Гром Раскатного. Том 2 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич. Страница 30

— Брат, — Настя Ежирова оказалась очень звонкой. Её звонкий голос ударил по ушам Кати, и та невольно напрягла мышцы на лице, сморщив его. — Сделай что-нибудь! Господин Раскатный спас меня! Помнишь?

«Ох ты, то есть, ты сначала подкалывала его, а теперь защищаешь? — Катя повернулась, но лишь на миг, чтобы убедиться в своих мыслях. — Посмотри-ка, узнала, что он дворянин и всё, сразу мнение изменила? Защищать его решила?»

Глеб Ежиров кивнул сестре, вышел к Раскатному и встал рядом с ним.

— Я требую от тебя объяснений, Владимир, — обратился он к Пирсову. — Ты объявил войну роду, или что? На основании чего ты приказал своим гвардейцам пристрелить дворянина?

— Я не… — замямлил Алексей. — Я…

— Я тоже требую ответа, — Тамара вышла и так же встала около Георгия. — Требую ответа, как представитель Устранителей. Ты объявил войну роду? Да?

Ситуация складывалась очень интересным образом. Катя понимала, что Пирсов явно откажется от своих слов, потому что нельзя так сквернословить на улицах и рыпаться на всех подряд. У Алексея выбора в целом-то и не было. Он обязан был выйти на дуэль против Раскатного. А вот войну…

«Хм. Нет, — Катя улыбнулась. — Он не развяжет. Зассыт перед отцом.»

— Тебе разрешали развязать войну от имени рода? — продолжал наседать Глеб. — А, Алексей? Твой отец дал тебе такое право? Ты понимаешь, что будет дальше?

— Он… он… — начал заикаться Пирсов. — Он не дворянин! Это ложь! — тряска в ногах аристократа прекратилась. Алексей расправил плечи и поднял руку, указывая пальцем на Георгия. — Он чернь! Он лжет! И он не может быть дворянином! Это ничтожество ремонтирует компьютеры, телефоны! Приходит и ведет себя как аристократ, разве вы не видите? Он засланный! Начитанный крестьянин, который решил поиграть в судьбу и показать всем, якобы он из знатного рода!

— Довольно! — громогласно рявкнула Верескина. — У тебя нет права сомневаться в словах дворянина!

Но следующим шагом в этой чудесной беседе сделал сам Раскатный. Он моментально оказался около Пирсова и дал ему такую звонкую пощечину, что некоторые из присутствующих приложили руки к лицу. Словно они сами почувствовали этот удар на себе.

— Вызываю тебя на дуэль, Пирсов младший, — Георгий даже имени пацана не назвал, показывая, что он не уважает его. — Вызываю за оскорбление достоинства.

— Сам себя похоронил, — усмехнулся Ежиров. — Я буду секундантом господина Раскатного.

Пирсов сначала и не поверил в то, что услышал, а затем приложил руку к красной отметине на щеке. Отказаться он не мог. Просто не мог.

— Уходим, — он сделал шаг назад и обернулся к своим гвардейцам. — В резиденцию, сейчас же.

— Ответ! — рявкнул Раскатный. — Быстро!

— Я пришлю тебе время позже, — прохрипел от обиды Алексей. — На правах вызванной стороны.

«Офигеть, — Катя не могла отвести взгляд с Раскатного. — Неужели, вот этот вот… аристократ, тот самый электрик из эконом-класса поезда? Неужели это он тот… простолюдин, который вел себя как самый обычный человек и долгое время отказывался от всего блага рода? Почему⁈»

Толпа, которая образовалась сразу после дверей, ведущих в здание, расходиться не собиралась. Они все глазели, перешептывались между собой, изучая внешность Раскатного. А Гоша, тем временем, зевнул, но по-дворянски, прикрывая рот, расправил плечи и гаркнул:

— Шоу закончилось. Спасибо за внимание.

— Георгий, — Настя Ежирова подошла к Раскатному, деловито двигая бедрами. — А нет ли у вас желания промочить с нами горло? А то такое событие, явно хочется побыть в приятной компании.

Глеб кивнул, подтверждая приглашение, но Георгий отказался. Почти отказался.

— Можно, — кивнул тот. — Но не сегодня. Мне нужно отвезти Екатерину Распутину домой. Долг, так сказать.

