Рассвет тьмы (ЛП) - Тапскотт Шари Л.. Страница 18

Несколько вздохов привлекли моё внимание. Я снова подняла глаза к цветку. Он медленно увядал: поник и потемнел. И затем, один за другим, лепестки начали опадать на землю, превращаясь в пыль.

Магия здесь долго держаться не может. Не в нынешних обстоятельствах. Я давно это знала, но всё равно была расстроена.

Гром зловеще прогремел вдалеке. Король Иган развернулся к народу. Он не был доволен магическим представлением. И отнюдь не был убеждён.

— Гроза приближается. Пора возвращаться в город.

Обводя взглядом толпу, он остановил взгляд на мне. Долго всматривался, возможно, чувствуя, что я не та, за кого себя выдаю.

Нахмурившись, он всё же переключился на другую задачу — выйти из леса невредимыми.

КАССИЯ

Я не могла уйти, не попрощавшись с Эдвином, но никто не знал, где он. Он не уезжал с отцом и Ризом в лес, но и в замке его нигде не было.

Я постучалась в мамины покои и заглянула внутрь. Она сидела на кровати, прислонившись к изголовью. Открыв глаза, она улыбнулась мне.

— Я ищу Эдвина, — сказала я, подходя к ней. — Ты, случайно, не знаешь, куда он запропастился?

Она развернула кисть ладонью вверх, прося взять её за руку. Я села на стул рядом, встревожившись.

— Ты в порядке?

Она медленно накрыла второй рукой мою и еле-еле похлопала.

— Ты… уходишь.

Я моргнула. Я собиралась сообщить ей после того, как поговорю с Эдвином. А пока ещё не была готова. Когда мы с Бритоном в прошлый раз пытались покинуть замок и наткнулись в тайном проходе на Риза и Аэрона, побег казался несбыточной мечтой. Теперь же он становился реальностью, причём неизбежной.

— Риз, — тихо пояснила мама. — Он приходил ко мне… прошлой ночью.

— Я найду лекарство, — пообещала я. — В Ренове обойду всех врачей, пока не найду кого-то, кто знает…

— Ты… очень храбрая, моя Кассия. — Её глаза блестели. — Я горжусь… тобой.

Я сжала её ладонь и наклонилась к ней, прижимаясь лбом к её плечу. Как я могу её оставить? Кто будет приносить ей чай по утрам и расчёсывать волосы?

Если я перейду Разлом, увижу ли когда-нибудь её вновь?

— Риз сказал… — Она замолчала, чтобы сделать глубокий вдох, и положила ладонь на мою голову, медленно гладя по волосам. — Ты влюблена… в реновийского принца.

Я подняла глаза, надеясь, что моё выражение лица не выдаёт, как близка я к тому, чтобы расплакаться. Словно признаваясь в грехе, я кивнула.

Она мягко улыбнулась.

— Он добрый?

— Очень.

— Тогда… я счастлива.

Я кивнула, пытаясь сделать вид, что вовсе не плачу в душе.

Мама улыбнулась, словно почувствовала моё состояние.

— Иди… найди Эдвина. Он, скорее всего… на кладбище.

— На кладбище? — удивлённо воскликнула я.

Мама кивнула, не обращая внимания на мою растерянность.

— Иди сейчас. — Она закрыла глаза и снова откинула голову к спинке кровати. — Я не хочу… смотреть, как ты… уходишь. Я закрою глаза… и представлю… что ты всё ещё со мной.

Я неохотно поднялась и выскользнула за дверь, тихо закрыв её за собой. Едва оказавшись снаружи, я почувствовала, как в груди зарождается всхлип. Слёзы, которых я не могла позволить себе при маме, наполнили глаза. Я медленно опустилась на пол, закрывая лицо ладонями. Плечи дрожали, но я запрещала себе плакать.

Уйти — по-настоящему уйти — оказалось сложнее, чем я думала.

***

Я спустилась по каменным ступеням, ведущим к кладбищу за служебной частью двора. За ним стоял склеп с нашими предками по отцовской линии.

Я была здесь всего один раз с Ризом, ещё в детстве. Мы хотели найти проход, ведущий в город. Нашли замурованный выход в лесу, и по старой карте выяснили, что он вёл к склепу, но так и не нашли вход. И мне было слишком страшно продолжать здесь поиски.

