Пульс (ЛП) - Карман Патрик. Страница 32

К тому времени, когда Уэйд добрался до второй двери, Ястреб сделал немыслимое: лёг рядом с телами, спрятавшись среди плащей, дробовиков и гниющих конечностей. Когда Уэйд открыл вторую дверь, он осветил своим собственным фонариком на планшете ужасное содержимое комнаты.

— Надо было похоронить эти проклятые тела, — пожаловался он, поднимая голову и принюхиваясь к запаху смерти. — Боже, какая мерзость.

С этими словами он захлопнул дверь и пошёл искать Ястреба в другом месте. Ястреб не двигался ещё минут пять, просто на всякий случай, и за эти минуты он понял, что его жизнь никогда не будет такой лёгкой, как хотелось бы. Она всегда была непростой, но становилась всё сложнее; и он оказался втянут в нечто серьёзное, нечто опасное, что, как он был уверен, могло привести его к смерти. Убедившись, что Уэйд Квинн прекратил поиски, Ястреб выбрался из закрытого крыла школы. Как Уэйд сделал то, что он сделал, было не совсем ясно, но у Ястреба не осталось никаких сомнений, что это сделал Уэйд.

Если бы он мог видеть за длинной вереницей окон классной комнаты, то заметил бы, что Дилан Гилмор наблюдал за всем, что происходило в классе. Убедившись, что Ястребу ничего не грозит, Дилан исчез. Ему нужно было быть в другом месте, и он уже опаздывал.

***

— Ты ещё не готова к этому, плюс есть и другие риски, — сказал Дилан, приземляясь на крышу позади Фейт. Она стояла у ограждения, глядя на далёкий свет Западного Штата, и, услышав печальный голос одноклассника, вздрогнула.

— Небольшое предупреждение было бы очень кстати. Ты напугал меня до полусмерти.

Дилан направился к столику, за которым они сидели накануне вечером. Он разложил там кое-какие вещи, необходимые для тренировок, но, усевшись, усомнился в том, стоило ли им вообще подниматься на крышу.

— Зря я тебе рассказал. Это было слишком рано.

Фейт была раздражена. Подниматься на крышу в темноте было мучительным испытанием, и когда она, наконец, добралась до верха, то обнаружила, что там никого нет. Первой мыслью было, что Дилан её продинамил. Или, что ещё хуже, прошлая ночь на самом деле была плохим сном или галлюцинацией. «Возможно, — думала она, глядя на свет, — я действительно сошла с ума». Чёрствость Дилана граничила с жестокостью.

— Ты ведёшь себя как козёл.

— Меня называли и похуже.

— И достаточно часто, я так понимаю?

Фейт подошла к столу и тяжело опустилась на стул, глядя в сторону карниза, где была лестница, и думая о том, стоит ли ей просто уйти. Дилан не смотрел на неё, не говорил ни слова. Фейт потребовалось около десяти секунд, чтобы первой прервать молчание.

— Ладно, я виновата, но правда, что в этом такого? Подумаешь, пошевелила шнурок. И что?

Дилан смотрел прямо на неё, серьёзный до невозможности.

— Они могут чувствовать тебя.

— Что? Кто?

— Неважно кто, — ответил Дилан. — Я же сказал тебе не пытаться ничего двигать, это можно делать только здесь, на крыше. Поверь, это для твоего же блага. Не делай так больше, никогда.

— Мне важно знать кто, — сказала Фейт. Она понимала, что совершила ошибку, но в то же время ей начинало казаться, что её разыгрывают. — Я должна понимать, что происходит, Дилан. Поставь себя на моё место. Я двигаю вещи силой мысли! Это не совсем нормально.

Дилан снял пиджак и повесил его на спинку стула. На нём была фланелевая рубашка и пиджак. Парень начал закатывать рукава.

— Пора приступать к тренировке, — произнёс он, проигнорировав мольбу Фейт. Она откинулась назад и скрестила руки на груди.

— К чёрту тренировку.

Дилан закончил закатывать рукав на левой руке и перешёл к правой. Стол был уставлен всевозможными разноцветными шариками, кубиками и стаканчиками с водой разного цвета.

— Перемести жёлтый шарик в синий стакан, — сказал он.

— Сам его перемещай. А я завяжу шнурки.

