Призывая Луну (ЛП) - Каст Кристин. Страница 7
— Да, реальна, — сказал дядя Брэд.
Лицо дяди Джоэла покраснело, и он начал обмахиваться рукой, которую не держал Брэд. — Мне может понадобиться минутка. Это просто невероятно.
— Я понимаю, почему это кажется таким для тебя, но уверяю тебя, лунная магия так же реальна, как электричество или радиоволны. — Взгляд декана перешёл от моего дяди ко мне. — Твои силы пробудились прошлой ночью, не так ли?
Мне кажется, что горло пересохло, и мне приходится несколько раз сглотнуть, прежде чем я смогу говорить. — Да, но это было ненормально. Не так, как у Ли или Сэм. И до этого я никогда не чувствовала даже крошечного намёка на магию — ничего подобного тому, что было у мамы и папы.
Дядя Джоэл снова начал нервно расхаживать.
— Прости, но это слишком много для меня, — он посмотрел на меня. — Твоя мама и папа, Кристина и Рой Найтингейл, были магическими существами.
Я нервно улыбнулась.
— Ну, да. Мама была целительницей, у неё была луна в Водолее, как у Ли, а папа был таким отличным тренером, потому что у него была луна в Скорпионе.
Дядя Брэд снова провел рукой по волосам.
— Это не просто так, Джоэл. Магия луны передаётся по семейным линиям.
— То есть, ты хочешь сказать, что в некоторых семьях это нормально быть… как там это слово? — спросил Джоэл.
— Мунстарк, — сказала я.
— Да, Мунстарк, — повторил дядя Джоэл. — Это нормально, как если бы в некоторых семьях были голубые глаза?
Декан Ротингэм прочистил горло, привлекая внимание моего дяди обратно к себе.
— Это верно. Рен и твой муж являются аномалиями в могущественной линии потомков Мунстарк. Мэри и Джеймисон Лионас такие же магические, как Джанет и Чарльз Найтингейл, — его взгляд вернулся к дяде Брэдду. — Я предполагаю, что родители Рен попросили вас воспитать её вместо бабушек и дедушек, потому что вы и Рен — единственные обычные люди в вашей семье.
Дядя Брэд кивнул.
— Да. И ещё потому, что они живут в Британской Колумбии, и Кристина и Рой не хотели, чтобы Рен переезжала в другую страну.
— Понятно. Очень понятно. — Декан взглянул на чашку с нетронутым кофе в своих руках, прежде чем добавить: — Нас, магов, намного меньше по сравнению с обычными людьми. Мы охраняем свои семьи и свои секреты, как будто от этого зависит наша жизнь, потому что от этого действительно зависит наша жизнь.
Я внимательно смотрела на декана, и когда он произносил последние слова, его лицо изменилось от обеспокоенного профессора колледжа до чего-то другого. Чего-то… опасного?
— То есть, ты говоришь, что наша Рен должна сегодня покинуть свой дом и отправиться на какой-то выдуманный остров на всё лето, чтобы что, танцевать под полнолунием? — дядя Джоэл крутил кольцо на правом большом пальце — явный признак того, что он сильно нервничал.
— Это реально, — тихо сказал Ли, когда все повернулись, чтобы посмотреть на него. — Они все говорят правду.
— Нет, — дядя Джоэл покачал головой, нахмурившись на декана Ротингема. — Если ты думаешь, что мы просто так отпустим нашу Рен из нашей жизни, подумай ещё раз.
— Она должна идти, — дядя Брэд не повысил голоса, но его слова, казалось, прорезали воздух в гостиной.
— Я сказал нет! — закричал дядя Джоэл.
Прежде чем Ротингем смог ответить, ужасный звук, похожий на плач маленького ребёнка, раздался из маленького чулана под лестницей.
Дядя Джоэл театрально ахнул.
— Теперь ты это сделал. Грейс Келли проснулась и поёт свою песню смерти. — Он поспешил через гостиную к приоткрытой двери чулана, открыл её, наклонился, и, выпрямившись, держал на руках французского бульдога рыжего окраса. Её правая передняя лапа была забинтована, и она тяжело дышала от боли.
Я бросилась через комнату к ним.
— Она не лучше?
— Я так не думаю, Рени. Прошлой ночью она даже не могла ходить на этой лапе. Мы с Брэдом решили отвести её к ветеринару, но… — Он с негодованием посмотрел сначала на Брэда, потом на декана Ротингема, прежде чем снова посмотреть на бульдога, который рвался ко мне.