Как и предположила мама, я нашла Эдвина тут. Но не в склепе.

Он стоял на коленях перед одной из могил под открытым небом, смотрел на надгробие, рядом с которым возвышалась упрямая скорченная сосна. В тени её на трёх курганах росли белые цветочки, и выглядели они так, будто их только-только в этом году посадили.

Оркестровые лилии весьма распространены в нашем королевстве. На открытом пространстве не растут дольше нескольких месяцев — погибают из-за погодных условий. Кому только взбрело в голову посадить их здесь?

Эдвин не заметил моего приближения и вздрогнул, когда я опустилась на колени рядом с ним.

Я прочитала надпись на надгробной плите:

Здесь покоится Эдвин Кернан, возлюбленный сын маркиза и маркизы Дельмот из Тренмора.

Погиб героической смертью, служа Дрейгану.

Да упокоится его душа.

543 С.Э. — 563 С.Э.

— Кем он был? — спросила я.

— Моим отцом.

Я вскинула голову.

— Что?

Брат печально улыбнулся.

— Он был моим отцом… кровным. Но умер ещё до моего рождения.

Я растерянно смотрела на него, но никак не могла взять в толк слова, выходящие из его рта.

— Но ты…

— Я редко сюда прихожу, — рассеянно произнёс он. — Наверно, надо бы чаще, но я так мало о нём знаю. Проще притвориться, что его вовсе никогда не существовало. Что я на своём месте.

— Эдвин, я не понимаю. Ты же мой брат.

Вздохнув, он развернулся ко мне.

— Да, я твой брат, Кассия. Наполовину.

Я тупо смотрела на него несколько секунд, а затем засмеялась, отказываясь верить в эту чушь.

— Не знаю, с чего ты это взял, но ты…

— Это правда. — Он снова повернул голову к надгробию. — Родители никогда от меня этого не скрывали. Говорили, что мне следует гордиться, хоть и нельзя никому рассказывать. Этот человек, Эдвин, был близким другом отца. Его союзником, его товарищем. Почти братом.

— Расскажи мне его историю, — попросила я, хотя не была уверена, точно ли хочу её знать. Но мне показалось, что Эдвину нужно выговориться, поэтому я готова была выслушать, даже если моё сердце отчаянно не желало верить его словам.

— Эдвин любил нашу маму, а она его. Они были близки с самого детства. Все вокруг были уверены, что они вырастут и поженятся. Но когда маме исполнилось двадцать, её родители заключили брачный договор с нашим дедом, дав согласие на помолвку с нашим отцом. Отец говорил, что мама была подавлена, а Эдвин видеть его не хотел, и в итоге он уговорил своих друзей сбежать и тайно обвенчаться. Они это сделали. Никто не знал об их свадьбе, кроме отца. Он был единственным свидетелем в крошечной церквушке в Эвердейле.

— Эвердейл? — переспросила я, вспомнив печально известную историю о деревне, от которой остались лишь руины.

Эдвин кивнул.

— Они были женаты три месяца и никому об этом не рассказывали. Когда отец уже собирался официально разорвать помолвку, на Эвердейл напали.

Об этом знали все. Была страшная битва с чудовищами, в которой мы проиграли. Деревня сгорела, многие погибли, включая нашего деда.

— Отец и Эдвин сражались бок о бок, — продолжал брат. — Отец оказался под ударом, но Эдвин закрыл собой своего будущего короля и спас ему жизнь, пожертвовав своей. Умирая от полученных ран, он рассказал то, о чём сам только-только узнал: мама была беременна. Отец поклялся жениться на ней и вырастить меня как родного сына.

Я смотрела на Эдвина с ноющей болью в сердце, которое не желало верить его словам. Мама любила другого? Была замужем за кем-то до отца?

Эдвин — не сын нашего отца.

— И это значит… — прошептала я.

— Что я не истинный наследник Дрейгана.

Всё встало на свои места, но мой мир рушился на глазах. Как будто всё, во что я верила, оказалось ложью.

— Но не всё так просто. — Эдвин неторопливо поднялся. — Отец скорее умрёт, чем раскроет правду. И даже не ради меня, хотя я не подвергаю сомнению его любовь ко мне.

— Ради мамы.

Брат посмотрел мне в глаза и кивнул.

— Она не сделала ничего плохого, но…

Я медленно кивнула.