Дилан заглянул под стол и увидел, что развязанный шнурок на её левом ботинке действительно деловито завязывается в идеальную двойную петлю. Дилан был немало удивлен тем, как хорошо она справлялась с этим, учитывая, как мало у неё было опыта. Когда он снова сел, все шарики, кубики и стаканчики исчезли. Фейт саркастически улыбнулась, а потом всё, что лежало на столе, упало с неба и одно за другим попадало на голову Дилана. К счастью для него, шарики и кубики были сделаны из пенопласта, а стаканчики — из пластика.

— Очень смешно, — сказал он, мгновенно расставляя все предметы на столе по местам, где они и были пару секунд назад. Одного шарика не хватало, зелёного, который отскочил от головы Дилана и так и покатился прочь по крыше.

— Ты пропустил один, — заметила Фейт.

— А ты у нас прям примерная ученица, я посмотрю.

Фейт промолчала. Она не позволит Дилану командовать, по крайней мере, пока не получит ответы на свои вопросы. Дилан понял, что так ничего не добьётся, поэтому решил поторговаться.

— Если ты переместишь жёлтый шарик в синий стакан, я расскажу, почему тебе можно использовать свои недавно открытые способности только здесь, на крыше пустого здания.

Фейт прожгла взглядом Дилана, но не сдвинулась с места. Она вскинула бровь и ухмыльнулась, а потом подняла жёлтый шарик над столом. Он завис перед лицом Дилана, а затем облетел его голову три раза перед тем, как приземлиться в синий пластиковый стакан.

— Слэм-Данк², — сказала она. — Защитник из тебя так себе.

Шарик вылетел из чашки и вернулся на прежнее место. Это была уже работа Дилана. Парень откинулся на спинку стула, как будто собирался вздремнуть.

— Ещё раз, — так нахально произнёс он, что Фейт моментально забыла об их договорённости. Она снова принялась за дело, думая о жёлтом шарике, но ничего не произошло. Она всё ещё пыталась заставить его двигаться, но тот словно превратился в гранит. Более того, каждый из трёх стаканчиков на столе подпрыгнул в воздух и приземлился на шарик, один за другим. Она всё время пыталась передвинуть шарик, однако он оставался неподвижным. Дилан был намного сильнее её. Ему ничего не стоило удерживать предметы неподвижными, даже когда Фейт изо всех сил старалась их подвинуть.

— Причина, по которой мы должны тренироваться именно здесь, — сказал Дилан, заставляя стаканчики танцевать в воздухе, как будто их подбрасывал невидимый жонглёр, — заключается в том, что здесь, наверху, никто не может почувствовать то, что мы делаем.

— Почему? — спросила Фейт.

— Пока мы находимся выше других носителей, они не могут засечь наш пульс.

— То есть таинственные «они», которые не должны обо мне узнать, сейчас находятся внизу, пока мы здесь, наверху.

Дилан кивнул и опустил стаканы на стол.

— Сигнал не распространяется особо вверх или вниз. Но из стороны в сторону на одном и том же уровне пульс будет ощущаться в радиусе около десяти метров. Думай об этом как о камешке, упавшем в пруд. Рябь расходится по кругу, а не вверх или вниз. Так же и пульс.

— Ты все время говоришь о пульсе. Ты имеешь в виду, как тот, что на шее?

Фейт ощупала нежный участок под щекой, ища лёгкую пульсацию. Но Дилан снова отказался отвечать, пока Фейт не выполнит следующее задание. Он говорил ей то сложить кубики, то раскидать шарики в разные стаканы, то поднять в воздух все предметы сразу. Дилан был удивлён тем, как быстро она училась и как ловко у неё получалось.

— У меня разболелась голова, — сказала Фейт где-то через пятнадцать минут тренировки. Она прижала руку к виску, глядя на стол.

— Это нормально. Постепенно ты станешь сильнее, и будет легче. Пока что ты управляешь вещами, которые почти ничего не весят, но это только начало.

Фейт слегка улыбнулась и положила руки на стол. Дилан испытал шок, когда почувствовал, что движется, медленно поднимаясь в воздух, пока не оказался в десяти футах над столом спиной вниз.

— Впечатляет, — произнёс Дилан. Но тут Фейт почувствовала острую боль в шее, и Дилан внезапно полетел вниз. Он должен был приземлиться на стол, прямо на кубики, шарики и стаканчики. Но в дюйме от них он остановился, перевернулся в воздухе и сел обратно на стул.