблюдать скрытность своих перемещений.

- Сейчас вообще с этим всё просто, - рассказывал Котенко. – Сотовый телефон изобрёл гений разведки, ибо во всех случаях сотовый телефон это враг своему хозяину, это шпион в кармане, через которого можно очень много информации собирать про фигуранта, интересующего спецслужбы. И при этом телефон это такая полезная и удобная вещь, что отказаться от него может себе позволить далеко не каждый человек. Специалисты РЭР могут удалённо включать на твоём телефоне микрофон, например, или камеру, и смотреть, что тебя окружает – это я уже не говорю, что мы можем видеть и слышать всю переписку и все переговоры.

- Даже в телеграм? – поинтересовался Игорь. – Говорили же, что в отличие от ватсап…

- Выдохни, - улыбнулся Михаил. – Если у тебя возникают подозрения, слушают тебя, или нет – даже не сомневайся – слушают. Даже если ты будешь общаться через самый экзотический мессенджер. Никаких исключений нет.