Рассвет тьмы (ЛП) - Тапскотт Шари Л.. Страница 29

Но словами это было не описать.

27

КАССИЯ

Никогда в жизни я ещё не была так зла на кого-либо. Мне хотелось вмазать Бритону за то, что выскочил перед монстром. Хотелось кричать на него и вопрошать, о чём он только думал.

Но в то же время… никогда в жизни я не испытывала и такого облегчения. Это чувство накрыло меня, настолько сильное, что даже по-своему болезненное.

— Ты точно хорошо себя чувствуешь? — спросила я, глядя в глаза Бритону в тусклом свете костра и смутно осознавая, что опасность никуда не делась.

Триндон носился как безумный, следя, чтобы все факелы оставались зажжёнными. Аэрон лежал на земле — без сознания, если верить Серафине. Но я не хотела думать об Аэроне и об этой странной вспышке света между ним и феей. Было слишком много всего и сразу.

Через минуту я побегу помогать брату, но пока Триндону придётся сдерживать тьму в одиночку. Все мои мысли крутились вокруг Бритона, не оставляя пространства ни для чего другого.

— Да, — тихо ответил Бритон, глядя на меня так, словно хотел сказать что-то ещё. Но вместо слов просто поглаживал выбившиеся пряди моих волос на затылке. Тепло его ладони успокаивало, и мне хотелось чувствовать его ещё и ещё.

Я сделала глубокий судорожный вдох, пытаясь сдержать эти чёртовы слёзы. Стоило мне поднять глаза, как наши взгляды встретились. В глазах Бритона было что-то, от чего всё внутри меня сжалось в предвкушении.

Медленно до меня доходило осознание. Что я творю? Я практически лежала на коленях принца, вцепившись в него, как ребёнок. Я сглотнула, ругая себя за импульсивность.

— Спасибо, что спас меня, — прошептала я, отводя глаза к его плечу.

Нужно было уже заканчивать с этим. Триндон и Серафина не смогут сами защитить лагерь, а я и так уже выставила себя идиоткой.

Но когда я попыталась отстраниться, Бритон только сильнее стиснул меня в объятьях, отказываясь отпускать.

— Кассия, ты просто не осознаёшь всей своей ценности. — Словно не ведая страха, принц смотрел мне прямо в глаза. — Ты стоишь того, чтобы спасать тебя снова и снова.

Он произнёс это как клятву. Милое заявление, которое вместе с тем скрывало за собой некий более глубокий смысл.

Не раздумывая, я прижалась губами к его губам. Хотела просто быстро поцеловать его, едва мазнув губами, потому что словами было не выразить, как много Бритон для меня значил.

Но когда уже стоило бы отстраниться, я оттягивала этот момент. Сидела с закрытыми глазами, когда пора уже было бы их открыть.

И губы Бритона сминали мои, хотя лучше бы он оставался неподвижен.

Этот поцелуй должен был продлиться одно мгновение, один удар сердца, но вот уже прошло несколько секунд… и ещё несколько… а мы всё продолжали со сбившимся дыханием. Оба, скорее всего, поражаясь тому, что я сделала.

Я так и не успела решить, то ли мне прижаться к нему сильней, то ли убежать, как вдруг наш круг стал слишком ярким.

Мы разорвали поцелуй, ошеломлённые.

Костёр полыхал, увеличившись втрое, и от него во все стороны разлетались бело-золотые искры.

Но моё внимание привлекло не пламя, а небо. Казалось, будто звёзды спускались к нам с небес.

Не в силах оторвать глаз от магии, я испытывала одновременно восхищение и ужас.

Белый, как снег, дождь сверкающей магии покрывал деревья и землю и тут же таял, сверкая напоследок бриллиантовым отблеском, от которого не было ни жара, ни холода. Каждая блестящая снежинка щекотала, как пёрышко, прежде чем бесследно исчезнуть.

Тени бросились врассыпную, точно мыши от огня. Леденящая душу симфония их воплей и воя заполонила ночь. Как много этих монстров было вокруг нас?

А затем… мёртвый лес затих. Нежный летний ветерок продолжал дуть, принося какой-то необычный запах. Немного землистый, но в то же время яркий, совершенно незнакомый и в то же время такой родной, словно он был со мной всю мою жизнь.

Я вдохнула его и вскинула руки, как ребёнок, впервые увидевший снег. Ловила звёздные снежинки и робко хихикала, не веря своим глазам.