Никто не смел спорить с ним. На него смотрели с уважением. С огромным уважением. Катя, пока молча шла до машины, думала о всяком. А когда они выехали в сторону ее дома, раза три пыталась настроить себя на разговор. Но Георгий молчал, глядя перед собой, а его водитель вцепился в руль Чайки и старался ехать аккуратно. И все же, Катя попыталась завязать беседу, но сделала это очень глупо:

— А вы ведь и вправду в электрике разбираетесь, — Раскатный повернул голову к ней, и улыбнулся.

— Ну так, я же волшебник, забыли, сударыня? — они вместе засмеялись.

— Куда дальше, господин Раскатный? — Илья очень старался не улыбнуться. Понимал, что и по голове может получить. — Что прикажите?

— Не паясничай, — улыбнулся я. — Быстро домой, пока время есть.

— А к чему такая спешка? — удивился Илья.

— Потом расскажу.

Дома мы оказались через двадцать минут. Машину припарковали подальше от дома и, бегом, ринулись в двери. Эфирный камень, который я держал в руках, начал светиться, как только я оказался около крышки, ведущей в подвал.

— Босс, могу домой? — зевая, спросил Илья. — А то поздно уже…

— Нет. Остаешься здесь, в безопасности, — я боялся его отпускать. Потому что, уже подъезжая к дому, чувствовал цифровые бинокли. Враги здесь, и, если Илья выйдет в одиночку, его убьют, даже имени не спросят.

— Почему? Безопасность? — Илья задумался. — Господин Раскатный, — включил он новую шарманку. — Так может, я за Люси схожу, а?

— Выйдешь из дверей — умрешь, — парировал я. — В подвал к голему и сиди здесь, пока я не прикажу выйти.

— Объяснишь? — с грустью в голосе спросил водитель, но стоило ему увидеть мое лицо, как он передумал что-либо спрашивать. Покорно кивнул, спустился, похлопал голема по пузу и заявил: — Ну что, Тырды-дыхыч, готов повоевать со своим господином? А?

— Тырды-дых тебе под дых!

— Красавчик, — Илья усмехнулся. — Я тебя потом научу частушкам и песням группы «Петроград»! Закачаешься!

Эфирный камень в моих руках был недостаточно сильным, чтобы нарастить руку голему. Это я прекрасно понимал. Я положил его на край стола, вышел в свою комнату и выпустил Стрелку в розетку.

Приказал ей проникнуть в фонарный столб за участком и отследить количество биноклей, чтобы я примерно понимал, где и сколько у меня врагов.

За время, пока белка бегала внутри проводов, а я контролировал ее движение, я достал громобой из чемодана. И с оружием вернулся к подвалу, когда белка доложила о трех цифровых биноклях и, как минимум, пятерых следящих.

Почему минимум? Потому что среди наемников — а именно они были в округе — был маг-воздушник, который закрывал своей магией позиции. Их могло быть больше, но белка еще недостаточно развита, чтобы сражаться с «заслоном» мага.

Заслон — это причуда, которую научились творить маги воздуха. Некое полотно, или же, ткань, скрывающая владельца от глаз. Дуновение ветра словно размывает контуры и четкий силуэт существа, на котором находится заслон. И чтобы прервать его, нужно либо убить мага, который создал его, либо разрушить этот сам заслон.

Если бы я вышел и пальнул в сторону заслона молнией, то, разумеется, я бы раскрыл владельца или людей, которых он прятал этой хренью. Белка же, увы, пока еще слаба.

— Офигеть! — водитель был в шоке от размеров громобоя. — Это что?

— Громобой, — спокойно ответил я, внимательно разглядывая место, где когда-то была рука у голема.

— Люси бы этот громобой понравился, — заверил меня Илья. — Он явно больше, чем она. А что будет, если скрестить…

— Не неси чушь, — осадил я его и приложил эфирный камень к плечу голема и сверху приложил пушку. — Прости, Шурупыч, но пока только так.

Голем затарахтел так, как никогда не тарахтел. Он внимательно разглядывал новую руку, «тырды-дыхал», сопел и постоянно двигал новым оружием. И получилось — классно! Металл громобоя слился и стал полноценным целым голема.

— Нравится, да? — усмехнулся я. — Ну, поднимайся, скоро придется повоевать.

Ожидать наемников пришлось долго. Не знаю, чего они выжидали, еще гостей или слушали сводку полиции, чтобы успеть сделать свое дело и не попасться никому на глаза. Но все же они вышли.