Я протянула руки, и Джоэл передал Грейс Келли мне. Я прижала её к себе, а она облизала моё лицо.
— Ваша собака ранена? — спросил Ротингем.
Мы с дядей Джоэлом повернулись к нему.
— Да, — сказала я. — Она что-то сделала со своей лапой. Нет пореза, но ей не становится лучше.
— Если вы позволите, я думаю, я смогу помочь вашей Грейс Келли и показать вашему дяде то, что развеет его сомнения.
Когда я не ответила, декан перевёл взгляд с меня на дядю Брэда.
— Как я уже сказал ранее, я тоже родился под луной Водолея.
Мой дядя сразу заговорил.
— Пусть поможет Грейс. — Он встретил взгляд дяди Джоэла, полный сомнений. — Я понимаю, что тебе трудно. Я вырос, зная о магии, но прошло столько времени, что меня это тоже потрясло.
— У меня такое чувство, что выпивка днём помогла бы, — пошутил дядя Джоэл, повернувшись к Ротингему. — Но так как этот кофе не с градусом, что ты предлагаешь?
— Ничего слишком драматичного. Просто передайте мне Грейс Келли.
Я знала, что Ротингем может вылечить Грейси. Мама была педиатром, и в нашей семье она часто говорила с папой о том, как приятно было использовать лунную магию, чтобы помогать своим пациентам. Но я ждала, чтобы дядя Джоэл дал разрешение. Это было непросто не только для него, но и для меня. Я люблю дядю Джоэла. Что если он возненавидит меня за то, что я скрывала это от него? Что если это заставит дядю Джоэла усомниться в том, стоит ли доверять дяде Брэдду? Неважно, что Брэд и я не думали, что у меня есть магия — я до сих пор не верю, что у меня есть магия. Это большой секрет.
Пожалуйста, не позволяй дяде Джоэлу ненавидеть нас. Я не вынесу, если он нас возненавидит.
— Давай, Рен, — наконец уступил дядя Джоэл.
Я прикусила губу и понесла Грейс к декану. Он протянул руку и тихо заговорил с ней, чтобы она привыкла к нему, но маленькая Грейс Келли, как большинство французских бульдогов, была полна радости и любила внимание и встречи с новыми людьми. Она охотно перешла к нему, когда он открыл для неё свои руки. Осторожно, он снял ленту, а затем размотал марлю, из-за которой её лапа выглядела как у мумии. Под ней её стройный собачий лодыжка была опухшая, а лапа красная.
Декан Ротингем положил правую руку на больную лапу Грейси. Он поднял другую руку, сложил мизинец и большой палец так, чтобы они касались друг друга, оставив три средних пальца вытянутыми. Он закрыл глаза, глубоко вдохнул, и на выдохе провёл рукой вдоль тела Грейс, начиная с её короткого хвостика и заканчивая больной лапой. Я узнала жест руки как смутно похожий на тот, что использовала мама, когда я поранила колено или порезалась, но я не узнала ту силу, которая внезапно зашипела во мне.
Это было не так, как описывал Ли — не как статическое электричество, пробегающее по коже. Это было нечто большее. Это было под моей кожей, под рёбрами, жар, напоминающий прошлую ночь и новое ощущение, как будто что-то тянет мою душу. Я прикусила губу, чтобы не ахнуть, и сжала кулаки. И затем это чувство исчезло. Когда декан Ротингем открыл глаза, он посмотрел прямо на меня с таким интенсивным выражением, что я вздрогнула.
Но никто этого не заметил, потому что Грейси хрюкала и радостно извивалась, пытаясь взобраться по груди Ротингема, чтобы облизать его лицо. Декан отвёл взгляд от меня, рассмеялся и почесал её за ухом. Затем он улыбнулся дяде Джоэлу.
— Вам не нужно будет вести её к ветеринару. Она ушибла лапу и растянула лодыжку. Она прыгала с высоты?
— Да. На нашей прогулке два дня назад она внезапно решила, что сможет прыгнуть с откоса на краю парка. Она взвизгнула от боли и с тех пор хромала. — Дядя Джоэл поднял Грейс с коленей декана и начал осматривать её лапу. Взгляд Джоэла нашёл Брэда. — Он её вылечил.
— Надеюсь, когда-нибудь я смогу делать то же самое, — сказал Ли. — Но сначала мне нужно поехать на Остров Луны и в Академию де ла Луна, чтобы научиться контролировать свою силу. И Рен тоже нужно это сделать.