Что это за магия?

Подняла глаза на Серафину, гадая, как ей это удалось. Но фея и сама заворожённо смотрела на небо, прижав одну ладонь к сердцу.

За считанные мгновения костёр вернулся к своему прежнему состоянию с оранжево-красными всполохами, тихонько потрескивая в ночи. Последняя из звёздных снежинок растаяла, и от случившегося чуда остались лишь воспоминания.

Бритон пошевелился, отчего я внезапно осознала, что всё ещё остаюсь в его объятьях. Он повернулся к фее.

— Как ты это сделала?

— Это не я. — Серафина с улыбкой подошла к костру и протянула ладони, словно желала их погреть. — Это сделали вы с Кассией.

***

Остаток ночи мы присматривали за факелами, но монстры из Разлома больше не появлялись.

Никто не обсуждал произошедшее. Полагаю, мы все просто ещё не до конца оправились от шока.

Время от времени я ловила на себе взгляд Аэрона, разглядывавшего меня в свете костра.

Он очнулся как раз во время магического представления, но я тогда этого не заметила.

Между нами чувствовалось напряжение, и это удручало. Словно мы оба знали, что сегодня закрылась дверь в возможное будущее, которое уже никогда не наступит. Возможно, Аэрон всё же втайне питал ко мне чувства все эти годы, пока я смотрела на него влюблёнными глазами.

Нам даже удалось немного поспать — мы по очереди сменяли друг друга на посту. Но лес вокруг, за линией факелов, так и оставался спокойным.

Я проснулась от приглушённых голосов и тут же заметила, что чего-то не хватает.

Распахнув глаза, я была очень рада увидеть первые лучи солнца. Моргнула, постепенно скидывая оковы сна. Мои волосы и плащ были сырыми от холодного утреннего тумана. Взгляд медленно сфокусировался на деревьях, окружавших наш лагерь.

На живых деревьях.

Я тут же села, не обращая внимания на то, как заныло тело от резкого движения после нескольких часов сна на твёрдой земле.

Птица — ярко-голубая, как летнее небо, — сидела на верхушке сосны и щебетала, словно не ведала никаких забот. Это было тощее существо, почти костлявое. Но птичка радостно перелетела с ветки на ветку, а затем скрылась за густыми лапами тёмно-зелёных иголок.

Я медленно обвела глазами лес, и странное чувство клаустрофобии возникло в груди. Стволы были толстыми, стояли близко друг к другу, затрудняя обзор. Мы были окружены деревьями, которые то ли защищали нас, то ли держали в своём плену — смотря с какой стороны посмотреть.

Светло-зелёные ростки торчали из земли, и крошечные ромашки росли на светлых участках, куда дотягивалось солнце, и тянули свои жёлтые сердцевины к его лучам.

— Это противоестественно, — сказал Аэрон Триндону, когда я прислушалась к их разговору.

Он хмуро смотрел на деревья, уперев одну руку в бок, а другую держа на рукояти меча.

— Ты ведь всегда предпочитал лук, — отметила я. — Почему сейчас тянешься к мечу?

Рыцарь обернулся, только сейчас обнаружив, что я проснулась. Окинул меня обеспокоенным взглядом.

— Ты отличная лучница. Тебя одной достаточно.

— А трёх мечников достаточно? — спросил Бритон, который в этот момент подошёл ко мне и протянул руку, чтобы помочь встать.

Аэрон развернулся к Бритону и напряжённо улыбнулся ему.

— Трёх?

Уже пытавшаяся встать, я притормозила. Бритон сжал мою руку. Я быстро поднялась и бросила на брата умоляющий взгляд.

Но Триндон был растерян не меньше меня. После долгой паузы он выдавил смешок.

— Кто хочет завтрак? Умираю с голоду.

— Ваше Высочество, вы едва не погибли сегодня ночью, — внезапно формально обратился Аэрон к Бритону; его глаза сверкнули недовольством. — Лучше оставьте это дело нам. Не хотелось бы подвергать Вас опасности.

— Кассия, — нервно продолжил Триндон, — в Порт-Кельере есть одна таверна. Там подают такие булочки — пальчики оближешь! Ты обязательно должна попробовать! Они немного дороговаты, но у нас есть золото. Успеем добраться до туда за час, если выйдем прямо сейчас.